Ход королевы - читать онлайн книгу. Автор: Уолтер Тевис cтр.№ 54

Бенни Уоттс тоже делал успехи. Записи партий, сыгранных за день, организаторы каждый вечер тиражировали на копировальном аппарате в библиотеке колледжа, а копии раздавали шахматистам и зрителям. Бет изучала их на ночь и по утрам, некоторые воспроизводила на доске, но большинство прокручивала в уме. Партии Бенни ей всегда трудно было удержать перед мысленным взором, и, чтобы как следует проанализировать его приемы, она расставляла реальные, а не воображаемые фигуры. Чемпионат проводился по круговой системе – все участники должны были по одному разу сыграть друг с другом, – и Бет предстояло встретиться с Бенни в одиннадцатом туре.

Поскольку всего туров было тринадцать, а чемпионат длился две недели, один день выделили как выходной – первое воскресенье. В то утро Бет проснулась поздно, долго простояла под душем, потом пошла прогуляться по кампусу. Вокруг было тихо, тянулись аккуратно подстриженные лужайки, грелись под солнцем вязы и цветы – в общем, было обычное безмятежное утро на Среднем Западе, и ей не хватало энергичной суеты чемпионата. Она спонтанно решила съездить в ближний городок – там, как ей говорили, есть десяток приличных мест, где можно выпить пива, – но передумала. Сказала себе, что больше нельзя разбазаривать клетки мозга, которые разрушает алкоголь. Посмотрела на часы – было всего одиннадцать – и направилась к зданию, где находились комнаты отдыха для студентов, зал собраний и кафетерий. Надо было выпить кофе.

На первом этаже там оказался уютный салон, обшитый деревянными панелями. Когда Бет вошла, в дальнем его конце, на диванчике, обтянутом бежевым вельветом, сидел Бенни Уоттс, на столике перед ним была разложена шахматная доска и стояли часы с двумя циферблатами. Рядом переминались с ноги на ногу два шахматиста, и Бенни с улыбкой объяснял им что-то насчет партии, которую показывал на доске.

Бет начала спускаться по лестнице в кафетерий, но Бенни ее окликнул:

– Эй, иди к нам!

Она поколебалась, затем все-таки подошла. Двух других шахматистов она узнала сразу – одного из них ей удалось разгромить два дня назад в партии с ферзевым гамбитом.

– Взгляни-ка на это, Бет, – сказал Бенни, указав на доску. – Ход белых. Что бы ты сделала?

Бет взглянула.

– Защита Руи Лопеса?

– Верно.

Она чувствовала раздражение – ей хотелось кофе, а положение на доске было деликатное и требовало сосредоточиться. Остальные шахматисты молчали. В конце концов она поняла, что нужно сделать, и, молча наклонившись, перенесла коня с третьего поля короля на пятое поле ферзя.

– Видали? – подмигнул Бенни двоим шахматистам и засмеялся. – А я что говорил?

– Вероятно, вы правы, – кивнул ему один из них.

– Я знаю, что прав. И Бет думает так же, как я. Ход пешкой был бы слишком слабым.

– Пешки тут могли бы пригодиться только в случае хода слоном, – сказала Бет, которая теперь чувствовала себя лучше.

– Вот именно! – воскликнул Бенни. На нем были джинсы и белая рубашка свободного кроя навыпуск. – Как насчет быстрых шахмат, Бет?

– Вообще-то я пришла выпить кофе.

– Барнс принесет тебе кофе. Сбегаешь, Барнс?

Упитанный молодой человек добродушного вида – гроссмейстер – покорно кивнул.

– Вам с сахаром и сливками? – спросил он.

– Да, – сказала Бет.

Бенни достал из кармана джинсов долларовую банкноту и протянул ее Барнсу:

– Прихвати мне апельсиновый сок. Только не в пластиковом стакане – возьми стеклянный, для молока. – Он пододвинул шахматные часы поближе к доске, зажал в кулаках две пешки, и в том, по которому хлопнула рукой Бет, оказалась белая. Когда они расставили фигуры на начальные позиции, Бенни предложил: – Сделаем ставки?

– Ставки?

– Можем поставить на кон по пять долларов в каждой партии.

– Я еще кофе не выпила.

– А вон он.

По салону торопливо шагал Барнс со стаканом апельсинового сока и белой стирофомовой чашкой.

– Ладно, – сказала Бет. – Пять долларов.

– Пей свой кофе, а потом я запущу время.

Бет взяла чашку у Барнса, сделала большой глоток, поставила ее, полупустую, на стол и кивнула Бенни:

– Начинаем.

Чувствовала она себя отлично. Весеннее утро за окнами – это, конечно, хорошо, но сидя в душном помещении она занималась любимым делом.

Бенни поставил ей мат за три минуты своего времени. Она играла достойно, но Бенни играл блистательно, каждый раз реагировал почти мгновенно, угадывая, что она задумала дальше. Бет вытащила из бумажника пятидолларовую банкноту, отдала ему и снова расставила фигуры на начальные позиции, на этот раз взяв себе черные. За их игрой наблюдали уже четверо шахматистов.

Она попробовала применить сицилианскую защиту в ответ на его ход пешкой на четвертое поле короля, но Бенни разрушил ее планы гамбитом с жертвой пешки и вовлек в неправильное начало. Он действовал с невероятной скоростью. Бет создала ему проблему в виде сдвоенных пешек на открытой вертикали в миттельшпиле, но он не обратил на это внимания и атаковал центр, раскрыв позицию своего короля и позволив ей два раза объявить шах ладьями. А когда она попыталась ввести в игру коня, чтобы поставить мат, Бенни снова проигнорировал угрозу, добрался до черного ферзя, затем и до короля, загнав его в итоге в матовую сеть. Бет сдалась до объявления мата. Она протянула ему десятидолларовую банкноту, и Бенни вернул ей пятерку. В кармане у Бет было шестьдесят долларов, и еще деньги лежали в комнате в общежитии.

К полудню вокруг их шахматной доски собралось уже человек сорок. Здесь были большинство участников турнира, несколько постоянных зрителей, присутствовавших на всех играх чемпионата, а также студенты колледжа и группа взрослых людей – по-видимому, преподаватели. Бет и Бенни продолжали играть, уже не обмениваясь репликами между партиями. Бет победила в третьей – красиво спасла короля фактически в проигрышном положении прямо перед тем, как упал флажок на ее циферблате, – но уступила следующие четыре и согласилась на ничью в пятой. Порой на доске возникали сложнейшие позиции, от которых захватывало дух, но времени на то, чтобы их проанализировать, не было. Игра в молниеносные шахматы была захватывающей, но приносила одно разочарование за другим – никогда в жизни Бет не терпела столько поражений подряд, и хотя это были поражения в пятиминутных блицах, не более того, она чувствовала себя униженной. Раньше подобное чувство было ей незнакомо. Она играла превосходно, вела каждую партию уверенно и точно, безошибочно отвечала на все угрозы и параллельно разворачивала мощное нападение, но все это было бесполезно. Бенни как будто обладал тайным знанием, недоступным ее пониманию, и он выигрывал одну партию за другой. Бет чувствовала беспомощность и нарастающий гнев.

Наконец она отдала ему последнюю пятерку – это было в половине шестого вечера. У края шахматной доски выстроился целый ряд стирофомовых чашек. Когда Бет встала из-за стола, зрители дружно захлопали, и Бенни пожал ей руку. Бет хотелось его ударить, но она даже не произнесла ни слова. В толпе, набившейся в салон, все еще раздавались редкие аплодисменты.