Скопление неприятностей - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Панов cтр.№ 62

Кроме веревок, свисающих вдоль одного из окон президентского кабинета.

⁂

– Ты уверена, что это был Крачин? – мрачно поинтересовался Абедалоф.

– Абсолютно, – кивнула Орнелла. – Я видела его на Кардонии и хорошо запомнила. К тому же… – она позволила себе улыбку. – К тому же он весьма приметный и ничего не делает для маскировки.

– Понятно… – Арбедалочик помолчал. – Значит, Помпилио уже здесь… Или появится в ближайшее время… Интересно…

Он любил узнавать новости быстро, а плохие новости – еще быстрее, поэтому Орнелла сразу отправилась на доклад и отыскала директора-наблюдателя в соседнем с отелем ресторане, ужинающего в компании яркой блондинки. Увидев Григ и поняв по выражению ее лица, что случилось нечто экстраординарное, Абедалоф вышел на улицу, внимательно выслушал доклад и теперь решал, что делать дальше.

– Придется подключать к расследованию бандитов.

– Натравим их на слуг Помпилио?

– Сначала нужно найти слуг Помпилио, – рассудительно ответил Арбедалочик. – Едем в Карусель.

– Куда именно?

– В «Клячу».

В ответе Орнелла не сомневалась.

Она знала, что Абедалоф не любил общаться с уголовниками, презирал их, но при необходимости умел заставить работать на себя. Или уговорить работать на себя: для этого у Арбедалочика имелись все необходимые рычаги. И даже чуть больше, поскольку, кроме «рычагов» и золота, бандиты ценили то, чего в них самих было крайне мало, – смелость.

Когда они остановились у «Клячи», Абедалоф сказал: «Жди здесь», вышел из машины, уверенно подошел к вышибале и властно велел проводить его к Кайлу и Кеннету, главарям самой крупной банды Карусели. Услышал ожидаемое: «А кто ты такой?», оттолкнул здоровенного вышибалу так, словно тот был хилым подростком, прошел внутрь, определил столик главарей и добрался до него раньше, чем возбужденные охранники успели на него наброситься. Без спросу уселся и положил перед Кеннетом, определив, что он умнее, золотую медаль особой чеканки. Что именно на ней было изображено, подбежавшие бандиты не увидели, да и не по чину им было это видеть, но Кеннет жестом велел подчиненным убираться, сунул медаль в карман и склонил голову:

– Да, я помогу. Но мы оба знаем, что я не должен исполнять любое твое желание. Та просьба, в обмен на которую я отдал эту медаль, была достаточно простой.

Здороваться с нежданным гостем старший из сыновей Нуланда не стал.

– Я не потребую ничего сложного, – спокойно ответил Арбедалочик.

– Но мой долг перед галанитским Омутом будет закрыт?

– Да.

– Чего ты хочешь?

– Прежде всего я хочу сделать небольшой взнос на… развитие Карусели, – Абедалоф улыбнулся и выложил на стол приятно звякнувший мешочек. – Сто цехинов. Может быть, вы разобьете на эти деньги сквер, в котором будут играть дети, или откроете молочную кухню…

– Может быть, – усмехнулся в ответ Кеннет. И жестом не позволил молчавшему до сих пор Кайлу вступить в разговор. Кеннет должен был услугу очень серьезным воротилам галанитского Омута, понимал, что явившийся красавчик хоть и не бандит, но человек авторитетный, и не хотел, чтобы горячий Кайл испортил серьезный разговор.

– Щедрость и вежливость произвели впечатление, – продолжил Кеннет. – Теперь я выслушаю твою просьбу с удвоенным вниманием.

Благодарить за это отдельно Абедалоф не стал, едва заметно кивнул, показывая, что понял и принял, чуть подался вперед и понизил голос:

– Вы уже слышали об ограблении музея?

– Оттуда унесли всю коллекцию жемчуга, – хохотнул Кеннет. – Конечно, слышали.

– Я хочу знать, кто это сделал.

– И все? – удивился старший сын. – Это очень простая просьба.

– Ты уже знаешь ответ?

– Нет, но раз ты спросил – узнаю.

Было видно, что Кеннет счел ответную услугу элементарной, и, чтобы впоследствии не возникло проблем, галаниту пришлось спустить уголовника с небес на землю.

– В действительности я обратился к тебе с очень непростой просьбой, – серьезно произнес Арбедалочик, глядя старшему ребенку Нуланда в глаза. – Потому что через час, а может, раньше, сюда явятся агенты прокурорской гвардии и потребуют от тебя ту же самую услугу.

– Кто-то разворошил осиное гнездо? – прищурился Кеннет.

– И очень сильно разворошил.

– Проклятье, – бандит покачал головой. – Ты ведь знаешь, что я не стану ссориться с гвардией. Мне тут еще жить, и я хочу жить в Карусели, а не на каторге. Все, что я узнаю, они услышат первыми.

– Все, что ты узнаешь, мы должны услышать одновременно, – с напором произнес Абедалоф.

– Я объяснил ситуацию.

– Ситуация – твоя головная боль, придумай что-нибудь, – холодно предложил галанит. – Иначе придется вернуть медаль.

Несколько долгих секунд за столиком царила тишина, после чего Кеннет нехотя пообещал:

– Я придумаю.

Возвращать медаль ему явно не хотелось.

– Вот и договорились, – улыбнулся галанит.

Шумный пикник на берегу реки продлился до вечера: в этой области Верзи стояло жаркое лето, темнело поздно, и гости вернулись в замок после полуночи. И насладились превосходным фейерверком, который подвел итог трехдневному празднику. Примерно через час в замке наступила тишина, а в «старой» гостиной собрались четверо мужчин, которым предстояло обсудить очень важные вопросы. Собственно, ради этой встречи дар Дерек и устроил веселый праздник «в честь приезда дорогого друга».

– Хороший день, – оценил Бенджамин Кордо, грея в руках бокал с крепким ликером.

– Только слишком долгий, – усмехнулся Дерек, скрывая зевок ладонью.

– Не первый такой.

– Это верно.

«Большая берлога» изначально строилась как дворец, и ее внутренние помещения были отделаны с привычной адигенской роскошью: панели из ценного дерева на стенах, всюду шелк или роспись. Картины, лепнина, скульптуры, паркет… «Берлога» была изысканной и комфортабельной, но дары Яведо предусмотрели специальное «мужское» крыло, в котором размещались оружейная, бильярдная, «охотничья» гостиная и «старая» гостиная – с грубыми каменными стенами, столь же грубым каменным камином и грубой мебелью, правда, деревянной, а не каменной. На стенах висели не зеркала, а оружие и шкуры добытых зверей, пол был исцарапан шпорами и металлическими набойками, пахло порохом и крепким алкоголем. Что же касается собеседников, то они расселись в креслах у круглого стола, на котором стояли только стаканы и две бутылки крепкого: Бенджамин пил ликер, остальные предпочитали коньяк.