— Если ты так говоришь, мой дорогой. Но после сегодняшнего вечера ты не можешь ожидать, что я буду стелиться перед ней, — ответила герцогиня, морща курносый нос.
— Ты будешь вежлива, — настаивал герцог. — Мы не должны опускаться до ее уровня.
— Очень хорошо. Если смогу, — пробормотала Ее светлость, затем повернулась к клавишам и открыла ноты прелюдии Баха.
Маркиз вернулся назад к каминной полке и допил свой бокал хереса.
— Ну, что? — спросил Его светлость. — Как успехи?
— Думаю, что есть некоторый прогресс, но эта вдова довольно хитра. Я не совсем уверен, в том, что она собирается делать. Может потребоваться некоторое время, чтобы выяснить это.
— Но не больше недели, — сказал герцог с раздраженным вздохом. — После этого, мы не сможем выгнать ее. Вы видели, как бабушка полностью зависит от нее? Проклятие-это уже сидит у меня в печенке.
— Терпение, — посоветовал маркиз. — Я расколю ее оборону достаточно скоро. Вы не будете зависеть от нее.
— Вы так уверены, что сможете добиться успеха?
— Да, — пробормотал Бейнбридж в стакан. — Просто предоставьте все это мне.
— Итак, что вы думаете о моей семье, дитя? — спросила вдова, когда они медленно поднялись по мраморной лестнице.
Кит поморщилась. Что она может сказать, чтобы не было обидно?
— Не думаю, что они одобряют меня, мэм.
— Они обидели Вас?
— Нет, вы же знаете.
Вдова усмехнулась.
— Хорошо. Я так и думала. Я, как правило, не обращаю внимания на их высокомерие, уже привыкла к этому за все эти годы.
— Странно, что вы терпите это все, Ваша Светлость.
— Терплю что? Моя дорогая девочка, сегодня вечером они показали свое лучшее поведение, — фыркнула вдова.
Несмотря на все усилия сдержаться, Кит не выдержала и засмеялась.
— Я должна сказать, что вы сами достаточно хорошо противостояли этим выскочкам, — продолжала пожилая женщина, — лучше скажите мне ваше мнение о моем внучатом племяннике Лорде Бейнбридже?
Кит избегала откровенного взгляда вдовы.
— Почему вы спрашиваете, ваша светлость?
— Ну, вы двое, казалось, довольно непринужденно беседовали только что.
— Мы… мы обсуждали стихи, — ответила Кит, надеясь, что тень в коридоре не позволит вдове заметить краску смущения, которая покрыла ее лицо от подбородка до кромки волос.
— Поэзия? — удивилась вдова. — Я никогда бы не подумала, что такой мужчина, проявляет интерес к поэзии. Скачки и азартные игры, да, но не поэзия.
— Такой мужчина, какой…?
— Не позволяйте его приятным манерам обмануть вас, моя дорогая. Маркиз является повесой и негодяем, который не оставляет на своем пути ничего, кроме разбитых сердец в результате. Он имеет довольно известную репутацию в Лондоне, Знаете. лучше на вашем месте было бы остерегаться его.
Повеса? Слово эхом звучало в ушах Кит. Ну, что ж это объясняет его расчетливый флирт. Или нет? Тогда зачем такому мужчине нужно возиться с ней? Она была серым воробышком, по сравнению с великолепной леди Элизабет, и все же он назвал ее привлекательной. Была ли его доброта к ней игрой? Прелюдией к совращению? Ведь его забота, казалось, такой искренней. Кит закусила нижнюю губу. Чему она должна верить?
Рациональная сторона ее ума предупреждала, нужно избегать его. Иррациональная сторона влекла к нему и была сильно заинтригована. Маркиз был любезен, красив, остроумен, таким, каким никогда не был Джордж. Запретный плод сладок и в самом деле.
Вдовствующая герцогиня похлопала Кит морщинистой рукой с выступающей синей жилкой.
— Мой внучатый племянник может быть довольно мил, но распутники не бывают хорошими мужьями.
— Хорошими мужьями? — Кит повторила эхом и вздохнула. Она действительно должна избавиться от этой жуткой привычки повторять.
— Ну, может не все. Пока не найдется кто-нибудь, кто их должным образом не приручит.
Кит сомкнула брови.
— Что вы имеете в виду ваша светлость?
— Пока ничего, дитя. Я просто решила дать вам хороший совет.
— Ну, вам не стоит слишком беспокоиться, мэм, у меня нет намерения выходить замуж за маркиза, или кого-либо еще, если на то пошло!
— Я рада это слышать. Возможно, теперь вы можете рассказать мне о том, что еще беспокоит вас.
— Беспокоит?
Кит испугалась. Герцогиня кивнула, и все перья страуса на ее головном уборе качнулись вместе с ней.
— Прекратите. Вы сама не своя, с тех пор как мы покинули Бат.
Кит сглотнула.
— Нет, — солгала она.
— В самом деле? — протянула герцогиня. — Ты забыла, как хорошо я тебя знаю, моя дорогая.
— Это не имеет особого значения, — настаивала молодая женщина. Ее проблема заключалась в герцоге, и только в нем. Она слишком любила эту старую женщину, чтобы допустить войну герцогини с родственниками из-за нее.
Герцогиня засомневалась.
— Ой, ли?
Холод захлестнул Кит. Восприимчивость вдовы угрожала ей разоблачением. Чем больше она пыталась обмануть герцогиню, тем менее ей это нравилась.
— Ничего не случится до нашего возвращения, я уверяю вас. И прошу прощения за то, что не в духе.
Вдовствующая герцогиня всмотрелась в Кит.
— Я готова выслушать, дитя, если вы захотите поговорить об этом.
— Спасибо, ваша светлость, — Кит ответила улыбкой, — но это действительно не нужно.
Когда они вошли в спальню вдовы, пожилая женщина задержалась в дверном проеме. Она нежно сжала пальцы Кит.
— Если вам нужна помощь, моя дорогая, помощь любого рода, вы знаете, что всегда можете прийти ко мне.
— Я высоко ценю вашу заботу, мадам, но все решится само собой, — ответила Кит.
Затем, шепотом, добавила про себя «Я очень надеюсь на это».
Глава 3
На следующий день выдалась ясная и теплая погода, и предложение герцогини поехать в Стоу-на-Уолде все встретили с большим энтузиазмом, но Кит, которая испытывала приступ мигрени, попросила остаться.
— Ты уверена, дитя? — спросила вдовствующая герцогиня, пристально вглядываясь в нее.
— Я буду в порядке, мэм, — Кит поспешила заверить ее. — Это пройдет. Мне просто нужно немного отдохнуть.
— Вы выглядите немного измотанной. Возможно, Леди Элизабет должна остаться и посидеть с вами, — предложила герцогиня.
Мысль провести время наедине со злобной сестрой герцогини, заставила боль в висках пульсировать еще сильней. И судя по неприятному выражению на лице, Леди Элизабет понравилось это предложение не больше, чем ей.