«По крайней мере в этом мы с тобой единодушны», – вынужден был признать я.
– Для начала объясни мне, откуда ты знаешь, что меня зовут Кракен. Скажи, как ты проник в мой почтовый ящик, как завел аккаунт в «Твиттере» и совершил сегодня утром хакерский налет на полицейский участок. Скажи, кто за стенами тюрьмы выполняет твои поручения?
– Ты меня за идиота держишь? – улыбнулся он, показав серые разрушенные зубы.
– А за кого еще тебя держать, если ты отмотал двадцать лет за преступления, которых не совершал?
Тасио покраснел от ярости, вскочил и прижал зажженную сигарету к защитному стеклу на уровне моих глаз. Не привык, что кто-то его оскорбляет…
– Вон отсюда! – прорычал он во всю мощь своих голосовых связок. – Вон отсюда, а то покинешь тюрьму в пронумерованных ящиках.
На мгновение я удивленно замер: меня поразила вспышка гнева моего бывшего кумира. Затем медленно поднялся, увидев, что встревоженный шумом полицейский открывает дверь, и поспешил покинуть зал. Прежде чем повесить трубку, заключенный проводил меня взглядом. Его подбородок дрожал.
Машинально я подметил его слабые места: высокомерие, вспышки гнева и в довершение всего навязчивое и несбыточное желание обелить свое имя в Витории. Что ж, про это полезно помнить на тот случай, если придется на него надавить.
Впрочем, главное для человека моей специальности, иначе говоря, причина, по которой я хотел поговорить с ним лицом к лицу, – возможность сравнить, соответствует ли его характер убийствам в Старом соборе. Приступ гнева по столь незначительному поводу не вписывался в психологический портрет убийцы, этого в высшей степени организованного психопата, который совершил последнее преступление. Такой резкий ответ был скорее свойственен несдержанному психотику.
– Так дело не пойдет. Насчет меня ты заблуждаешься. Не смей думать, что ты способен мной манипулировать. Будь осторожен, Тасио, – предупредил я его и вышел из зала.
Когда в последнюю секунду я взглянул на него, мне показалось, что он в отчаянии. Что под маской заключенного, который давно привык к тюремной жизни, прятался испуганный пижон, который в течение двадцати лет носил эту маску, чтобы выжить.
4. Дворец Вилья Сусо
Витория,
ноябрь 1969-го
Возвращаясь домой после ночного вызова, он с удивлением увидел вдалеке ее фигуру и направился следом по улицам притихшего Старого города. Что понадобилось этой роскошной женщине ночью в снегопад, парализовавший всю Виторию?
Бланка Диас де Антоньяна, невеста могущественного промышленника Хавьера Ортиса де Сарате, хозяина «Феррериас Алавесас», печально брела по узкой дорожке, расчищенной от снега подметальными машинами.
Цепкий взгляд опытного врача подсказывал, что тут что-то не так. Он с беспокойством подметил легкую хромоту девушки. Почему Бланка не обратилась в клинику, чтобы ее осмотрел какой-нибудь его коллега?
Когда он дошел до квартала Санта-Ана, в лицо ударил ледяной ветер, и ему пришлось поднять воротник нового шерстяного пальто. В клинику Витории он устроился не так давно и большую часть жалованья потратил на гардероб преуспевающего врача. Его жена Эмилия ворчала. Она мечтала скопить денег, чтобы отдать обоих детей в колледж Святого сердца Иисуса. Но Эмилия не разбиралась в его работе, в новых отношениях в столице, и не понимала, что, если он принял решение больше не быть сельским доктором, ему придется общаться на равных с самыми влиятельными людьми города, а значит, нужно перенять их мимику, манеру одеваться, вращаться в кругу элитных невест и жен.
Таких, как Бланка.
Он изо всех сил скрывал нервозность, которую эта женщина вызывала в нем всякий раз, явившись в клинику на консультацию. В конце концов, врач есть врач, и только во вторую очередь – мужчина. Но когда Бланка покидала его кабинет, такая ухоженная, красивая, изящная, он всегда устраивал пятиминутный перерыв, прежде чем принять следующего пациента. Его медсестра, зрелая женщина, исполнявшая приказы, стоило ему бросить взгляд из-за дверей нового кабинета, все поняла с самого начала. Она была его молчаливой и сдержанной сообщницей.
Почему она не появилась раньше, почему они не познакомились в то время, когда не были оба связаны по рукам и ногам? На танцах в «Белом Слоне» или в салоне отеля «Канцлер Айяла», куда в воскресные вечера пускали посторонних, и молодые люди без обручальных колец на пальце предпринимали неуклюжие попытки познакомиться с нарядными девушками, которые в другом конце зала прятались друг за друга, стараясь держаться в рамках приличий…
Бланка свернула на улицу Санта-Мария. Казалось, она направляется к какой-то конкретной цели, словно лодыжка у нее не болела и она не боялась поскользнуться на тонкой наледи, намерзшей под слоем снега.
Он ускорил шаг, боясь потерять ее из виду. Его взгляд по-прежнему был прикован к светлым волосам этой стройной женщины. Как вдруг случилось нечто странное.
Она поднялась по лестнице дворца Вилья Сусо и остановилась на верхней ступеньке. Около пятидесяти ступеней и три этажа уровневого перепада отделяли ее от площади Мачете.
Он молча подошел сзади, не понимая намерений Бланки. В центре лестницы Сан-Бартоломе виднелась дорожка, очищенная от снега. Кто-то ее подмел, но по бокам возвышались сугробы, доходившие до высоты старых железных перил.
Бланка медленно повернулась, глаза ее были закрыты. Подняла и раскинула руки, но на ангела она похожа уже не была. Лицо, распухшее от ударов, заплывший глаз, разбитая губа, на подбородке высохшая кровь.
Он бросился ей на помощь. Бланка неловко покачнулась, как неодушевленный предмет. Но он уже был рядом: в последнюю секунду, едва не рухнув следом за ней, крепко схватил ее за запястье. Обнявшись, они покатились вниз по лестнице, пролетели несколько ступеней, и в считаных метрах от обрыва ему удалось затормозить неминуемое падение.
Бланка ничего не понимала. Значит, смерть не так страшна? Значит, это не больно?
Затем приоткрыла глаз – тот, что не заплыл от удара – и испугалась, увидев рядом с собой смутно знакомого человека. Она узнала его по рыжим волосам и доброжелательному выражению лица. Вежливый доктор с робкими манерами.
– Доктор Урбина? – застенчиво проговорила она. – Откуда вы здесь?
– Пытаюсь вам помочь. Что вы собрались сделать? Что? – не выдержав, крикнул он.
«Успокойся, Альваро. Она не должна видеть, что ты взволнован. Успокойся», – упрекнул он себя.
Они встали, смущенные столь близким контактом между врачом и пациентом. Машинально осмотрелись, но в этот предрассветный час в верхней части города еще никто не проснулся.
– На вас напали? Вы стали жертвой ограбления? Вас… кто-то ударил? Я должен немедленно доставить вас в клинику, – взволнованно воскликнул он.
– Ни в коем случае! – ответила Бланка, рефлекторно хватая его за плечо.