Джоэл посмотрел на свои часы.
– Это какое-то ненормальное место, – заявил он. – Десять вечера, а кажется, что одиннадцать утра. Я совершенно не могу спать. Когда здесь темнеет?
– Никогда, – пожала плечами Флора.
– Значит, здесь как в Финляндии?
– О нет. Мы гораздо дальше к северу.
Джоэл повернулся, чтобы посмотреть на Флору, омытую странным белым светом, лившимся из окна. И снова отметил, что у нее глаза цвета моря, хотя море, на которое он смотрел сейчас, из-за тумана было серым, а не зеленым, как обычно. Словно цвет глаз Флоры менялся вместе с цветом воды. Это было очень необычно.
Флора тоже чувствовала себя не как всегда, но по другой причине. Она наблюдала за Колтоном, тот подошел к двери и закурил большую сигару и как раз в этот момент предлагал другую Финтану. Финтан пару секунд колебался – Флора рассудительно предположила, что он ни разу в жизни не курил сигар, но откуда ей было знать? – потом взял ее, и они оба уселись на одну из дорогих, ручной работы скамеек, застеленных дорогими кашемировыми пледами. Везде, слегка мигая, горели свечи в маленьких глиняных горшочках, хотя в их свете не было необходимости. Воздух наполнял густой аромат чего-то изумительно пахнувшего, но на самом деле просто отгонявшего комаров и мошкару.
– Здесь как на Авалоне, – продолжал тем временем Джоэл, снова поворачиваясь к окну. – Как мираж… кажется, что в любую минуту все может исчезнуть.
– Думаю, вы путаете нас с сигналом мобильной связи, – сказала Флора.
И была вознаграждена намеком на чрезвычайно редкую улыбку.
Но взгляд Джоэла все так же не отрывался от туманного горизонта.
Глава 26
Берти гнал лодку так быстро, как только мог, официант жутко боялся вызвать недовольство мистера Роджерса. К изумлению Иннеса и Эка, молодой человек ворвался в маслодельню и принялся хватать все подряд. Иннес, оглядевшись, добавил к его добыче остатки фруктового пирога и овсяного печенья, испеченных Флорой, а заодно несколько баночек джема и варенья из кладовой.
Когда ожидавшие увидели парня, сломя голову бежавшего по освещенной дорожке, Джоэл и Флора вышли наружу и присоединились к Колтону и Финтану, сидевшим на террасе. Стало заметно холоднее, но на террасе стояли жаровни, так что было вполне уютно. Музыку выключили, теперь не было слышно ничего, кроме тихого воркования птиц, которые, похоже, знали, что настала ночь, хотя никто другой этого не знал, и еще с воды доносился негромкий лай.
– Здесь есть собаки? – глядя по сторонам, спросил Джоэл.
Остальные засмеялись.
– Тюлени тоже лают, – пояснила Флора.
– Вы хотите сказать, что я слышу лай своры тюленей? – не поверил Джоэл. – Нет, серьезно, это какое-то совершенно безумное местечко!
Тут они увидели, как по красному ковру за спиной официанта не спеша промаршировала шотландская куропатка.
И внезапно все расхохотались.
– Абсолютно ненормальное!
– Вот так тут у нас, – отозвался Колтон. Он поднял стакан, чтобы чокнуться с Джоэлом. – Все рано или поздно подпадают под здешние чары. Весь этот чертов остров соткан из облаков.
– Как сказать… – пробурчал Джоэл.
Официант, испуганный и слегка задыхающийся, протянул Колтону огромную корзину:
– Вот, привез, сэр!
В одно мгновение, словно из ниоткуда, появились тарелки, ножи и еще виски. Колтон взял два овсяных печенья, добавив к ним два ломтика темно-желтого масла – на одном посверкивали кристаллы соли, другой был проще и темнее, – и отрезал сразу три кусочка сыра: твердого, мягкого и среднего.
У Флоры перехватило дыхание: она увидела в корзине несколько баночек с чатни, приготовленным матерью, и с сухим вареньем. Она не понимала, как они там оказались. Видимо, дома был Иннес, соображавший весьма быстро.
Финтан нервно искал, куда бы положить сигару. Но выглядел он при этом гордым.
– Кстати… если ты задумал отравить меня какими-то бактериями… – нахмурился Колтон, – здесь ведь, наверное, полно бактерий…
– Любой сыр – сплошные бактерии, – ответил Финтан. – А в вашем теле разных бактерий примерно сто тридцать миллиардов.
– Ну да, и поэтому я пью биологически активные добавки.
– Правда? Думаю, это потому, что на вкус они похожи на молочный коктейль с клубникой.
– Ну и это тоже.
Финтан встал и взял маленький нож. Наклонившись над могучим дубовым столом, он отрезал по толстому ломтю от каждого из кругов сыра. Вернувшись на место, он с вызовом посмотрел на всех по очереди.
Как ни странно, первым за дело принялся Джоэл – он проигнорировал печенье и, взяв большой кусок голубого сыра, быстро сунул его в рот. Все внимательно наблюдали за ним – при этом Флора воспользовалась возможностью присмотреться к его губам. А Джоэл зажмурился на мгновение, как будто слегка удивленный тем, что за чудо попало вдруг ему в рот.
– Неплохо, – прокомментировал он.
– А какие первые симптомы? – спросил Колтон. – Может, он начнет сейчас пукать или что-то еще?
Финтан демонстративно отрезал себе мягкого сыра и размазал его по ломтю хлеба. Флора усмехнулась и основательно капнула на ломоть ржаного хлеба чатни, прежде чем положить сверху сыр. Боже, она и забыла, как это вкусно! Флоре не хотелось показаться жадной, но они ведь не поужинали, так что она тут же отправила все это в рот. Запивая бутерброд двадцатипятилетним виски «Лафройг», она поняла: сочетание идеальное!
Джоэл не мог припомнить, когда он в последний раз видел женщину, которая ела с таким искренним удовольствием. Он поймал себя на мысли о том, обладает ли Флора таким же аппетитом на другое… Потом выбросил этот образ из головы и сосредоточился на клиенте.
– Ладно-ладно, что это такое? – спросил Колтон. – Тот, кто последним съест смертельный сыр, окажется трусом? Должен вас предупредить, мой диетолог предупреждал, что у меня может оказаться непереносимость лактозы.
– И какие симптомы? – с любопытством спросила Флора.
– Резкая смена настроения, усталость…
– Может, вы просто раздражительный урод? – спросил Финтан.
Все умолкли, и никто не решался посмотреть на Колтона Роджерса – прежде всего потому, что рядом находились люди, чья жизнь зависела оттого, что он им платил.
Потом Колтон наконец засмеялся и замахнулся на Финтана.
– Ну-ну! – фыркнул Финтан, отбивая его руку. – Попробуй наконец!
Наблюдать за Колтоном было весело. И если Флора, большая любительница сыра, восторгалась творением Финтана, то это ни в какое сравнение не шло с тем, как мог отреагировать человек, выросший на американских сырах и попробовавший нечто столь ошеломляющее вкусом и ароматом.
– Черт побери, райское наслаждение! – сообщил Колтон. – Боже мой… Джоэл, ты это попробовал?