История Сицилии - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 76

Вряд ли может вызвать удивление тот факт, что сэр Сидни оказался не слишком популярен среди своих английских товарищей. Июньское назначение, которое состоялось без каких-либо консультаций с сэром Джоном Стюартом, привело самого Стюарта в ярость. К счастью для всех заинтересованных сторон, его почти сразу перевели на новое место службы – а преемником Стюарта оказался генерал Генри Фокс, откровенно больной человек, который передоверил большинство решений, которые необходимо принять своему первому заместителю (и в конечном счете «наследнику») сэру Джону Муру. Но у Мура Смит вызывал не меньше раздражения, чем у Стюарта; вдобавок он полагал, что сэр Сидни наносит непоправимый урон.

из-за вмешательства в дела Калабрии, где в своем воображении он командует армейскими операциями, но где на самом деле он лишь провоцирует убийства и грабежи и способствует поддержанию в тех несчастных, кого мы вовсе не намереваемся поддерживать, мятежного духа, тогда как оный оборачивается для них все более суровым мщением со стороны французского правительства. Пока у сэра Сидни были деньги, он щедро их тратил; теперь, не задумываясь о последствиях, он раздает оружие, боеприпасы и продовольствие…

Все очевидцы событий сходятся в том, что калабрийцы не нуждались в «провоцировании» сэра Сидни Смита. Даже без его вмешательства война в Калабрии была куда более кровопролитной, чем большинство подобных кампаний, и противники не чурались творить кошмарные злодеяния, на которые обычно следовал не менее жестокий ответ; на площади маленького городка Кассано – достаточно будет единственного примера – пятьдесят два итальянца были расстреляны своими соотечественниками. В основном это были решительные противники французов. Грубые, страстные, богобоязненные, калабрийцы восприняли отказ папы римского признать Жозефа Бонапарта королем достаточным основанием для действий. Объявленное Жозефом грядущее закрытие всех мужских и женских монастырей в регионе усугубило ситуацию.

Отзыв сэра Сидни в январе 1807 года стал огромным облегчением практически для всех его соотечественников на Сицилии. Теперь лишь королева жаждала войны. По ее мнению, настала пора для полномасштабного нападения на Неаполь. Все советники, равно английские и сицилийские, пытались ее переубедить (насколько возможно вежливо), но она отказывалась их слушать. Хью Эллиот записал, что «ее величество… обладает неукротимым нравом, чрезвычайно живым и образным воображением и предприимчивым духом, а потому не замечает (или, возможно, не желает замечать) те трудности, каковые препятствуют достижению сколько-нибудь значимой цели». Постепенно, только благодаря настойчивости Марии-Каролины, удалось собрать отряд численностью около 4000 человек под командованием генерала принца Луи Гессен-Филипштальского, героя недавней осады Гаэты; этот отряд пересек Мессинский пролив и двинулся на север по Калабрии. Едва начавшись, экспедиция закончилась катастрофой. В ходе краткого сражения близ Милето принц потерял 1633 солдата и шесть артиллерийских орудий. Мария-Каролина приняла весть о случившемся экспрессивно (как всегда), но отказалась признать свою причастность к этому фиаско. Она по-прежнему мечтала о Неаполе.

В июле 1807 года сэр Артур Паже коротко остановился в Палермо на пути к месту своего нового назначения, Константинополю. Он надеялся избежать встречи с королевой, но та, заранее оповещенная о его прибытии, призвала дипломата во дворец. Она жаловалась ему на протяжении двух часов, сетуя на поведение англичан в целом и сэра Джона Мура в частности. Впоследствии Паже писал:

Располагая возможностью захватить остров, сам Бонапарт вряд ли мог пожелать лучшего для себя состояния дел на Сицилии… Очевидна убежденность обоих генералов, Фокса и Мура, в том, что ни в коем случае нельзя полагаться на сицилийское правительство, правящее островом так, как оно правит сейчас, пока королева заправляет в государственном совете; сицилийская же армия, если можно так ее назвать, пребывает в столь плачевном состоянии, что в нынешних обстоятельствах неразумно ожидать от нее какого бы то ни было содействия.

Марию-Каролину вдобавок потрясло Тильзитское соглашение, подписанное Наполеоном и царем Александром I в июле 1807 года на плоту посреди реки Неман. Царь, бывший союзник Неаполя, согласился признать Жозефа Бонапарта неаполитанским правителем; «Жду смертного приговора», – записала королева. Впрочем, одновременно ей пришлось оправляться от гораздо большего удара: два месяца назад умерла ее старшая дочь Мария-Тереза, жена австрийского императора ^[142]. Когда император женился снова, всего восемь месяцев спустя (и усугубил этот грех признанием королевского статуса Жозефа Бонапарта), остатки эмоциональной связи с бывшей тещей исчезли; отныне эти двое старались общаться как можно меньше – и сугубо формально.

Тильзитский мир определил будущее Восточной Европы – по крайней мере, на текущий момент. Наполеон теперь получил возможность уделить внимание западу, то есть Пиренейскому полуострову. С Португалией разобрались быстро; осенью 1807 года, когда португальцы отказались закрыть свои порты для британского судоходства, император отправил армию численностью 30 000 человек. Португальская королевская семья бежала в Бразилию, оставив страну на милость французов. Большая часть армии вторжения затем переправилась в Северную Испанию, а император отправил своего зятя Иоахима Мюрата занять Мадрид и заставить испанского короля Карла IV и его сына Фернандо ^[143] встретиться с Наполеоном в Байонне. 5 мая 1808 года Карл и Фернандо одновременно отреклись от своих прав на престол; взамен Наполеон пообещал, что Испания останется католической и независимой, а править ею будет тот, чье имя он назовет очень скоро. Он сдержал свое обещание – и назвал имя своего брата Жозефа.

Жозеф начал свое правление в Неаполе достаточно хорошо; по распоряжению брата он приступил к ликвидации громадных феодальных владений на острове и делал все возможное, чтобы упорядочить местные финансовую, образовательную и судебную системы. Но он не был счастлив на Сицилии и, когда Наполеон предложил ему корону Испании, охотно согласился. Увы, новое королевство погибло, фактически не родившись. 2 мая, еще до совместного отречения монархов, жители Мадрида восстали против захватчиков ^[144]. Этот мятеж быстро и жестоко подавили, но восстание распространилось по всей Испании, где народ продемонстрировал врожденный талант к партизанской войне. 23 июля французский генерал Пьер Дюпон был вынужден сдаться со всей своей армией. Повстанцы двинулись на Мадрид – и изгнали Жозефа несколько недель спустя.

Иоахим Мюрат по приказу императора тем временем сменил Жозефа на неаполитанском троне. Вообще-то он надеялся получить в управление Испанию; если же это окажется невозможным, он был готов довольствоваться Польшей или Вестфалией. Неаполь, по его мнению, был для него слишком мал, и это чувство разделяла его жена Каролина, сестра Наполеона; неаполитанская корона, говорила она, маловата для ее головы. В итоге чета решила провести лето в Пиренеях; лишь в сентябре они официально приняли на себя управление королевством. Между тем в июне высадился в Мессине будущий «король французов» Луи-Филипп, герцог Орлеанский, прибывший на остров как претендент на руку принцессы Марии-Амалии, двадцативосьмилетней и последней незамужней дочери королевы ^[145]. Будучи сыном Филиппа Эгалите ^[146], который искренне поддерживал революцию, но закончил свои дни на гильотине, Луи-Филипп отчаянно пытался восстановить семейную честь; брак с Бурбонами – лучшего в этом отношении не оставалось и желать. Много лет спустя он вспоминал: