Селфи - читать онлайн книгу. Автор: Юсси Адлер-Ольсен cтр.№ 64

Ассад едва не прослезился.

– Потрясающе, – пробормотал он.

Карл кивнул.

– Вот именно. Просто умопомрачительно, если уж на то пошло. И какой же следует сделать из этого всего вывод? Видимо, Ригмор Циммерманн регулярно оказывала материальную помощь дочери и внучке.

– А в прошлом месяце она не успела этого сделать, так как двадцать шестого апреля ее убили.

У Ассада в глазах появился особый блеск, свидетельствующий о прояснении его сознания, – так же блестели его глаза, когда он поднимался со своего молитвенного коврика. Сириец принялся загибать пальцы, перечисляя выясненные факты.

– ОДИН. Насколько нам известно со слов Биргит Циммерманн, у ее матери были при себе деньги, когда она приходила к ней в гости двадцать шестого апреля.

ДВА. Деньги не были внесены на счет Биргит, в связи с чем множество ее материальных обязательств за май месяц оказалось не выполнено.

ТРИ. Из чего мы можем предположить, что дочь не получила деньги в тот день, когда убили Ригмор Циммерманн.

ЧЕТЫРЕ. В тот день Ригмор Циммерманн по какой-то причине решила не оставлять дочери деньги, вопреки установившейся традиции.

ПЯТЬ. И эта причина нам неизвестна!

– Абсолютно согласен с тобой, Ассад. Добавлю лишь шестой пункт: имеет ли значение все вышеперечисленное, если мы ничего не знаем об отношениях между Ригмор и Биргит Циммерманн? Конечно, можно расспросить Биргит, но думаю, не помешает поподробнее разузнать о прошлом мамаши из третьих источников. Что за женщина была Ригмор Циммерманн? Возможно, она материально помогала дочери, ожидая от нее чего-то взамен? И не оставила ей денег двадцать шестого апреля, так как не получила то, что хотела? Можно ли в данном случае говорить о шантаже? Или более вероятно, что она вдруг по той или иной причине решила передать деньги иным способом?

– Что ты имеешь в виду?

– Почему вообще предпочитают передавать наличные другим людям таким образом? Мне думается, потому, что в этом случае получатель не обязан платить налоги с переданной ему суммы. А что, если Ригмор Циммерманн струхнула? А вдруг она осознала, что совпадение, которое мы только что обнаружили, так же запросто выявит и налоговая служба? И она решила отказаться от такого обходного маневра. Возможно, подумала, что незачем ей нарываться на штраф за социальное мошенничество со стороны дочери и внучки.

– Неужели ее действительно могли оштрафовать?

– Такое вполне возможно, если б речь шла об очень большой сумме. Но здесь – сильно сомневаюсь. Однако кто ее знает, какие у нее были на этот счет соображения? Вполне вероятно, что с того дня старая Циммерманн решила напрямую переводить деньги на счет дочери. Ведь она наверняка была в курсе дочкиного пристрастия к алкоголю и не хотела, чтобы деньги были потрачены на недостойные вещи.

– А что, разве Биргит Циммерманн не могла точно так же снять со счета наличку и потратить ее на алкоголь? – поинтересовался Ассад – и был прав. В столь простом, казалось бы, действии заключалось множество аспектов. – По крайней мере, у матери хватило бы денег на то, чтобы полностью содержать и дочку, и внучку. – Он указал на баланс счета. Более шести миллионов крон.

Мёрк кивнул. Одно только это могло послужить мотивом ее убийства.

– Карл, мы подозреваем Биргит Циммерманн?

– Не знаю, Ассад. Надо бы проследить как следует ее биографию, как и биографии ее матери и дочери. Попробуй-ка заняться этим, а мне давай номер телефона того самого электрика, я договорюсь с ним о встрече.

– Итак, его зовут Лео М. Андресен, в свое время он являлся председателем профсоюзной организации и руководителем отдела, Карл. Так что, пожалуйста, говори с ним повежливее.

А это что еще за заявление? Разве он не всегда вежливо разговаривает с людьми?

* * *

Вопреки пенсионному возрасту председателя профсоюза Лео М. Андресена, голос его звучал вполне юно, а манера речи больше смахивала на сленг. В общем, точно определить его возраст по телефону не представлялось возможным.

– Да мы запросто забьем там стрелку, Карл Мерк, вот только я надыбаю чё-нить по делу. Да там этих старых стальных бабуинов куры не клюют, ха-ха… Ну, короче, если все срастется, прошаримся там по заводу – сами зацените то место, где чувак копыта откинул.

– Ой, спасибо вам большое! Так, значит, место, где произошел несчастный случай, осталось нетронутым? А у меня возникло ощущение, что завод перестроили…

Собеседник рассмеялся.

– Да уж, точняк, W-пятнадцать перестраивали вдоль и поперек. Гробы ведь теперь поступают прямиком из России, завод-то наш сам больше не отливает сталь, а значит, и площади задействованы совсем другие. Но та часть цеха, где Арне Кнудсен сыграл в ящик, в целом осталась без изменений.

– Гробы? Но это ведь жаргонизм? Вы ведь не имеете в виду ящики, куда кладут мертвецов?

– Ха-ха, клево… Нет, это всего-навсего стальные блоки, которые присылают нам русские, а наш сталепрокатный завод делает из них листы.

– Ну понятно, ведь подобное предприятие только этим и занимается?

– Ну да, «только». Легко сказать. А ведь девайсины тут вам не хухры-мухры. Итак, сталь приходит из России в виде блоков, которые затем прожаривают на тысяче двухстах градусов и мастачат листы всех размеров, притом исключительно под заказ.

У Карла осталось еще много вопросов, но в трубке раздался чей-то голос:

– Лео, кофе готов!

Мужчина поблагодарил человека, предоставившего ему кофе. Да уж, ритм повседневной жизни этого пенсионера не давал ему расслабиться ни на секунду.

Четверг, 26 мая 2016 года

Мишель сидела на краю дивана, закрыв лицо руками. Все было настолько ужасно, что она прорыдала бо́льшую часть минувшей ночи. Едва они переступили порог квартиры, она изо всех сил попыталась убедить подруг в том, насколько серьезна ситуация, в которую они попали. Они совершили вооруженное ограбление, а потом еще и убили девушку!

И обо всем этом уже вовсю сообщали по радио.

Но подруги только смеялись над ней, распивая бутылку теплого шампанского. А еще они сказали, что ей следует отнести Патрику две тысячи крон, которые, по его мнению, она ему должна, и развесить уши, сделав вид, будто она с луны свалилась, когда он примется рассказывать ей, что стряслось на дискотеке. Тогда ее уж точно никто ни в чем не заподозрит.

А что касается Бирны, лучше вообще не забивать себе этим голову. Она ведь сама напросилась.

Однако Мишель не успокоилась, и причиной этому были не только события, произошедшие накануне. Всего шесть дней тому назад ее едва не задавили насмерть, и едва ли не чудом можно считать то, что она, несмотря на боль и ушибы, была способна нормально функционировать. Но разве две подружки учитывали ее состояние? Конечно, нет. Они прожили вместе уже три дня, и что же? Мишель только и занималась тем, что убирала за ними. Разве это нормально, что уборкой занималась именно она, которая совсем недавно вернулась из больницы и время от времени еще страдала от головной боли? Ей это казалось неправильным.