Нация умных людей - читать онлайн книгу. Автор: Дэн Сенор, Сол Сингер cтр.№ 17

Реакция Рабина была тем более неожиданной, поскольку сам он был начальником штаба Армии обороны Израиля во время Шестидневной войны. Фаркаш продолжал историю: «Поэтому я сказал ему, что этот сержант не одинок. И это не было случайной ошибкой. Все солдаты в подразделении 8200 должны знать все это, поскольку если мы ограничим их в информации, то у нас не хватит людей, чтобы выполнять работу: у нас нет столько офицеров. И действительно, система не была изменена, поскольку невозможно при имеющихся ограничениях в количестве военнослужащих построить другую систему» ^[50].

Фаркаш, который сегодня управляет компанией, поставляющей инновативные системы безопасности для корпоративных и жилых зданий, саркастически заметил, что по сравнению с основными мировыми державами Израилю не хватает четырех генералов – «генерала Территория», «генерала Человеческие Ресурсы», «генерала Время» и «генерала Бюджет». Но в отношении человеческих ресурсов сделать ничего нельзя, как замечает Фаркаш: «Мы не можем выделить столько офицеров, сколько могут позволить себе другие страны. Поэтому мы держим сержантов, которые выполняют работу, в других армиях выполняемую полковниками».

Эта нехватка человеческих ресурсов является причиной самой удивительной черты Армии обороны Израиля: роли резервистов этой армии. В отличие от других стран резервисты являются краеугольным камнем израильской армии.

В большинстве армий резервисты организованы как дополнение к регулярной армии, которая является первой линией обороны нации. Израиль, однако, настолько мал и настолько меньше по численности населения, чем его враги, что с самого начала было понятно, что никакая регулярная армия не может быть достаточно большой, чтобы защитить Израиль от атаки со всех сторон. Спустя некоторое время после войны за независимость лидеры Израиля решили создать уникальную структуру, в которой доминировали бы резервисты. Они должны быть не просто контингентом, а составлять регулярные части, набранные только из резервистов и возглавляемые офицерами-резервистами. Резервные части в других армиях могут находиться под началом офицеров из регулярной армии, а могут возглавляться и резервистами, но им дают недели или даже месяцы для того, чтобы пройти переподготовку, прежде чем их направят для участия в военных действиях. «Ни одна армия не может рассчитывать на большинство своих частей, составленных из резервистов, которые направили в бой спустя день или два после призыва», – говорит Луттвак.

Никто так и не испытал на себе, как уникальная израильская система резервистов стала бы работать. Даже сейчас израильская армия – единственная в мире, которая построила такую систему. Как пояснял военный историк США Фредерик Каган: «В действительности это ужасный способ управления армией. Но израильтяне достигли в этом мастерства, поскольку у них просто нет выбора» ^[51].

Система резервистов в Израиле – это не только пример инновативности целой страны. Это также катализатор инновативности. Поскольку сила иерархии естественным образом ограничена, когда таксисты могут командовать миллионерами, а 23-летний юноша тренировать своего дядю, то система резервистов помогает укрепить этот хаотичный и антииерархический характер, который можно обнаружить в каждом аспекте израильского общества – от театра военных действий до учебного класса или зала заседаний совета директоров компании.

Нати Рон является юристом в своей гражданской жизни и полковником в армии, который командует армейским подразделением резервистов. «Ранг почти ничего не значит в системе резервистов, – сказал он нам так, как будто это было самым обычным делом в жизни. – Боец может сказать генералу во время упражнений: «Вы делаете это неправильно, вы должны делать это по-другому» ^[52].

Амос Горен – инвестор венчурного капитала в компании Арах Partners в Тель-Авиве – соглашается с этим. Он служил в регулярной армии в подразделении израильских коммандос в течение пяти лет и находился в резерве в течение следующих 25 лет: «В течение всего этого времени я никогда не отдавал никому чести, никогда. И я не был даже офицером. Я был просто рядовым солдатом» ^[53].

Луттвак говорит, что «в резервных формированиях атмосфера остается решительно гражданской среди всех трудностей военной жизни».

Нет необходимости говорить, что никто не ожидает от солдат, что они будут подчиняться приказам. Но, как пояснил нам Горен, «израильские солдаты не оцениваются по рангу, о них судят по тому, насколько они хороши как солдаты». Или, как сказал Луттвак: «Приказы отдаются, и им подчиняются, но только в том духе, что есть работа и ее нужно выполнить, а иерархия ранга важна в очень малой степени, особенно если есть разница в возрасте и социальном статусе».

Когда мы попросили генерал-майора Фаркаша объяснить, почему израильские военные настолько антииерархичны и открыты к спорам, он сказал нам, что это черта, присущая не только израильским военным, это присуще всему обществу, это историческая черта. «Наша религия – это открытая книга», – сказал он с небольшим европейским акцентом, корни которого восходят к его ранним годам жизни, проведенным в Трансильвании.

«Открытая книга» – конечно, речь шла о Талмуде. Это очень информативные записи столетий дебатов раввинов по поводу того, как следует интерпретировать Библию и как подчиняться ее законам. Соответствующее отношение к вопросам и сомнениям встроено в еврейскую религию, а также в национальный характер Израиля. Как сказал израильский автор Амос Оз, иудаизм и Израиль всегда взращивали «культуру сомнений и споров, игру с открытыми вопросами, которая состоит из интерпретаций одного человека, интерпретаций, высказанных в ответ, повторных интерпретаций, а также противоположных интерпретаций. С самого зарождения еврейская цивилизация выделялась своей склонностью к спорам» ^[54].

Действительно, незначимость иерархии в Армии обороны Израиля пронизывает гражданскую жизнь. Она даже ломает иерархические отношения, построенные в гражданском обществе. «Профессор добивается уважения своего студента, босс – уважения своего клерка… Каждый израильтянин имеет друзей в силах резерва, с которыми иначе он мог и не иметь другой формы социального контакта, – говорит Луттвак. – Отдыхая вместе под голым тентом или в бараке, деля скучную армейскую пищу и часто не имея возможности принять душ в течение нескольких дней, резервисты, принадлежащие к очень отличным друг от друга социальным слоям, встречаются в среде, где все они равны. Израиль – это все еще общество с меньшими классовыми разделениями, нежели в любой другой стране, и система резерва внесла свой вклад в то, чтобы так продолжалось и впредь». Размывание иерархии и ранга нетипично для армий других стран. Историк и резервист Армии обороны Израиля Михаэль Орен, который сейчас является послом Израиля в США, описал типичную сцену для базы израильской армии: «Вы сидите в кругу израильских генералов, все решили, что неплохо бы выпить кофе. Тот, кто будет сидеть ближе всех к кофейному аппарату, тот и сделает кофе. Не важно, кто это будет, совершенно обычное дело, когда генералы готовят кофе для своих солдат, и наоборот. Не существует протокола для подобных случаев. Однако если в комнату, где сидит группа американских капитанов, войдет майор, то все они встанут по стойке «смирно». В армии США очень жесткие и иерархические порядки. Звание очень и очень важно. Как принято говорить в среде американских военных: «Вы отдаете честь званию, а не человеку» ^[55].