История нравов. Галантный век - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Фукс cтр.№ 39

Кроме этой важной функции в интересах кокетства платок исполнял, впрочем, еще и другую задачу в деле эротического воздействия женщины на мужчину. Он усиливал действие декольте приблизительно так, как и вуаль. Затушевывая временно ясные контуры груди, платок тем самым возбуждал воображение мужчины, разжигал его любопытство, доводил его до желаний, чем достигалась главная цель кокетства. Если у неимущих классов этой цели служил платок, то у имущих классов кружевное фишю ^[31] или драгоценная шаль. Но фишю и шаль одинаково мало скрывали, по замечанию остряков, красивую грудь; в обоих случаях достаточно малейшего дуновения ветра, чтобы раскрыть грудь: ибо, как выражался Виланд, платок не что иное, как «сотканный воздух». Нет поэтому ничего удивительного в том, что фишю и шаль играли такую огромную роль во флирте.

Веер, ставший ныне в Центральной Европе лишь деталью бального туалета, был в эпоху старого режима, как во все времена в южных странах, неизменным спутником женщины. Он относился к числу самых важных туалетных принадлежностей не только светских дам, но и жен и дочерей среднего и мелкого бюргерства. Вполне естественно, что он с самого начала сделался важным средством кокетства, так как уже пользование им для естественной цели давало кокетству благодарнейший материал. Красивую руку, изящную кисть, грациозный жест, изящную линию — все это можно было при помощи веера выгодно подчеркнуть или дольше продемонстрировать публике, чем иным каким-нибудь способом. Так же рано и так же естественно возник и знаменитый разговор при помощи веера, позволяющий женщине в любой момент вступить с мужчиной в интимную беседу, непонятную для непосвященных. Путем известных движений веера женщина могла пригласить мужчину подойти, сказать ему, что она готова пойти навстречу его намерениям, назначить время свидания, сообщить, придет ли она или нет. Нежным жестом опуская веер, дама признается побежденной, гордым движением развертывая его, она хочет сказать, что непобедима. Нежность, любовь, отчаяние — всю шкалу аффектов может передать веер. Этим искусством, в котором и теперь еще испанки мастерицы, в эпоху старого режима владели почти все женщины.

Многочисленные иероглифы веерного языка еще не исчерпывают всего репертуара, который веер исполнял на службе галантности. Довольно важная роль его заключается, между прочим, в том, что он позволял женщине скрывать то или другое настроение, отражавшееся на ее лице, скрывать чувство неудовольствия или же удовольствия, наконец, симулировать то или другое настроение, например стыдливость, оставаясь при этом в рамках данной ситуации. Другими словами, веер позволял в XVIII веке женщине быть активной и пассивной участницей грандиозной оргии непристойности, устраиваемой ежечасно светским обществом словами и поступками. Прячась за веером, дама могла выразить свое одобрение дерзкой смелости; развернув веер, она могла вызывать на флирт жестами, скрывать этот флирт от чужих взоров, отвечать на него и т. д.

По всем указанным причинам веер неминуемо должен был стать неизменным спутником женщины. Без веера она была беззащитной, была подобна воину, противостоящему в битве с голыми руками закованному в броню неприятелю. И потому она никогда и не расставалась с веером. В своих мемуарах одна молодая англичанка замечает: «Мне подарили также несколько вееров. Для девушки достаточно одного, но мы ходили с веерами, как японки; мне подарили один для улицы, один для утра, другой для вечера и, наконец, еще один для особо торжественных случаев». Неудивительно, что в эту эпоху вееру был устроен настоящий апофеоз, что он сделался драгоценнейшим предметом в руках женщины и что художники старались довести его до совершенства — как декоративность, так и форму.

Необходимо здесь упомянуть о практиковавшемся тогда обычае носить маску, так как маска служила почти тем же целям, что и веер. В некоторых странах и городах, в особенности в Венеции, аристократы — и только они одни — имели право ходить в маске по улицам или посещать театр не только в дни карнавала, но и в течение всего года. Эта привилегия имущих и господствующих классов служила везде, где она существовала, если не исключительно, то во всяком случае преимущественно целям галантности. Из сообщений Казановы мы узнаем, что маска всегда употреблялась, когда нужно было набросить покров на галантное приключение. Так как в Венеции нельзя было никуда поехать иначе как на гондоле, то без маски люди легко становились к тому же предметом чужого контроля или же постоянных вымогательств. Употребление маски позволяло, далее, и порядочным дамам посещать пьесы и спектакли настолько непристойные, что, казалось бы, в театре не должно было быть места женщинам. Обычай посещать театр в маске господствовал поэтому не только в Венеции, но и во многих других городах эпохи старого режима, например в Париже и Лондоне.

До нас дошло немало описаний Лондона, в которых говорится, что пресловутые английские комедии эпохи Реставрации, переполненные циническими остротами и непристойными жестами клоунов, посещались в большом количестве светскими дамами, защищавшимися от дерзостей черни при помощи маски. Другими словами: маска в еще большей степени, чем веер, служила для «порядочных» людей практическим средством свободно участвовать в оргии непристойностей.

Разнообразные драгоценные украшения относятся в особенности к области кокетства и потому играли во все времена в облике женщины несоизмеримо большую роль, чем в облике мужчины, носящего по крайней мере еще только перстни, иногда браслет, указывающий, впрочем, в большинстве случаев на мазохистские наклонности… Цель подобных украшений, как уже показывает само слово, усматривается в украшении тела и усилении таким образом впечатления красоты. Несмотря на общераспространенность такого взгляда, он неоснователен, так как игнорирует главную цель этих украшений и не понимает их истинного воздействия. Украшения эти должны, правда, сделать их носителя «красивее», но это только второстепенное их назначение: главная их задача состоит в том, чтобы обратить внимание на ту часть тела, которую они украшают, особой формой подчеркивая ее преимущество. Подвижный браслет должен указать на изящество руки, плотно прилегающий браслет — на ее полноту, широкая пряжка на башмаке — на стройность ножки, кушак — на элегантность талии, сережка на миниатюрность уха, кольцо — на узость пальца, ожерелье — на тонкость шеи, спускающиеся с него украшеньица — на пикантность вздымающейся и опускающейся груди.

Так как пышная грудь всегда является гордостью женщины и так как женщина прежде всего хочет обратить внимание на нее, так как, далее, большинство мод запрещает украшать непосредственно ее, то всякое украшение, находящееся около нее, в особенности же вокруг шеи, предназначено сосредоточить взоры именно на ней, выделить ее особые преимущества. Ожерелье и приделанные к нему украшеньица должны оттенять не только гибкость шеи, но и цезуру, разделяющую грудь, а также обратить внимание на то, что грудь не отвисла. Аграф обязан указать на выпуклость груди, а брелок на корсаже — на ее ореолы. Поэтому женщина носит обыкновенно тем более рафинированные украшения или — так как все эти эффекты можно достигнуть и при помощи одного украшения — рафинированное украшение, чем больше ее декольте.