Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе - читать онлайн книгу. Автор: Светозар Чернов cтр.№ 158

Инспектор Салливан понял, что уже ничего от Курашкина добиться не сможет. Он размеренным и противным голосом произнес, стараясь, чтобы его слова проникли в мозг Курашкина, застряли внутри и оттаяли после протрезвления:

– Well, вот это, господин Kurashkin. Неделя есть к тебе срок. Если ты сделаешь найти irishmen и Gurin, тогда будет к тебе вознаграждение и жалование. Не сделаешь находить, мы будем давать тебе ногой под спину и катись к сам в Russia. Там ты будут ожидать с распростертые объятья.

– Хто? – спросил Курашкин, болезненно морщась. – Розшукна полиция  ^[16]?

– Yes, yes. – Салливан презрительно отвернулся от пьяной рожи анархиста и направился к двери. – And police также.

Дверь за ним захлопнулась, занавеска на окне встрепенулась и бессильно опала. Кряхтя, Курашкин встал на четвереньки и сказал с подвыванием, задирая лицо вверх на занавеску, словно малороссийский вовк на луну:

– А що! Побачу и разшукаю!

Рачковский говорит, что он ничего не сообщал Монро о неудачной попытке. Монро очень недоволен задержкой. Он требует убийства агента на конспиративной квартире. Если вы не сможете справиться с мужчиной, то пусть бабу, но это должно отличаться от убийства Потрошителя, быть в помещении, а именно на конспиративной квартире. Также надо снять помещение рядом с Фаберовским, чтобы оттуда можно было следить за ним и готовить взрыв.

Монро предлагает прибить кого-нибудь еще, втайне от Фаберовского, где-нибудь в Сент-Джонс-Вуд, перед самым взрывом, так чтобы труп нашли после взрыва. Предлагает поручить это Леграну, так как надежды на Владимирова и Фаберовского нет, но последние еще мало наследили.

Конспиративная квартира на парижском бульваре Араго, где вся Заграничная агентура поочередно провела за те последние два года, что ее использовали не по прямому назначению, столько жарких ночей с любвеобильными парижанками, продолжала пустовать. В последнее время после рождения сына Рачковский с особым удовольствием скрывался здесь от постоянных причитаний и молитв своей жены, еженощно стоявшей на коленях перед распятием на стене и мешавшей ему спать своим бормотанием и вскриками. Здесь же он назначил очередную встречу с Ландезеном.

– Ты никогда прежде не изучал минное дело? – спросил Рачковский у еврея, сидя на памятном для всех мужчин Заграничной агентуры и значительной части женского населения Парижа черном кожаном диване.

– Я не был бомбистом, я всегда был студентом, – ответил Ландезен.

– Теперь придется. У меня и на будущее виды на тебя уже есть, да и в ближайшее время такие навыки пригодятся.

– Сдается мне, что вы решили покончить наше лондонское предприятие.

– Решил. Я получил от Владимирова письмо, которое опять повергло меня в шок. Это уже четырнадцатое письмо, полученное мною от него. Я могу прочитать его тебе и если ты сможешь мне объяснить его содержание, я буду благодарен по гроб жизни.

По воцарившейся после прочтения письма тишине Рачковский понял, что Ландезен не в состоянии заслужить его пожизненной благодарности.

– Я имею сказать вам со всей определенностью, что никакого Курашкина среди действующих сейчас в Лондоне революционеров я никогда не слышал, – сказал наконец Ландезен.

– Кроме письма от Владимирова я получил также письмо от твоего приятеля Леграна. Оно кое-что объясняет. Француз пишет, что тринадцатого октября поляк с Владимировым предприняли очередную вылазку в Восточный Лондон, которая с треском провалилась. Мало того, что они никого не смогли прирезать, так они еще напились и устроили дебош, который привлек внимание многочисленных зевак. А кому и что они могли спьяну наболтать – страшно даже подумать!

– Я никогда не любил идею посылать Владимирова в Лондон, – сказал Ландезен. – Разве такой он человек, чтобы можно было поручать щекотливые дела? Ему только типографии громить.

– Что сделано, то сделано. Я хочу, чтобы через неделю ты выехал в Лондон.

– Взорвать вашего Жана Распарывателя Желудков, как его называют французские газеты?

– Ты можешь начинать готовиться к этому и даже подумать, как доставить в Англию динамит. А Леграну пора бы подыскать для наших целей подходящее помещение поблизости от поляка, чтобы там можно было держать взрывчатку.

– Вы же хотели покончить с всей компанией в квартире у ирландцев.

– Хотел. Но теперь не хочу. Твоя задача на первый раз будет попроще. Во-первых, до сих пор неизвестно, куда делся Продеус из Шарантона. Тебе надо будет его найти.

– Но зачем он в Лондоне? – удивился Ландезен.

– Я запросил Петербург, но его бывшая жена ничего о нем не слышала с тех пор, как он уехал заграницу. Легран тоже ничего не знает, хотя и утверждает, будто Владимиров уверен в том, что Продеус где-то в Лондоне.

– Петр Иванович умный мужчина, надеюсь, он объяснит мне, откуда Владимирову знать, что Продеус бежал?

– Это-то меня и убеждает в том, что Продеус действительно в Лондоне, – сказал Рачковский. – Ну, а во-вторых, тебе следует разобраться и досконально уяснить, что же там все-таки происходит. Хотелось бы, чтобы перед тем, как мы покончим с нашими голубчиками, они все-таки совершили еще одно, последнее убийство. Легран написал, что теперь в Уайтчепле продыху нет от полицейских и их добровольных помощников. Но надо гибко подходить к поставленной задаче. Пускай они сделают последнее убийство на квартире. Так и безопасней, и англичане станут бояться убийцы даже в своих квартирах.

34.

ПИСЬМО ФАБЕРОВСКОГО – ОСТРУГУ

14 октября 1888 г.

Эбби Роуд, 9

Сент Джонс Вуд

Лондон

Пан Оструг!

Узнал, что недавно ты вышел из лазарета и хочу предложить тебе небольшую работу. Мне потребно, чтобы завтра вечером под каким-нибудь предлогом ты побывал в доме доктора Гилбарта Смита на Харли-стрит. Я хочу ведать, какой замок на двери его кабинета, где стоит сейф и какой он системы. Неплохо было бы открыть задвижку на окне. Ты сам знаешь, что делать. За это получишь крону. Но не вздумай продавать один товар дважды, у доктора Смита ничего нет и Скуибби тебе этого не простит.

Кстати, насчет Скуибби. Для него у меня тоже есть работка, но скажи ему, что если он будет болтать, ему придется плохо. Суть моей просьбы следующая. Один нанятый доктором Смитом человек слишком настырно сует нос в мои дела. Завтра к девяти вечера в Сити до церкви Св. Олафа явится некий джентльмен по имени Проджер – Скуибби узнает его по шраму над правой бровью, – который принесет свои деньги в надежде получить сведения обо мне. Лишних глаз не будет, с семи часов Сити становится совершенно безлюдным. Мистера Проджера следует отлупить и отнять письмо, которое будет при нем. Все, что будет найдено у него сверх письма, пойдет в уплату Скуибби.