Весь этот свет - читать онлайн книгу. Автор: Джейми Макгвайр cтр.№ 103

Эллиотт взмахнул руками.

– Тебе опасно там находиться, и эта ситуация не изменится. Зная это, я не могу просто собрать вещи и уехать. Если что-то случится, у меня не будет возможности сразу приехать к тебе, потому что дорога до Техаса занимает шесть часов!

Я поставила тарелку на кровать и фыркнула.

– Ты находишь это забавным?

– Мы сейчас прямо как мои родители.

Плечи Эллиотта поникли.

– Кэтрин, я влюблен в тебя. Я тебя здесь не брошу.

Я отвела взгляд, чувствуя, что меня загнали в угол.

– Необязательно решать это сегодня вечером.

– Необязательно, но я же тебя знаю. Ты дотянешь до последнего момента, подождешь, когда я соберу вещи и сяду в «Крайслер», а потом заявишь, что никуда не едешь. И знаешь что? Если ты так поступишь, я просто заглушу двигатель и распакую чемодан. Найду работу и сниму комнату в вашей гостинице.

Я повернулась к нему, качая головой.

– Ты не можешь этого сделать.

Эллиотт развел руками.

– Полагаю, в этом случае у меня тоже не будет выбора, мне придется остаться здесь.

Я потерла виски.

– У меня даже голова разболелась. Думаю, мне пора домой. – Эллиотт не ответил, и я подняла на него глаза. Наши взгляды встретились. – Что?

– Я впервые слышу, чтобы ты назвала какое-то место домом.

Он присел рядом со мной на кровать, устало вздохнул, обнял меня за плечи и привлек к себе. Порой мне казалось, что Эллиотт выше меня в два раза – мой личный великан. Он так изменился с тех пор, как мы расстались два года назад, и я невольно задумалась, каким он станет, если снова уедет, а потом в один прекрасный день вернется. Наверное, если это случится, мы станем незнакомцами друг для друга. Мне не хотелось, чтобы Эллиотт становился незнакомцем, а еще больше не хотелось возвращаться в дом на Джунипер-стрит.

– Могу дать тебе что-нибудь от головной боли.

Я покачала головой.

Эллиотт откинулся на подушку и привлек меня к себе. Я положила голову ему на грудь, и ее жар быстро помог моим напряженным мышцам расслабиться. Эллиотт погладил меня по голове, помассировал виски и шею. Ссора Кэй и Ли невероятно меня утомила. Я посмотрела на вмонтированные в потолок маленькие лампочки, закрыла глаза и представила, что это звезды, которые светят во мраке.

– Эллиотт? – раздался мягкий голос Кэй.

Я потерла глаза и уставилась на мать Эллиотта. Ожесточенное выражение исчезло с ее лица, в глазах больше не было ненависти. Она присела на край кровати рядом со своим спящим сыном. Эллиотт возвышался между нами, точно стена, его грудь мерно поднималась и опускалась при дыхании.

– Привет, Кэтрин.

– Привет, – сказала я, приподнимаясь на локте.

Абажур заливал все вокруг желтым светом, и, если не считать тихого гудения печки, в комнате было тихо.

С минуту Кэй молчала, внимательно рассматривая пол. Наконец она поерзала на месте. Эллиотт часто так делал, когда нервничал.

– Ты делаешь его счастливым. Я знаю, он тебя любит, я просто не понимаю, почему. Без обид.

– Все нормально. Я и сама этого не понимаю.

Кэй фыркнула и покачала головой.

– Мы с ним столько ругались из-за Дубового ручья, а оказывается, истинным яблоком раздора была ты.

– Простите, – пробормотала я, не представляя, что еще сказать.

Эллиотт так сильно походил на мать, что я невольно испытывала к ней симпатию и не могла на нее сердиться.

– Эллиотт столько раз пытался вернуться к тебе, и чем настойчивее я заставляла его остаться, тем сильнее он рвался к тебе. Мне казалось, это обычный подростковый бунт, но Эллиотт места себе не находил, стал раздражительным. Он словно задыхался.

Я посмотрела на спящего Эллиотта: он лежал на боку, спиной к матери, обняв меня за талию. Он выглядел таким спокойным, с трудом верилось, что его мать сейчас рассказывает именно о нем.

– Ему было всего пятнадцать. Теперь ему восемнадцать, и пока он взрослел, я ругалась то с его отцом, то с ним самим. Я впустую потратила столько времени. Может, в один прекрасный день ты меня поймешь. Надеюсь, что поймешь. Не сейчас, но когда-нибудь. Когда-то Эллиотт смотрел на меня так же, как смотрит на тебя сейчас. Это другая любовь, разумеется, но его большие карие глаза светились такой же искренней, нерушимой привязанностью. Я знаю, каково это – быть его самым любимым человеком в мире. Я тебе завидую.

– Вы не слышали, как Эллиотт о вас говорит.

Кэй посмотрела на меня.

– О чем ты?

– Он к вам прислушивается. Цитирует вас, считает вас мудрой.

– Мудрой, да? – она посмотрела на лестницу. – Не ожидала услышать такое определение, – она поморщилась. – Кэтрин, если ты любишь Эллиотта, а я знаю, что так оно и есть, ты найдешь способ убедить его поехать в университет. Это его шанс.

Я кивнула.

Она вздохнула.

– Эллиотт последовал бы за тобой на край света. Возможно, на этот раз ты могла бы оказать ему ответную услугу. Или отпусти его. Именно так поступила я, поняв, что рядом со мной он не может стать счастливым. И, боже мой… – в ее глазах заблестели слезы, – если ты примешь такое решение… я тебе не завидую.

Она встала, взяла грязные тарелки и поднялась по ступенькам. Лестница почти тонула в темноте, и я только по звуку шагов догадывалась, где ступает Кэй. Наконец она открыла дверь и вышла.

Эллиотт повернулся и посмотрел на меня снизу вверх, его лицо ничего не выражало. Он ждал, что я скажу.

– Ты все слышал? – спросила я.

– Этому трюку я научился от отца. Мама терпеть не может нас будить.

Он сел, спустил ноги на пол, уперся локтями в колени и стал смотреть на ковер и свои ноги.

Я погладила его по спине.

– Как ты?

– У меня плохое предчувствие, – сонно проговорил он.

Я обняла его за талию и прижалась к его спине, поцеловала в плечо.

– До твоего отъезда у нас есть еще семь месяцев, даже чуть больше.

– Даже если ты порвешь со мной, я не уеду. Мама действует из лучших побуждений, но она понятия не имеет, что я могу сделать и на что готов ради тебя.

– Не говори этого слишком громко. Половина города и так уже думает, что ради меня ты убил Пресли.

Эллиотт нахмурился.

– Ну, хоть кто-то понимает, что я на все для тебя готов.

Я встала.

– Не говори так. Это не смешно.

– Во всей этой ситуации веселого мало.

Эллиотт тоже встал, подошел к комоду, открыл выдвижной ящик, снова закрыл и повернулся ко мне. В руках он держал плоскую коробочку размером с тетрадь, завернутую в белую бумагу и перевязанную полосатой зелено-красной веревочкой.