Если бы мы были злодеями - читать онлайн книгу. Автор: М. Л. Рио cтр.№ 97

Джеймс опять замолчал, его лицо вспыхнуло уродливо красным, будто ответ Ричарда оказался настолько ужасным, что он не мог произнести его вслух.

– Джеймс, что он сказал?

Он взглянул на меня, запрокинув голову, сжав губы в жесткую, плоскую линию. Его глаза потемнели и засверкали. Он был похож на Ричарда и даже говорил с точно теми же интонациями, когда произнес:

– Почему бы вам с Оливером просто не признать, что вы – пара гомиков, и не оставить моих девочек в покое?

Я уставился на него. В горле саднило, тошнотворный ужас неотвратимо растекался по конечностям. Джеймс опустил голову и, нахмурив свои густые брови, посмотрел на меня исподлобья.

– Поэтому я ответил, – продолжал он своим собственным голосом: – «Я не знаю, кто тебе такое сказал, но Мередит тебе не принадлежит, и уж точно тебе не принадлежит Рен. Упейся до смерти, если хочешь. Я ухожу». Но он не отпускал меня.

– Что это значит? – спросил я.

– Он хотел драться. Я старался как-то отвлечь его, но он схватил меня и швырнул на двери лодочного сарая. Они не очень крепкие и такие старые, что я проломил их и упал на сложенное там барахло. Он снова пошел на меня, а я потянулся к тому, что было под рукой, и это оказался багор.

Губы Джеймса затряслись, он замолчал и прижал ладони к глазам, будто смахивая воспоминание. Все его тело содрогалось от озноба.

– А потом? – спросил я, хотя уже не хотел его спрашивать: я вообще ничего не хотел знать.

– Он рассмеялся, – пролепетал Джеймс, не отнимая ладони от лица.

Я почти услышал низкий, хищный смех Ричарда, разносящийся во тьме.

– Он… он сказал: «Сделай это, сладкий мальчик, маленькая принцесса, я бросаю тебе вызов». И толкнул меня… толкнул к концу причала, повторяя: «Я бросаю тебе вызов, я бросаю тебе вызов, а ты не можешь ничего сделать». И я оглянулся, вода была уже совсем близко, я мог думать лишь о Хеллоуине и о том, что никто не помешает ему утопить меня прямо сейчас. А он заладил: «Сделай это, давай попробуй, я вызываю тебя, я вызываю тебя», – и я…

Ладонь Джеймса скользнула ниже, прикрыв рот. Его глаза блестели в темноте, слезы текли по лицу, бежали по пальцам.

– Я не хотел, – простонал он. – Но я так испугался, и поэтому просто… Но это был несчастный случай, Оливер, я клянусь. Клянусь.

Он съежился, стал еще меньше. Он выглядел беспомощным и совсем напуганным. У меня подкосились ноги: я увидел все так, как оно и произошло в действительности. Дикий, незапланированный удар и болезненная отдача. Удивление. Горячие брызги крови на лице и рубашке. Ричард, как в замедленной сьемке, падающий в воду: его глаза широко и недоуменно распахнуты.

Тошнотворный всплеск, а спустя секунду еще более тошнотворная тишина. Ричард – теперь лишь тело, неодушевленная вещь – плавает в воде лицом вниз. Джеймс бежит по холму к Замку. Быстро прячет багор, не понимая, зачем он тащил его так далеко. Спешит в ванную комнату, чтобы смыть кровь с лица и волос и блюет от ужаса, скручивающего кишки. Я вхожу в ванную. Полусонный, полуодетый. Там он. С колотящимся сердцем, скорчившийся на полу.

Я глядел на него в холодном лунном свете, хрупкого, маленького и несчастного, и тысячи вопросов, которые роились в моей голове всякий раз, как я смотрел на него с Рождества, исчезли, разрешенные одним махом. Неужели я был настолько безрассуден, храбр и глуп, чтобы… любить его? Да.

– О’кей, – только и произнес я, принимая все его признание.

Он дышал сквозь пальцы: натужный, вымученный звук. Посмотрел на меня с недоверием, покачал головой.

– Ладно, – проговорил я. – Это был несчастный случай, самозащита или что там еще. Все будет в порядке.

Я оглянулся на Деллехер-холл. Мною овладело странное спокойствие. Как долго мы отсутствовали на Фабрике?

– Все будет в порядке, – повторил я, хотя знал, что обманываю нас обоих. – Я помогу тебе, мы разберемся с проблемой, но сейчас мы должны вернуться. Нам надо вести себя так, будто ничего не случилось. Мы переживем этот день, а завтра мы подумаем, что делать. Хорошо?

Облегчение, надежда, что-то еще – наконец отогрели его лицо. Он опустил руки вдоль тела.

– Оливер, ты…

– Да, я, – дал я единственно возможный ответ на его вопрос (и не важно, что он там хотел сказать). – Приведи себя в порядок. Идем.

Я развернулся и направился к Деллехер-холлу и Фабрике. Джеймс схватил меня за руку.

– Оливер? – произнес он с вопросительной интонаций и замолчал.

– Все нормально. – Я посмотрел на него.

Похоже, его продолжали терзать сомнения. Ничего, это тоже могло подождать.

– Позже. Мы справимся.

Он кивнул, взгляд его метнулся к моей руке, и я почувствовал, как он сжал мои пальцы.

– Нам пора, Джеймс.

Он последовал за мной. Добежав до театра, мы проскользнули внутрь и разделились, поскольку я направился к кулисам, а он – в туалет, чтобы смыть с лица все улики только что разыгравшейся драмы. В тот краткий миг я действительно верил, что «нормально» или хотя бы нечто подобное еще возможно.

Я вышел на сцену вовремя: занавес как раз поднялся, сердце болезненно раздулось в груди, тело казалось легким и пустым в ослепительно-белом свете звезд.

Вторая половина спектакля оказалась стремительной, безрассудной. На подмостках я был таким же безумным и рассеянным, каким, наверное, и был Том из Бедлама, но Фредерик и Александр вроде бы заметили перемену, произошедшую во мне. Когда буря четвертого акта утихла, они подозрительно поглядывали на меня.

Вне сцены я с беспокойством ждал своего выхода, притаившись за кулисами, и не отходил оттуда ни на шаг. Во второй сцене четвертого акта Джеймс со змеиной сосредоточенностью наблюдал, как Мередит кружит вокруг него. Его поцелуй смахивал на атаку кобры. Они боролись за господство, но быстро отпрянули друг от друга, в их глазах сверкало что-то похожее на ярость.

В те несколько драгоценных минут, когда нам с Джеймсом не надо было присутствовать на сцене, мы молча стояли рядом. Наши отражения неподвижно распластались на зеркальном полу, ожидая возможности закончить то, что мы начали. Я смотрел на Джеймса в беспомощном оцепенении, онемев от сотни невысказанных слов.

В шестой сцене четвертого акта я принимал участие в поединке с второкурсником, игравшим Освальда. Я быстро расправился с противником и оставил тело там, где обслуга могла незаметно оттащить его назад. Пятый акт открывал Джеймс, руководивший передвижениями армии. Он говорил с несомненной настойчивостью, возможно, столь же отчаянно, как и я, желая отыграть свою роль и вернуться в Башню, где мы могли бы обсудить и распланировать наши дальнейшие действия. Он кратко переговорил с Рен, казалось, не замечая ее, и с холодной апатией проигнорировал Фредерика. Подошел Камило в сопровождении Мередит и Филиппы.