Мир внутри: вы – история человечества - читать онлайн книгу. Автор: Джидду Кришнамурти cтр.№ 24

Отношения – это конфликт, боль, их радости преходящи, а доминирование чередуется с уступками. Это нечто такое, что требует понимания, не управления и контроля, но понимания, нечто не прячущее, но раскрывающее. Существовать – значит взаимодействовать, существование болезненно. Нам хочется избежать этой боли любым способом, однако, если мы ее поймем, нам откроется возможность ее превзойти. Разве отношения не являются процессом самораскрытия? Вам может не понравиться то, что будет обнаружено, однако рассудительный человек принимает это к сведению, не уходя от этого и не стараясь это от себя скрыть. Большинству из нас это неприятно, и мы негодуем, когда нас показывают такими, какие мы есть, но, поскольку суть природы отношений в том, чтобы разоблачать, они неизбежно вызывают боль и дискомфорт. Мы стремимся избегать этого болезненного обнажения, и когда оно становится слишком пугающим и мучительным, мы меняем отношения на другие. В отношениях мы ищем комфорта, при котором отсутствуют разоблачения, мы не желаем себя узнавать. Все существование – это напряжение, но именно в напряжении приходят правильные подсказки. Мы хотим отношений спокойных, отупляющих, которые замораживали бы нашу способность оценивать качество наших повседневных занятий, лишенных творческой искры, скучных и никчемных. В отношениях мы жаждем защищенности, безопасности, однако во всем этом нет понимания, нет любви.

Р. Л. ответил, что хочет покоя, отсутствия конфликтов, которых ему хватает вне семьи. Его профессиональный мир охвачен конкурентной гонкой – работай или проваливай, – каждый старается добиться успеха, это одна сплошная борьба за то, чтобы не пойти ко дну. В его личных отношениях ему нужны тишина и счастье.

Может быть, он вовлечен в борьбу и беспокойства из-за неправильно выбранного рода деятельности, а теперь пытается спастись от них, убегая в спокойные отношения. Ему не нужны отношения с напряжением и трениями, которые бы требовали приспособления и гибкости, скорее он хочет удобной и ублаженной домашней жизни, против чего может возражать его жена. Если оба – и жена, и муж – хотят уйти от реальности отношений, тогда, возможно, домашнее существование могло бы стать отрадным и приятным, однако это не решает проблем. Ему следует либо сменить свою профессию, зарабатывая на жизнь правильным способом, который он нашел бы, отбросив жажду наживы и стремление к власти, либо, если он окажется не в состоянии решиться на такой шаг, его профессия отнимет всю его умственную энергию, и у него не останется ни времени, ни сил на обдумывание глубокого значения отношений.

Все существование – это отношения, а отношения – это средство самопознания и освобождения от страдания. Если он не желает понять смысл отношений, ему придется за это расплачиваться. Спасения от страданий нет, и даже если иногда ему удается от них спастись, вскоре они обрушиваются на него снова.

Пути эго, дабы быть изученными, понятыми и превзойденными, раскрываются в отношениях. Если эго не преодолено, невежество и страдание будут существовать всегда. Понимание нуждается в терпении, не в поспешных выводах, а в осмотрительном прекращении суждений. Пока он не поймет всего значения отношений, простое вступление в новые отношения будет продолжением страданий, но уже при других обстоятельствах. То, что не понято и не завершено, будет повторяться снова и снова, пока не придет понимание, и другого выхода нет, что бы вы ни делали.

Он выглядел озадаченным и взволнованным, однако когда он уходил, в нем промелькнул слабый проблеск понимания. Спустя какое-то время он пришел снова. Он рассказал, что меняет способ зарабатывания на жизнь, правда, после больших неурядиц и недовольств дома, поскольку будет зарабатывать намного меньше, однако для удовлетворения семейных нужд этих средств будет достаточно. И, кроме этого, он начинает понимать, что я подразумевал под отношениями, и надеется, что из всего этого что-нибудь получится. Еще он добавил, что стал относиться к жизни серьезно и, что весьма любопытно, ведь он не упоминал этого в свой прошлый визит, решил бросить пить, и это ему удается.

Вот что рассказал А. Б. Он обнаружил, что переходит от одной привязанности к другой, и каждый раз, в зависимости от нового человека, шаблон ситуации некоторым образом может меняться, но в своей основе остается тем же заблуждением и болью, той же пустой тратой энергии, той же тщетой. Он не знал, как выбраться из этой накатанной и бессмысленной колеи привязанности.

Я поинтересовался, не кажется ли ему, что он тратит жизнь впустую, и он с этим охотно согласился. Но почему его беспокоит то, что он тратит жизнь именно на привязанности? Если вся его жизнь растрачивается впустую, почему он считает, что основная ее часть уходит на волнения, заблуждения и боль привязанности? Он впустую тратит жизнь или какое-то скрытое в нем стремление не находит достойного пути для выражения?

Он ответил, что всегда чувствовал в себе некое скрытое влечение, которое по каким-то причинам так никогда и не проявилось. Это влечение где-то в нем теплится, но так и не становится пылающим костром. Политика, бизнес, семья, религия ему не интересны, поскольку, по его словам, они ни к чему не ведут. Он не скептик, но так получилось, что мир с его возможностями никогда его особо не вдохновлял и не пробуждал внутреннего интереса. Однако постоянная привязанность, лишенная пламени любви, его беспокоит, и он хочет от нее избавиться.

Разве не важно выяснить, почему его стремление не было разбужено, почему он позволяет ему оставаться погруженным в спячку? Если бы он это понял, возможно, ему удалось бы решить проблему привязанности. Он ждет некоего благоприятного момента, который помог бы разбудить его влечение? Возможно, надеется, что некто другой поможет ему прорваться сквозь туман инертности? Может ли ему помочь другой? Похоже, что сознательно или бессознательно он ищет некий внешний фактор, который пробудил бы его интерес. Видя полную бессмысленность своей жизни и будучи глубоко шокированным этим, он, видимо, полагается на другого, на обстоятельства, ожидая, что они выведут его из тумана лености? Как другой человек может пробудить для него его собственный интерес? Не следует ли ему самому это сделать? Видя, что никто, никакие обстоятельства до сих пор не пробудили его жизненно важного стремления, не должен ли он сам взяться за это? Почему он сам этим не занимается? Он чего-то боится? Боится того, что, если он это сделает, ему придется изменить стиль жизни и мышления?

Он ответил, что это его не беспокоит, он был бы рад, если бы у него произошли и внутренняя революция, и внешние перемены. Нет, он не чувствует, что в этом кроется причина его страха. Он признает, что чего-то боится, но не знает, чего именно. Он уже задумывался над этим страхом, однако ему не удалось установить его причину.

Жизнь не проходила бы зря, если бы он смог пробудить жизненно важный интерес, и то, на что он тратит большую часть времени – привязанности, – тоже пришло бы к концу. Намного более значимая и важная проблема – интерес – заняла бы место меньшей – привязанности. С осознанием расточительного отношения к жизни он подошел бы к значительно большей проблеме, которая разрешила бы со временем меньшую.