Скорее всего, он звонил Джейн, а потом передумывал. Слава
Богу…
– Да, я хочу сообщить о трупе, – услышал он копа. – Нет, я
не представлюсь. Он в Дампстере в переулке в конце Десятой Улицы, в двух кварталах
от Коммодора. Похожа на белую, двадцать лет, плюс-минус… Нет, я не представлюсь…
Эй, может, вы запишите адрес и перестанете волноваться обо мне…
Пока Бутч спорил с оператором, Ви поерзал на сиденье и
почувствовал, как сломанные справа ребра болезненно заныли. Неплохо. Если ему
нужен будет очередной прилив боли, чтобы остыть, он сможет просто попытаться
ровно сесть, и агония вновь примется за свое…
Бутч бросил мобильник на приборную панель. Со вкусом
выругался. И еще раз.
А затем решил поделиться:
– Как далеко ты собирался позволить этому зайти, Ви? Пока
они бы не закололи тебя? Оставили на солнце? Чего было бы достаточно?
– Кто бы говорил, – произнес Ви разбитыми губами.
– Кто бы говорил? – Бутч резко повернул голову, в его глазах
плескалась ярость. – Прости?
– Не делай вид… будто ты не знаешь, на что это похоже. Я
видел тебя в стельку пьяным… Я видел… – Он кашлянул… – Видел тебя пьяным со стаканами
в обеих руках. Так что не надо тут разыгрывать из себя святошу.
Бутч вновь сконцентрировался на дороге:
– Ты жалкий сукин сын.
– Да и хрен с этим.
Ага, вот и весь разговор.
К тому времени, как Бутч припарковался у особняка, они
вздрагивали и моргали, будто их обоих обработали «Мейсом».
Солнце все еще скрывалось далеко за горизонтом, но было достаточно близко,
чтобы озарить небо всего в нескольких мегаваттах к югу от смертельной дозы для
вампиров.
Они не направились в особняк. Ни за что. Последняя Трапеза
подразумевает еду, и, учитывая их настроение, не было причин давать лишний
повод для сплетен.
Не говоря ни слова, Ви зашел в Яму и сразу двинулся в свою
спальню. Он не станет встречаться с Джейн или сестрой в таком виде. Черт, да с
его-то мордой, он, возможно, даже после душа не станет этого делать.
Зайдя в ванную, Ви включил воду и в темноте снял оружие – а
именно, вытащил один кинжал из поясной кобуры вокруг талии и положил его на
столик. Одежда была грязной, покрытой кровью, воском и прочим дерьмом, и он
позволил ей упасть на пол, без понятия, что с ней делать.
Ви встал под струю еще до того, как она нагрелась. Когда
холодная вода ударила по лицу и прессу, он зашипел, шок пронесся по члену и
возбудил его, не то, чтобы он имел дальнейшие планы на эрекцию. Он просто
закрыл глаза, пока его собственная кровь и кровь врагов стекала с тела, исчезая
в водостоке.
Боже, он обязательно наденет водолазку после того, как смоет
с себя всю эту дрянь. Его лицо разбито, но, это, наверное, можно будет
объяснить дракой с врагом. А то, что тело с головы до пят покрыто синяками?
Маловероятно.
Повесив голову и позволив воде струиться по носу и
подбородку, он отчаянно пытался вернуться к бесчувственности, в которой
пребывал в машине, но боль начинала стихать, наркотик терял свою хватку, а мир
вновь становился слишком ясным.
Боже, ощущение потери контроля и бешенство душили его,
словно руки, сомкнувшиеся вокруг горла.
Долбаный Бутч. Добрый дядя, любопытный, назойливый сукин
сын.
Через десять минут Вишес вышел из ванной, схватил черное
полотенце и, заходя в спальню, вытер спину, держа махровую ткань за края.
Открыв шкаф, он силой разума зажег черную свечу и… увидел лишь майки. И кожаные
брюки. Вот что происходит с твоим гардеробом, когда ты живешь сражениями и
спишь голышом.
Никакой водолазки.
Ну, может, повреждения не так уж и плохи…
Быстрый поворот к зеркалу на другой стороне двери, и даже
ему пришлось замереть. Он выглядел, будто его помял зверь Рейджа, глубокие
темно-красные борозды протянулись вокруг живота и вверх, к плечам и прессу.
Лицо было настоящим посмешищем, один глаз так распух, что веко почти не
открывалось… нижняя губа глубоко рассечена… челюсть как у белки, прячущей за
щеками орехи.
Прекрасно. Он похож на одного из парней Даны Уайта.
Подобрав грязную одежду и затолкав ее вглубь шкафа, Ви
вытащил свою разбухшую башку в коридор, и прислушался. Слева работал И-эс-пи-эн. Справа наливали что-то
жидкое.
Он направился в комнату Мариссы и Бутча полностью
обнаженным. Незачем прятать царапины от Бутча… сукин сын видел, как те
появились.
Переступив порог, он увидел копа, сидящего на краю своей
кровати, локти на коленях, стакан Лага в ладонях, бутылка между туфлями.
– Знаешь, о чем я думаю прямо сейчас? – спросил парень, не
поднимая взгляд.
Ви догадывался, что он составил тот еще списочек.
– Так расскажи.
– О той ночи, когда я видел, как ты спрыгнул с балкона
Коммодора. О ночи, когда я думал, что ты умер. – Бутч отпил из стакана. – Я
думал, с этим покончено.
– Если тебя это утешит… я тоже так думал.
– Почему ты не пойдешь к своей матери. Обсудишь с ней все
это.
Будто женщина могла сказать что-то стоящее.
– Я убью ее, коп. Не знаю, как… но я убью стерву за это. Она
оставила меня с социопатом-отцом, прекрасно зная, что тот собой представлял,
потому что, эй, она же все видит. Затем триста лет скрывала, что она моя мать,
а потом на мой день рождения, раскрылась и захотела закабалить своими гадючими
религиозными устоями. Я бы справился с этим пафосом, так ведь? Но моя сестра,
моя близняшка? Она держала Пэйн вдали от меня, коп. Против ее воли. Веками. И
никогда даже не говорила, что у меня есть сестра. Это уж слишком. С меня
хватит. – Ви посмотрел на Лаг. – Осталось чем поделиться?
Бутч заткнул бутылку и кинул ее. Когда Ви поймал ту одной
рукой, коп произнес:
– Но коньки отбросить – не решение проблемы. Как и позволить
поиметь себя подобным образом.
– Значит, вызываешься лессерам на замену? Потому что я схожу
с ума, и это нужно выпустить, Бутч. На самом деле. Я сейчас опасен… – Ви
присосался к выпивке и выругался, когда порез на губе защипало, будто он затянулся
не с той стороны косячка. – И я не могу придумать, как вытащить это из себя…
потому что однозначно не собираюсь возвращаться к своим старым привычкам.
– Совсем не хочется?
Ви собрался и сделал еще глоток. Сквозь гримасу он сказал:
– Я хочу разрядки, но не буду ни с кем, кроме Джейн. Я ни за
что не вернусь в наше супружеское ложе со следами какой-то шлюхи по всему моему
члену – это разрушит все не только для нее, но и для меня. Кроме того, сейчас
мне нужно доминирование, а не подчинение, и нет никого, кому я бы мог доверять.
– Ну, может, только Бутчу, но это пресечет слишком много границ. – Так что, я в
тупике. В моей голове ревет гарпия, и я ничего не могу с этим поделать… и от
этого становлюсь гребаным психом.