Безлюдное место. Как ловят маньяков в России - читать онлайн книгу. Автор: Саша Сулим cтр.№ 31

По словам Михаила Попкова, никто ему так и «не помог» понять, почему он стал убивать. «Даже этим вашим супер-пупер-психиатрам, которые в Сербского сидят, было до фонаря, — говорит он. — Никто из них ничем не интересовался».

Это не совсем так. Сразу несколько людей, имевших дело с Попковым, выработали свои версии того, как он стал маньяком.

Евгений Карчевский считает, что корни растут из детства: родители Попкова фактически бросили, когда уехали на заработки из Норильска, где родился будущий преступник, в Ангарск, оставив мальчика на попечение бабушки и дедушки. «Он рос без матери, без материнской любви. Спустя пять-шесть лет, когда его привезли в Ангарск, там уже была младшая сестра — то есть любви от мамы он опять не чувствовал», — рассуждает Карчевский. Мать Попкова, согласно показаниям его родственников, была крайне деспотичной — и с сыном вела себя еще жестче, чем с дочерью.

По словам Карчевского, особенно отпечатался в памяти Попкова один случай, о котором он рассказывал на допросах. Мальчиком Мишу часто посылали в пионерлагерь, и он, как и другие дети, с нетерпением ждал выходных, когда родители приедут его навестить. Однако мама с папой никак не приезжали, не дождавшись их во второй раз, Попков сбежал из лагеря и вернулся домой. Зайдя в квартиру, он увидел, как его пьяные родители занимаются сексом — втроем с другом семьи. Эта сцена осталась в его памяти навсегда.

В августе 2012 года ангарский психиатр Андрей Протасов обследовал Попкова и поставил ему первый диагноз — гомицидомания с садистическими элементами. Гомицидомания подразумевает импульсивное и непреодолимое влечение к убийствам, чаще всего — людей противоположного пола и с применением сексуального насилия. Обычно каждому эпизоду предшествует беспокойство, подавленное настроение или конфликтная ситуация на работе или дома — убийство или сексуальное насилие становится разрядкой, эмоциональным выходом, после которого состояние преступника нормализуется, улучшается настроение и сон. Гомицидоман жесток и агрессивен, он негативно настроен к окружающим людям, зациклен на негативных переживаниях, а убийства совершает для самоутверждения.

Доктор юридических наук, профессор Юрий Антонян, написавший множество работ по криминологии и преступному поведению, по просьбе следствия составил психологический портрет Попкова и описал его как серийного сексуального маньяка и садиста, «стремящегося к смерти и насаждающего смерть». Антонян тоже считает, что личность таких убийц формируется в раннем возрасте: чаще всего они растут в неполных семьях или в семьях с авторитарными родителями, которые с детства формируют у них комплекс вины и неполноценности, применяя жестокие меры наказания. Результатом становится агрессивность и жестокость — такие дети часто плохо учатся в школе, грубят и сбегают из дома (хотя, конечно, далеко не всегда потом начинают убивать людей).

Как заметил Антонян, ненависть к женщинам впервые проявилась у Попкова еще в подростковом возрасте, когда он застал свою мать с любовником. В этом возрасте мальчики обычно испытывают отвращение и страх перед половым актом, поэтому Попков был сильно потрясен, когда увидел, как его мать занимается сексом с посторонним мужчиной. Измена жены, которая произошла несколько десятилетий спустя, закрепила в нем ненависть к женщинам. Сам Попков назвал эту версию «чушью».

Карчевский тоже считает, что именно измена жены стала «последней каплей», после которой Попков стал выражать свое негативное отношение к женщинам через убийства. Действительно, свое первое убийство маньяк совершил в октябре 1992 года в Иркутске: Попков привез жертву, Наталью Виговскую, поздним вечером на Иркутское водохранилище, они выпили и занялись сексом, после чего он вытащил женщину из машины, стал бить ее кулаками, а потом затянул на шее ее же свитер и задушил. Сам Попков не согласен с тем, что после измены у него произошел срыв: «Все решили считать это причиной — ну и пусть считают! Проще всего судить о человеке, используя клише, — вот все и схватились за то, что лежит на поверхности. Но на самом-то деле все гораздо глубже».

С Михаилом Попковым мы встретились в декабре 2017 года. Из СИЗО его привезли в следственный отдел по Ангарску, завели в один из обшарпанных кабинетов и пристегнули наручниками к батарее. Мы говорили почти три часа, Попков много улыбался, часто отвечал вопросом на вопрос, но вообще производил впечатление обычного человека. После того, как интервью было закончено, Попкова отвели в небольшое помещение, куда я заглянула перед отъездом, чтобы попрощаться. Преступник курил и общался с конвоирами. Увидев его снова, я замерла, потому что не могла узнать человека, напротив которого сидела три часа, — его лицо изменилось до неузнаваемости, а улыбка превратилась в жестокий оскал. Только тогда в моей голове мелькнула мысль: «Он и правда мог убить 80 женщин».

«Михаил Викторович — такой человек, он никогда прямо не отвечает, не настолько он откровенен. Он всегда издалека заходит, — описывает манеру общения Попкова Карчевский. — Вроде бы и „нет“ не говорит, но и прямого „да“ не услышишь. Спрашиваешь у него: „Это красное или это черное?“ Он отвечает: „Как посмотреть. Днем это освещается как красненькое, но ночью вроде бы и темненькое“».

Попков говорит, что много раз пытался разобраться в себе сам, но каждый раз эта рефлексия заводила его в тупик: «Какие-то мысли у меня появились, но я не смогу их ни доказать, ни опровергнуть. Да и зачем это все? Чтобы самого себя накручивать? Только расстраиваться или оправдание себе искать». Тем не менее какая-то версия у него все-таки есть — фактически он считает, что его преступления возникли из ужаса окружающей реальности.

«Я смотрел на взаимоотношения моего товарища-сослуживца и его супруги, как у них рушится семья, в какую грязь все превращается. Она приходила к нашему начальнику и жаловалась, что он не появляется дома, загулял. Можно их взять [как одну из причин преступлений]? — рассуждает Попков, который вообще любит задавать собеседнику вопросы, не отвечая на них. — Или другой пример. В новогоднюю ночь пьяные родители теряют на горке трехлетнюю девочку. Как можно ребенка трехлетнего потерять? Я тогда всю ночь лазил по колено в снегу, искал эту девочку, утром на радиостанции делал объявление. А это можно к причинам отнести? Может быть, причиной является мое негативное отношение ко всем, кто употребляет алкоголь? Я вам перечисляю то, что во мне наслаивалось. Чуть ли не каждую ночь у меня в дежурной части сидел в клетке пацан — я его чаем поил, кушать давал. И он не был из опустившейся семьи — его мать вся из себя такая важная была. А мне страшно было звонить этой матери, чтобы она его забрала, потому что она, как только на крыльцо отдела с ним выходила, сразу орать начинала. Можно это сюда же положить?»

— В первый раз, когда вы совершили убийство, произошло освобождение негативной энергии?

— Столько лет прошло, не могу вспомнить, как оно было.

— А каждый раз было по-разному?

— Что я реально чувствовал, сейчас я сказать уже не могу. Может, и одинаково было. Если не ошибаюсь, в первый раз все спонтанно получилось, машинально, на уровне рефлекса. Какая-то ругань, человек замахивается, и я машинально наношу удар, и все, человек валится. Дальнейшие мои действия лихорадочные: в голове паника: что сделать? Добить? Один из вариантов. Второй вариант — оказать помощь, везти куда-то в лечебное учреждение с соответствующими последствиями. И это как снежный ком, как лавина. Видимо, я по простому пути решил пойти, с моей точки зрения. Но это я сейчас так думаю.