Оборотная сторона медали - читать онлайн книгу. Автор: Патрик О'Брайан cтр.№ 33

— Очень сильно в этом сомневаюсь.

— Ну, такой философский ум вполне может созерцать Сити и наблюдать конфликт жадности и страха в умах его обитателей, чьим символом служат биржевые курсы. Но в любом случае, он, возможно, захочет просмотреть список ценных бумаг, которые готовы вырасти в цене, или о которых так хотя бы говорят. Я бы очень хотел выразить ему свое уважение, пусть и с такого расстояния. Вы, может быть, тоже сочтете список полезным: это плод долгих исследований.

Список все еще лежал в кармане у Джека, когда на следующий день он вошел в клуб, но теперь листок пестрел отметками, зачеркиваниями и большим количеством комментариев.

— Добрый день, Том, — поприветствовал он швейцара. — Есть письма для меня?

— Добрый день, сэр, — ответил Том, бросая взгляд на полку. — Нет, сэр. Сожалею, но ни одного.

— Хорошо, хорошо. — не стал расстраиваться Джек, — подозреваю, что времени прошло недостаточно. Ты не видел доктора Мэтьюрина?

— Доктора Мэтьюрина? О нет, сэр. Я даже не знал, что он в Англии.

Обри поднялся наверх. Чувствовал он себя радостным, но очень усталым: легко на душе, тяжело телу. Ночь, большая часть которой прошла за разговорами в дороге, не принесла отдыха. Ходьба по мощеным, не качающимся под ногами улицам после столь длительного плавания выматывала физически, а эмоции дня и ночи — и того сильней. Первый визит он нанес своему поверенному. Здесь Джек выяснил, что ни одно из дел не решилось ни в ту, ни в другую сторону, все осталось, в основном, в прежнем состоянии, разве что удалось узнать мнение двух видных барристеров по первому делу. Ни одно из них не было в целом неблагоприятным, и, возможно, дело могло разрешиться в начале следующей сессии суда.

По крайней мере, он мог не бояться ареста и помещения в долговую тюрьму, так что Джек направился прямиком к своему призовому агенту. Там он провел в делах все утро, гораздо плодотворнее, чем рассчитывал, благодаря захваченным на Адриатике призам, названия которых за давностью уже почти забыл, а потом зашел в банк, где его осыпали комплиментами. Обри провел некоторое время с одним из младших партнеров банка, и когда они вместе спускались по лестнице, Джек отметил, что необходимо позвать кассира — у него осталось при себе совсем мало денег. Мистер Хоар сделал шаг к конторке и произнес:

— Это капитан Обри из королевского флота, думаю, мы найдем для него золото.

Практически всем уже много лет приходилось обходиться бумажными купюрами, но Джек вышел из банка с двадцатью пятью гинеями — приятная тяжесть в кармане, ощущение реального, осязаемого богатства. Позже, поев мяса в трактире, он отправился к двум разным брокерам, своему и отцовскому. Второго он раньше не встречал и сразу же пожалел о знакомстве. Мистер Шейп отличался всем тем хвастовством и самоуверенностью, которые присущи третьеразрядным типам из Сити — не настоящий брокер, не член Биржи, но делец со стороны. Даже для столь непривычного к бизнесу человека, как Джек, был очевиден витавший вокруг него неистребимый дух непрофессионализма.

Тем не менее, делец пытался быть дружелюбным и сообщил Джеку, что генерал Обри в городе – он видел его не далее как несколько дней назад, и пожилой джентльмен «боек как всегда». Шейпу также очень хотелось бы узнать, зачем покупается именно такой портфель ценных бумаг, и маклер делал множество намеков. Но в этом не преуспел — Джек умел принимать довольно-таки неприступный вид, и на прямой вопрос самоуверенности у Шейпа не хватило.

После этой малоприятной интерлюдии Обри вернулся в наемном экипаже в Уайтхолл. Он кивнул адмиралтейству, этому кладезю величайшей радости и глубокого беспокойства, и прошел через парк Сент-Джеймс в клуб. Лондон он любил, и прогулка ему понравилась, но слишком измотала. Джек послал за шампанским и устроился с кружкой в мягком кресле рядом с выходившим на улицу окном. В нем снова начал бить родник жизни, окутывая побитые пятки и натертые ступни. Жизнерадостность и даже энтузиазм раннего утра возвращались все быстрее, пока он размышлял о гигантском количестве дел, завершенных за прошедший день. Сейчас ему надо было бы собраться, встать и отправиться в «Грейпс». Там, может быть, ждет письмо от Софи, а может, он наткнется на Стивена. Ну, или по крайней мере получит о нем весточку.

Джек улыбнулся, но улыбку с его лица стерло приближение Эдварда Паркера, бывшего товарища по плаванию.

Джек не имел ничего против Эдварда Паркера, но не хотел ни от кого выслушивать соболезнования по поводу «Сюрприза». Тем не менее, выход из положения нашелся. Паркер был довольно неплохим моряком, храбрым и успешным, он принадлежал к хорошо известной морской династии и мог рассчитывать на постоянную занятость и в конечном итоге — на адмиральский флаг. Помимо всего прочего он был стройным и мужественным, постоянным объектом женского внимания. Но себя он ценил лишь за два качества, которыми вовсе не обладал — умение ездить верхом как парень из поэмы и способностью перепить кого угодно.

— Ох, Обри, — воскликнул он, — как печально было услышать о «Сюрпризе».

— Не беспокойся, — отозвался Джек. — Сегодня день святого Гропера, покровителя пьяниц, в этот день ныть не дозволено. Вильям, кружку того же самого для капитана Паркера. Клуб мог похвастаться особенно элегантными серебряными кружками, а эта, на сверкающем подносе и покрытая изморозью, смотрелась еще лучше.

— За святого Гропера, — поднял кружку Джек, — и за его бессмертную память, одним глотком. Не пролей ни капли.

Паркер решительно принялся за дело, но он весил девять стоунов против шестнадцати Джека и не слонялся по Лондону весь день. Хотя вторую кружку он предложил сам, но это его и погубило: посидев некоторое время с застывшей на бледном лице неестественной улыбкой, Эдвард пробормотал едва связные извинения и поспешил прочь из комнаты.

Джек откинулся в кресле и стал созерцать вечерний прилив на улице Сент-Джеймс. Во дворце давали затяжной дневной прием, и в толпе виднелось много необычно пышно одетых офицеров, сплошь багрянец и золото, сверкающее серебро и перья, как у Агамемнона. Они спешили в сторону Пикадилли, опасаясь надвигающегося ливня. Более предусмотрительных сопровождали слуги с зонтами, а некоторые, подобрав сабли и бренча шпорами, неслись в тот или другой клуб. На улице располагалось несколько клубов, и практически напротив окна Джека — “Баттонс”, к которому принадлежал генерал Обри.

Джек в нем тоже состоял, но почти не бывал там, невысоко оценивая общество — исключительно богатые люди, гораздо больше герцогов, нежели в других местах, и слишком уж много подлецов, причем некоторые из отличных семей.

Как только офицеры достигли своих убежищ, улицу снова заполонили штатские. Джек с сожалением заметил, что славные пестрые одежды его юности все больше и больше сдают позиции черным. Хотя и подходящие в определенных случаях, они придавали улице траурный дух. По правде говоря, то там, то сям мелькали бутылочно-зеленый, бордо и ярко-синий, но дальняя сторона улицы больше не напоминала цветник. К тому же почти вся молодежь вырядилась в рейтузы.

Мимо проплыло  немало знакомых лиц. Бленкинсоп из министерства иностранных дел, превосходно выглядит. Уадден, хэмпширский сосед и отличный человек, но сейчас выглядит далеко не счастливым верхом на недавно купленной лошади, которая идет в сторону часовой башни, вся в мыле и как-то боком. Как только пробило полчаса, скотина (легкий гнедой мерин) издала что-то вроде вопля и понеслась в узкую аллею рядом с «Локс» ^[11]. Обри разглядел, как Уадден выбрался оттуда, понурив голову и, видимо, бросив лошадь. Увидел он, и как Рэй из адмиралтейства и какой-то мужчина, чьего имени вспомнить не удалось, зашли в “Баттонс”, оба в черном, за ними последовало еще больше людей в черном, а потом мелькнул старый, хорошо знакомый ярко-синий, и без особого удивления Джек узнал своего отца.