Нация умных людей - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Сенор, Сол Сингер cтр.№ 36

Хотя инфраструктурные проекты были, возможно, наиболее зримым элементом, более впечатляющим было целенаправленное создание отраслей как предпринимательских проектов, исходящее от правительства. Шимон Перес и Ал Швиммер – американец, который помог тайно переправить самолеты и оружие в Израиль во время войны за независимость – вместе мечтали о создании авиационной промышленности в Израиле. Они доложили об этой идее израильскому правительству в 1950-х годах, реакция была самая разная: от скепсиса до издевки. В то время такие важные рынки, как рынок молока и яиц, были все еще не насыщены, а тысячи только что прибывших беженцев жили в палатках, поэтому неудивительно, что большинство министров полагали, что Израиль никогда не сможет позволить себе такого проекта и не сможет его реализовать.

Но Перес имел влияние на Давида Бен-Гуриона и сумел убедить его. Израиль смог начать ремонт самолетов времен Второй мировой войны. Они запустили предприятие, которое в определенный момент стало самым большим работодателем в Израиле. Компания Bedek со временем стала Israel Aircraft Industries – глобальным лидером в этой области. Во время этой стадии развития Израиля частные предприниматели могли не быть столь важной составляющей, поскольку наиболее крупные и насущные потребности экономики были очевидны. Но система нарушилась, когда экономика стала более сложной. По словам израильского экономиста Якира Плеснера, когда правительство насытило экономику большими инфраструктурными затратами, тогда в отношении роста можно было рассчитывать только на предпринимателей: только они могли найти «ниши с относительными преимуществами» ^[116].

Переход от централизованного развития к экономике частного предпринимательства должен был произойти в середине 1960-х годов. Двадцатилетний период с 1946 по 1966 год, когда реализо вывалось большинство крупных инфраструктурных проектов, подходил к концу. В 1966 году без крупных инвестиционных целей Израиль впервые испытал почти нулевой экономический рост. Это должно было убедить правительство Израиля открыть экономику частным предприятиям. Однако необходимые реформы были заторможены Шестидневной войной. В течение одной недели с 6 июня 1967 года Израиль захватил Западный берег реки Иордан, сектор Газа, Синайский полуостров и Голанские высоты. Эта территория превышала тогдашний Израиль более чем в три раза.

Израильское правительство снова оказалось занято крупными инфраструктурными проектами. И поскольку армия нуждалась в установлении позиций на новых территориях, требовались большие средства для оборонительных укреплений, безопасности границ и других затратных инфраструктурных проектов. Это была программа еще одного громадного экономического «стимула». В результате с 1967 по 1968 год одни только инвестиции в строительное оборудование увеличились на 725 %. Военное время укрепило наихудшие инстинкты сил, ратующих за центральное планирование в Израиле.

«Потерянное десятилетие» Израиля

Однако израильская экономика жила на время, взятое в кредит. Другая война шесть лет спустя – война Иом-Киппура в 1973 году – не привела к такому же экономическому росту. Израиль пострадал от тяжелых потерь (три тысячи убитых и намного больше раненых) и от огромного ущерба инфраструктуре. Армейские командиры, вынужденные мобилизовать огромное число резервистов, изъяли большую часть рабочей силы из экономики более чем на шесть месяцев. Такой массированный и продолжительный призыв парализовал и внес беспорядок в работу компаний и даже целых отраслей. Бизнес был обездвижен.

В любой нормальной экономической среде частный доход жителей страны испытал бы соответствующее снижение. Однако в Израиле этого не произошло. Правительство искусственно поддерживало уровень зарплат, и это привело к чрезвычайно высоким уровням государственного долга. Чтобы попытаться обуздать раздувающийся долг, уровень каждого налога, включая налоги на капитальные инвестиции, был повышен. Краткосрочный долг с высокими процентами использовался для того, чтобы финансировать дефицит, что, в свою очередь, повышало выплаты по кредитам.

Все это совпало со снижением уровня чистой иммиграции. Новые иммигранты всегда были ключевым ресурсом оживления в экономике Израиля. В период 1972–1973 годов наблюдался чистый приток иммиграции почти в сотню тысяч новых израильтян. Но это число снизилось до 14 тысяч в 1974 году и почти до нуля в 1975 году.

Государственная монополия на рынок капитала делала восстановление маловероятным, если вообще возможным. Вот как Банк Израиля описывал это время: «Участие правительства превышало все возможные пределы, которые известны для политически свободных государств». Государство само устанавливало условия и уровень процентов для каждого долгового и кредитного инструмента как для потребительских, так и для деловых кредитов. Коммерческие банки были вынуждены использовать большую часть своих депозитов для приобретения необсуждаемых государственных облигаций или для того, чтобы финансировать займы частного сектора на проекты, которые были указаны правительством ^[117].

Таковы были условия для израильской экономики в течение периода, который часто описывается экономистами как «потерянное десятилетие» Израиля – с середины 1970-х до середины 1980-х годов. Сегодня решение Intel искать редких инженеров в Израиле выглядит как очевидный шаг. Однако тот Израиль, который обнаружил для себя Intel в 1974 году, совсем не походил на сегодняшний. Хотя ничто в Израиле не напоминало более о прежнем наступлении песков, болот и малярии, однако гостей, посещавших страну в 1970-е годы, можно было простить за то, что они считали, что приземлились в стране третьего мира.

Израильские университеты и таланты в прикладных областях были к тому времени на достаточно продвинутом уровне, но большая часть инфраструктуры страны была устаревшей. Аэропорт был маленьким, старомодным и изношенным. Он имел утилитарный вид – для прибывающих иммигрантов. Не было ни одной крупной дороги, которую можно было бы назвать шоссе высокого класса. Прием телевидения был хорошим, но это почти не имело значения, поскольку существовала единственная государственная станция, которая вещала на иврите, да пара арабских каналов, которые при достаточно мощной антенне могли приниматься из Иордании или Ливана.

Не каждый имел дома телефон, и не потому, что все пользовались преимущественно сотовыми, которых в то время не существовало. Просто телефонные линии плохо финансировались государственным министерством, и нужно было долго ждать, чтобы установить телефон. Супермаркеты, в отличие от небольших магазинов продуктов питания, обычных для периферии, были новацией, но в них не было многих продуктов, привычных для всего мойра. Крупных международных розничных сетей тогда не существовало. Если вам нужно было получить что-то из-за границы, то вы должны были ехать туда сами или просить гостя привезти то, что вам нужно. Высокие пошлины, многие из них – попытки протекционизма, чтобы поддержать местных производителей, делали большую часть импорта чрезмерно дорогим.