Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Тэтчер cтр.№ 44

Поднятие минимального возраста выпускников до шестнадцати лет

Поддержка дотационных и сохранение частных школ ^[23]

Развитие высшего и дальнейшего образования

Проверка уровня преподавания

Но эти обещания не выражали ясной философии. Разные люди и разные группы внутри Консервативной партии имели совершенно разные подходы к образованию, в особенности к среднему звену и классическим школам. С одной стороны, были тори, которые поддерживали общеобразовательную систему, что мало отличало их от умеренных социалистов. С другой стороны, авторы так называемой Черной книги по образованию начали в деталях излагать радикально отличный подход, основанный на дисциплине, выборе и стандартах (включая сохранение существующих классических школ и их высоких стандартов).

В тот первый день в министерстве я принесла с собой план действий примерно из пятнадцати пунктов, который я набросала за уикенд в старой тетрадке. После того как я подробно их изложила, я вырвала страницы и отдала их Биллу Пайлу. Первоочередным действием была отмена циркуляра 10/65 Тони Кросленда, согласно которому местные органы власти были обязаны предоставить планы реорганизации среднего образования согласно политике всеобщего образования, и циркуляра 10/66, изданного в следующем году, который не предоставлял финансирования местным органам образования, отказавшимся от единых общеобразовательных школ.

В министерстве, должно быть, знали, что это было частью нашего предвыборного манифеста, но, очевидно, думали, что наша политика может быть ослаблена или ее реализация отсрочена. Я со своей стороны знала, что обещание прекратить давление на местные органы образования по вопросу преобразования частных школ в общеобразовательные имело огромное значение для наших избирателей и что было важно действовать быстро, чтобы покончить с неопределенностью. В результате, даже до того как я отдала Биллу Пайлу мой план из пятнадцати пунктов, я сообщила прессе, что немедленно отменяю лейбористские циркуляры. Я даже упомянула, что это случится до королевской речи. Тревога, вызванная этим заявлением, видимо, дошла до Даунинг-стрит, поскольку мне напомнили, что политику следует согласовывать с кабинетом министров, хотя, конечно, это была чистая формальность.

Что было более серьезно, я не знала, что отмена одного циркуляра требует издания другого. Мои госслужащие не делали секрета из того факта, что они полагали, что циркуляр должен содержать большое количество материала, излагающего взгляды министерства на предпочтительную форму среднего образования в стране в целом. Это могло занять вечность, и в любом случае я не смотрела на вещи с такой точки зрения. Сутью нашей политики было скорее поддержать разнообразие и выбор, нежели «спланировать» систему. Кроме того, поскольку необходимо было из центра представить критерий, согласно которому оценивались бы предложения по реорганизации местных органов власти, это можно было сделать сейчас в общих чертах, оставив возможность более полной разработки на потом. Было чрезвычайно трудно убедить их, что я настроена серьезно. В конце концов я сумела сделать черновой вариант сама: они быстро решили, что сотрудничество – лучшая часть доблести. И в итоге очень короткий циркуляр – циркуляр 10/70 – был издан во вторник 30 июня: как раз вовремя, до начала дискуссии об образовании, после королевской речи в среду 8 июля.

Теперь я попала под огонь со стороны образовательного истеблишмента, потому что не созвала «нормальное совещание», которое проходит прежде, чем издается циркуляр. Я не считала необходимым извиняться. Как я изложила в моей речи в парламенте, мы, в конце концов, «просто созвали самое большое совещание из всех возможных» – парламентские выборы. Но это мало что значило для тех, кто провел последние двадцать пять лет в убеждении, что они знают, как лучше. Тед Шорт, представитель лейбористов от образования, бывший школьный учитель, даже зашел так далеко, что предложил, чтобы в знак протеста учителя отказывались проверять экзаменационные работы «11 плюс». Ко мне пришла делегация Национального союза учителей, чтобы выразить недовольство тем, что я сделала. Примечательно, что самым главным в их критике было то, что я «сняла с себя ответственность за формирование образовательной системы». Если бы на самом деле это было в моих силах, я не думаю, что Национальному союзу учителей понравилась бы та форма, которую бы я ей придала.

По сути, осуществляемая мной политика имела гораздо больше нюансов, чем карикатуры, создание которых она спровоцировала, хотя многое могло бы быть сказано по поводу высмеиваемых положений. Циркуляр 10/70 отменял важные циркуляры лейбористского правительства и гласил: «Министр ожидает соображений по поводу образования в целом, местных нужд и пожеланий в частности, и надеется, что мудрое использование ресурсов будет главным принципом, определяющим местные образовательные структуры». Также прояснялось, что допущение было в основном против беспорядка: «там, где конкретная схема организации работает хорошо и заслуживает общей поддержки, министр не имеет намерения провоцировать дальнейшие изменения без достаточных оснований».

Как ни странно может показаться, но хотя местные органы образования обычно посылали планы по реорганизации всех школ под их контролем, ни эти планы, ни комментарии министра образования, на них наложенные, не имели юридической силы. Закон выходил на сцену, только когда документы были изданы в соответствии с параграфом 13 Закона об образовании 1944 года. Это требовало от местных органов образования делать публичное оповещение – и посылать извещение в министерство – об их намерении закрыть или открыть школу, существенно изменить ее характеристики или сменить возрастной диапазон учеников. На местах это давало обеспокоенным родителям, школьным управляющим и жителям два месяца на возможность выразить протест. В национальном масштабе это давало мне, министру образования, возможность вмешаться. Закон гласил: «Любое предложение, представленное министру образования в соответствии с этим параграфом, может быть им одобрено после осуществления изменений в нем, если таковые покажутся необходимыми».

Использование этой силы для защиты конкретных хороших школ от огульной реорганизации было не только уходом от лейбористской политики, но также сознательным уходом от курса, предпринятого Эдвардом Бойлом, который описал параграф 13 как «резервная сила». Но как адвокат и как человек, веривший, что решения об изменении и закрытии школ должны учитывать мнение местной общественности, я думала, что лучше будет основывать мою политику на параграфе 13, нежели на наставлениях посредством циркуляров. Я вполне осознавала, что мои действия были предметом судебной проверки и что основания, на которых я могла вмешаться, были ограничены. И к тому времени, когда я произнесла речь на дебатах, я уже была в состоянии более ясно изложить, как будет реализован общий подход.

У моей политической стратегии было дополнительное преимущество. В то время, когда даже консервативные органы просвещения были заражены вирусом общеобразовательности, она давала реальную возможность спасти хорошие местные классические школы. С точки зрения управления невыгодным было то, что тщательное изучение большого числа индивидуальных предложений означало отсрочку в ответе министерства. Неизбежно меня критиковали за то, что я задерживаю намеренно, чтобы отсрочить закрытие многих классических школ. Но эта критика была несправедлива. Я была крайне заинтересована в скором ответе. Мы просто были завалены работой.