Автобиография - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Тэтчер cтр.№ 239

Страница

Эти недели проходили в активных дипломатических переговорах по телефонной связи. Я поддержала Турцию в твердой готовности выступить против Ирака. Турецкая экономика тяжело пострадала, поскольку, в отличие от Иордана, Турция эффективно осуществляла санкции ООН. Я всегда давала понять как аравийцам, так и правительствам государств Персидского залива, что они многим обязаны Турции, и настоятельно рекомендовала им предлагать благородную финансовую компенсацию.

Менее приятным союзником была Сирия, с которой у нас пока еще не были установлены официальные дипломатические отношения. Мне не нравился такой режим, и я не питала никаких иллюзий по поводу их постоянно демонстрируемой готовности использовать терроризм и насилие как средство, оправдывающее их цели. Но факт оставался фактом: соперничество между Сирией и Ираком открыло перед нами возможность, которую нельзя было упускать. Более того, было бессмысленно участие наших военных сил на стороне сирийцев, если у нас пока еще отсутствовали дипломатические каналы для дискуссии. Соответственно, мне пришлось договориться о возобновлении с ними дипломатических отношений, однако официальное сообщение об этом было сделано в ноябре, через несколько дней после моего ухода с поста премьер-министра. Вечером 26 августа меня вызвал по телефону президент Буш, находившийся у себя дома в Кеннебанкпорте. Я сообщила о том, что очень рада принятию Советом Безопасности резолюции № 665, которая позволила нам соблюсти эмбарго. Нужно обрушить всю мощь наших стран на то, чтобы перекрыть иракские поставки. Сейчас было не время финтить. В качестве подтверждения нарушения режима санкций необходимо опубликовать информацию, полученную нами из секретных источников. Президент согласился. Я высказала мнение, что единственной сферой, где мы не достигли особого прогресса, являлась пропагандистская битва. Теперь нас, вероятно, ожидал затяжной период, прежде чем будет понятно, насколько эффективны принятые санкции, поэтому нельзя было допустить, чтобы робеющие осмелели. Президент также был обеспокоен относительно возможности применения порта Акаба в Иордане: избежит ли он санкций, – и я ответила, что задам этот вопросу королю Хусейну во время нашей встречи буквально через несколько дней. Меня огорчило то, что один из самых давних друзей Великобритании, по всей видимости, поддерживал врага. С королем Иордана Хусейном нас связывали самые дружественные отношения, однако о том, чтобы допустить, что он и дальше будет попирать санкции и оправдывать иракское вторжение, не было и речи. Поэтому когда он прибыл на обед в пятницу 31 августа, я не могла скрыть того, что думала. Собеседник начал с сорокаминутного заявления, которое явилось лишним подтверждением того, что он оправдывал совершенное иракцами. Я ответила, что поражена его мнением по поводу того, что фактически являлось актом неприкрытой агрессии.

Ирак – это страна, применившая в прошлом химическое оружие против собственного народа. Саддам Хусейн не только являлся единственным бандитом международного масштаба, но он также нанес огромный ущерб как делу палестинского народа, так и арабам, и на протяжении восьми лет тщетно обрушивал против Ирана одну за другой волны воинствующих молодых иракцев. Я сказала, что королю следовало не пытаться вести переговоры от лица Ирака, а применить против него санкции. Но каким бы ни было давление, он вряд ли изменил бы расчет, сделанный королем: он не мог открыто выступить против Саддама Хусейна и остаться в живых.

В четверг, 6 сентября, было созвано собрание палаты общин для обсуждения ситуации в заливе. В отличие от конгресса США парламент решительно поддержал курс, избранный правительством: к окончанию дебатов за него проголосовало большинство – 437:35. Я также изменила взгляд в пользу военной кампании, которую, по моему убеждению, нужно было отстаивать. Во второй половине дня я обсудила ситуацию с Дугласом Хердом. Я сказала, что теперь еще больше уверена в том, что Саддам Хусейн не оставит Кувейт, пока его оттуда не выдворят силой. У меня не было желания устанавливать какие-то жесткие временные рамки, но мы задумались и о сроках: чем дальше, тем меньше останется возможностей ведения боевых действий. Я также сказала, что нельзя питать никаких иллюзий: если санкции против Ирака окажутся неэффективными, а американцы и многонациональные силы не отреагируют должным образом, Израиль нанесет удар. Было очень трудно получить представление о том, насколько действенной могла оказаться иракская армия. У меня были некоторые сомнения относительно боевого духа их солдат, основанные на оценке их предпочтения высотных воздушных бомбардировок и применения химического оружия, а не пехоты в сражении в войне против Ирана. Но считалось, что Республиканская армия была сильнее. Американцы проявляли исключительную осторожность, дожидаясь значительного скопления бронетанковой техники в заливе, прежде чем объявить готовность к передвижению. А в некоторых соседних с Ираком странах считали, что, наоборот, иракцы быстро ослабнут; и, оказалось, они были правы. В любом случае, как и в фолклендской операции, я собиралась обеспечить британские силы наилучшим снаряжением и в достаточном объеме. Американцы высказали пожелание, чтобы мы укрепили наши войска в Персидском заливе, и порекомендовали нам направить бронетанковую бригаду, снаряженную танками «Челленджер-1», для присоединения к расположенным там союзным силам. Мне было известно, «Челленджер» славился своей маневренностью, однако был не самым надежным танком. Поэтому в четверг, 13 сентября, я созвала совещание в составе Тома Кинга, начальника штаба обороны, начальника генерального штаба и представителей компании «Виккерс». Я опросила всех, чтобы узнать обо всех потенциально слабых местах. На моей памяти был случай, когда ранее, при правительстве президента Джимми Картера, попытка американцев освободить иранских заложников не увенчалась успехом из-за того, что задействованные в операции вертолеты не смогли справиться с условиями пустыни. В результате тщательной дискуссии им удалось меня убедить. Но я заявила, что они должны взять с собой запчасти, которые могут им понадобиться, чтобы не ждать, пока им вышлют все необходимое для ремонта, и я также настояла на получении письменной гарантии о 80 %-й боеготовности – что на порядок превосходило боеготовность «Челленджеров» на полях сражений в Германии. Также я высказала пожелание, что командующим нашим контингентом войск должен стать кто-то, в ком можно было быть полностью уверенными – как на мой взгляд, так и с точки зрения моих собеседников. Единственной фигурой, которая, казалось, идеально подходила для этого, был сэр Питер де ла Бильер. Том Кинг неохотно согласился с его назначением: оставалась неделя до выхода Питера де ла Бильера в отставку, да и в пользу других кандидатов можно было сказать гораздо больше. Но мне хотелось видеть на этом месте боевого генерала. Я имела возможность узнать о служебных качествах сэра Питера во время его командования операцией специального военно-воздушного полка во время осады иранского консульства в 1980 году и в ходе фолклендских сражений. Также мне было известно, что он владеет арабским языком – немаловажный навык, учитывая многонациональный состав военных сил со значительным по численности арабским подразделением. Поэтому я сказала Тому Кингу, что сэр Питер не выйдет сейчас в отставку, если мне удастся на это повлиять: и если он не отправится командовать нашими войсками в Персидском заливе, то подойдет на должность личного советника по вопросам ведения войны при кабинете министров. Он все-таки отправился в залив. Я снова встретилась с президентом США в Нью-Йорке вечером воскресенья, 30 сентября. Мы прибыли туда для официального присутствия на встрече на высшем уровне ООН в интересах детей – единственным значительным событием на этом саммите стала вдохновляющая речь президента Чехословакии Гавела. Президент Буш испытывал большую усталость после перелетов из Нью-Йорка в Вашингтон и обратно с целью завершения переговоров с конгрессом относительно компромисса по бюджету 1990 года, которому суждено было подорвать его политическую карьеру. Однако он находился в хорошем настроении. Мы обсудили пожелание Джима Бейкера о том, чтобы Совет Безопасности ООН принял еще одну резолюцию, которая особо подтверждала бы применение силы, направленной на то, чтобы выдворить Ирак из Кувейта. Как всегда, у меня были сомнения. Однако нам всем было ясно, что сейчас оставалось совсем немного времени до того момента, когда придется прибегнуть к применению силы. Не было никаких фактов, подтверждающих, что санкции хоть как-то влияли на решения Ирака – фактически только это и было важно. В моем сознании сложилось как никогда четкое понимание того, что нельзя допустить ослабления нашей решимости нанести – и сделать публичным достоянием – поражение агрессии Саддама Хусейна. Вечером во вторник, 23 октября, у нас прошло совещание с Томом Кингом и Дугласом Хердом. Главной его целью было направить указания начальнику штаба обороны относительно его участия во встрече с генералом Колином Пауэллом, председателем комитета начальников штабов США, которая должна была проходить в течение двух последующих дней в Соединенных Штатах. Я открыла совещание с перечисления наших стратегических целей. Они должны были помочь дать рекомендации, в соответствии с которыми должна быть определена британская политическая линия на предстоящую войну. Саддам Хусейн должен оставить Кувейт, и там должно быть восстановлено законное правительство. Должны быть выпущены на свободу все заложники. Ирак должен выплатить компенсацию. Совершившие злодеяния должны быть привлечены к ответственности до проведения международного суда. Ядерный, биологический и химический потенциал Ирака необходимо ликвидировать в случае военных действий и нейтрализовать в случае мирного выхода иракских войск. Для осуществления этой цели необходимо сохранить как можно более широкий союз правительств арабских стран для борьбы с Ираком и избежать вовлечения Израиля. Для сдерживания Ирака в будущем необходимо предусмотреть систему региональной безопасности. Что до самого Саддама Хусейна, не будет специальной цели обрушить его правление, однако это, возможно, станет желательным побочным эффектом наших действий. Я сказала, что необходимо провести дальнейшую работу по объектам в Ираке. Необходимо избегать сугубо гражданских объектов. Но требовало рассмотрения, могут ли электростанции и дамбы являться законными объектами для нападения. Не было поставлено цели, что наши силы должны занять какую-то часть иракской территории, но, возможно, им пришлось бы войти в Ирак в ходе преследования по горячим следам иракских сил. Я сказала, что необходимо заставить американцев смириться с тем, что, по всей вероятности, военные действия будут начаты до конца этого года. Также я высказала мнение, что мы должны продолжить отдалять их от намерения получить предварительное разрешение на использование силы от ООН и вместо этого опираться на статью 51. Этот последний пункт мы тщательно обсудили с Джимом Бейкером во время встречи вечером в пятницу, 9 ноября. Но мне не удалось повлиять на его мнение. Мой собеседник высказал позицию, что власть ООН является важной для поддержания позитивного общественного мнения американцев в вопросе военных действий. Также я выразила обеспокоенность затягиванием военного варианта разрешения кризиса, до тех пор пока вновь отправленные дополнительные американские силы не прибудут в Персидский залив. Я сообщила, что было очень важно не упустить благоприятную возможность, которая исчезнет в начале марта. Он сумел переубедить меня в отношении этого довода. Но к этому моменту мое время было на исходе – как и время Саддама Хусейна. В ответ на запрос Джима Бейкера во время моего последнего совещания в кабинете министров в четверг, 22 ноября (на котором я объявила о своей отставке с поста премьер-министра), было принято решение об удвоении британского военного обязательства и развертывании дополнительной бригады войск в заливе. Мы должны были направить из Германии 4-ю бригаду в составе танкового полка с «Челленджерами», двух бронетранспортных пехотных батальонов и королевского артиллерийского полка, со службами разведки и обеспечения. Вместе две бригады должны были сформировать 1-ю бронетанковую дивизию. Общая численность задействованных военных сил Великобритании должна была составить свыше 30 000 человек. Начиная с первой половины дня четверга, 2 августа, не прошло ни дня без моего участия в продвижении по вопросам дипломатического или военного характера, направленных на то, чтобы изолировать Ирак и нанести ему поражение. Мне очень горько (и я мало о чем еще так сожалею в жизни), что меня не оказалось поблизости, чтобы добиться полного разрешения вопроса. Непринятие мер к разоружению Саддама Хусейна и доведению операции до победного конца: когда он был бы публично унижен как в глазах подданных, так и в глазах соседних исламских стран, – было ошибкой, развившейся вследствие чрезмерного упора, который с самого начала был сделан на достижение международного консенсуса. Слишком много уделялось внимания мнению ООН и слишком мало военной цели – сокрушению врага. Итак, у Саддама Хусейна сохранилась репутация и средства для наведения ужаса на свой народ и создания более значительных проблем. На войне в пользу великодушия победителей говорит много доводов. Но только после победы, а ни в коем случае не раньше.

Страница