«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 85

ПРИЛОЖЕНИЕ: схема агентурной группы № 2

И.д. Начальника 2 Отдела

5 Управления Красной Армии

Полковник (КИСЛЕНКО)

Начальник 1 Отделения

Полковник (ПОПОВ)».

25 июля 1940 г.

Ни слова о резидентуре «РАМЗАЯ», связь с которой Зайцеву предстояло осуществлять.

Из записей 1939 г.: ««Кармен» — готовится на воздушника. — Американская еврейка, 24 лет, чл. АКП с 1934 г. Завербована в Москве в мае 1937 г. Кариным и Гудзем. Опыта агентурной работы не имеет. До вербовки вела активную профсоюзную и парт. работу».

Центр предложил единственно возможный алгоритм вербовки агентов-источников из числа японцев — через вербовку агентов-вербовщиков из числа иностранцев. Не ставить задачу вербовки «источников в военных и политических кругах и таких, которые бы располагали большими личными военными и военно-политическими агентурными возможностями для добывания документальных материалов и сведений» руководство Разведупра не имело права. Центр обязан был поставить такую задачу, но была ли она по «плечу» Зайцеву и другим разведчикам, находившимся в Японии под прикрытием официальных должностей? Судя по отсутствию результатов — не была. Да и не могла быть. «Сергей» вообще избегал выходить в город, а если и выходил, то только на агентурные встречи с «Фрицем» или «Рамзаем».

Из «Доклада о работе Имака» («Имак» — новый псевдоним Зайцева со второй половины 1941 г.), датированным мартом 1942 г.:

«Прибыл в Японию 21 августа 1940 года. По прибытию сразу приступил к принятию группы от КРОТОВА. …

Помимо руководства группой я имел на связи резидентуру Рамзая. Установить связь с Фрицем пришлось без всяких паролей, так как Кротов уехал в Шанхай, и я знал только место и день с часами встречи. Помня его фотографию и зная его биографию и Рамзая, я связь установил, правда, с большими трудностями, ибо Фриц не хотел признаваться, но после того, как я ему рассказал его биографию и даже упомянул про его вещи, которые находятся на хранении в холодильнике, он начал сдавать и попросил меня описать человека, с которым он должен был встречаться, т. е. Кротова, что я, конечно, сделал (здесь и далее выделено мной. — М.А.). После только этого он признался, но все же материал не передавал. Эта встреча происходила в скиячной на Гинзе, после, когда кончили есть, он предложил мне поехать с ним на машине в парк Мейдзи, всю дорогу задавал разные вопросы о Рамзае, на которые я ему отвечал, и по приезду в парк он передал мне материал и взял от меня деньги. В дальнейшем связь с ним не порывалась до дня его ареста. Вторая встреча происходила с Фрицем в скиячной на Симбаси, последующие у него в офисе после работы, офис расположен недалеко от Симбаси-еки. …

На встречи с Фрицем я выходил часа за два за три до назначенного времени, меняя несколько раз средства сообщения и тщательно проверяя, нет ли хвостов. Перед отъездом за рубеж я знал, что эта резидентура вся продана, а поэтому нужно было быть особенно осторожным …».

Выход на встречу с «Фрицем» «без всяких паролей», в нарушении элементарных правил конспирации (ведь можно было дождаться возвращения «Кротова» — Будкевича из Шанхая), свидетельствует о том, что даже в марте 42-го Зайцев считал, что он поступил правильно. И в своем отчете Зайцев даже бравирует этим. И что удивительно — его никто не одергивает.

Утверждение Зайцева, что на встречи с «Фрицем» он «выходил часа за два за три до назначенного времени, меняя несколько раз средства сообщения и тщательно проверяя, нет ли хвостов», не соответствует действительности. И доказательство тому не только выше цитируемая фраза.

Из Справки «История провала резидентуры Инсона» от 23.05.44 г.:

«Встречи ИМАКА с ИЗОПОМ (новый псевдоним Клаузена. — Прим. авт.) проводились 1–2 раза в месяц. Характерно, что встречи иногда происходили на квартире ИЗОПА, причем, ИМАКУ прежде чем попасть на встречу с ИЗОПОМ частенько приходилось отрываться от преследующих его хвостов. Это объяснялось тем, что ИМАК в город выходил очень редко и, как правило, только на явки. Всегда ли ИМАКУ удавалось отрываться от хвостов, сказать трудно. На явки он выходил, почти не имея резервного времени и иногда, чтобы не сорвать встречу, выезжал на машине, оставляя ее недалеко от района встречи. Были случаи использования для этой цели машины ВАТ (выделено мной. — М.А.)».

Зная условия агентурной обстановки в Японии, изощренную систему неотвязной слежки и сигнализации постовых полицейских и учитывая особо тщательное наблюдение, которому подвергались сотрудники советского легального аппарата, можно категорически утверждать, что большинство встреч, если не все, попали в поле зрения полиции.

«МЕМО. ОТ РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 76 от 21.9.40 г.

Сообщает, что здоровье Фрица улучшается, 25 сентября он выходит на встречу с нашим человеком».

«МЕМО. ОТ РАМЗАЯ — ЦЕНТРУ № 78 от 27.9.40 г.

Сообщает, что встреча Фрица с нашим человеком не состоялась. Новую встречу предлагает на 15 октября в 7 часов вечера в ресторане Хиросукияки…»

«МЕМО ОТ РАМЗАЯ, 30.10–40 года, номер 92.

Сообщает, что рация Фрица была неисправна, сейчас налажена. Трудно с добыванием запасных частей. Подтверждает, что встреча Фрица с Сергеем состоялась. Фриц передал Сергею почту и получил от него 500 амов. В ближайшее время денег потребуется гораздо больше…

Рамзай выехал в Шанхай по легализационным делам, вернется в Японию 10.11.

Верно: Сонин. 2.11.40 года».

В ноябре 1940-го в Центре была составлена «Справка на нелегальную резидентуру “Рамзая” — Токио»:

«Нелегальная разведывательная резидентура «Рамзая» в Токио организована с осени 1933 г. Задачи резидентуры: добывание документальных данных и информации по вопросам вооруженных сил, политического, экономического и военного положения Японии.

Резидент “РАМЗАЙ” — немец, рождения 1895 года, член КПГ с 1919 года, член ВКП(б) с 1925 года. Окончил университет в Берлине. Владеет немецкими и английским языками. На нелегальной работе по РУ с 1929 года. До этого с 1923 года работал в ИККИ инструктором Информационного Отдела, по линии ИККИ выезжал в Норвегию.

С 1929-го по 1932 год работал нелегальным резидентом РУ в Шанхае. Отозван из Шанхая в связи с угрозой провала, ввиду допущения им грубых ошибок.

В мае 1933 года командирован в Токио с задачей создания нелегальной резидентуры. Прибыл в Токио через Европу и САСШ в июне 1933 года. Легализовался корреспондентом немецкой газеты “Гамбургер Франдеблатт” и ряда голландских газет. Установил тесные дружеские отношения с руководящими работниками посольства Германии в Токио — в частности, с послом и ВАТ. Через посла Германии вошел в местную фашистскую организацию и активно работал в ней. Установил связи с рядом иностранных посольств и миссий в Токио.

Летом 1935 года вызывался для инструктажа в Москву. Выбыл вновь в Токио после месячного пребывания в Москве.