«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 106

И опять отсутствует однозначность. Дверь к соглашению с Советским Союзом, если исходить из буквального смысла заявленного, все еще остается приоткрытой, т. е. сложившиеся германо-советские отношения «пусть и с натяжкой» все еще продолжают устраивать Гитлера, однако закладывается прогноз их ухудшения. Допущение, что в этой фразе была заложена дезинформация, абсурдно. Кого собирался дезинформировать Гитлер — высшее руководство вооруженных сил Германии?

В том, что касается сроков нападения на Советский Союз, Директива устанавливает: «…Начало наступления будет отдано единым приказом по всему фронту от Черного до Балтийского моря: (день — Б, время У)». И здесь же: «Подготовительные работы нужно провести таким образом, чтобы наступление (день «Б») могло быть начато 21.6. (выделено мной. — М.А.)» ^[379]. Появление данной даты даже в таком эвентуальном контексте — «… могло быть начато 21.6.» — не поддается никакому объяснению. Сам факт появления такой инициативной даты без указаний фюрера, трансформируемых в директивы ОКВ и ОКХ, не понятен. Гальдер же в своем военном дневнике никак не комментирует эту дату, а стоит на своем, как было показано выше, — на 16 мая 1941 г.

Как уже отмечалось, первое сообщение о сроках начала войны против Советского Союза было получено 29 декабря 1940 г. из Берлина: «Война будет объявлена в марте 1941 г.».

В Дневнике штаба руководства военно-морскими операциями за 8–9 января 1941 г. появляется запись: «Позиция России в случае (предстоящих) немецких действий в Болгарии еще не ясна. России нужна болгарская территория для развертывания наступления на Босфор. Надежда на Соединенные Штаты и Россию поддерживает дух Англии. Заметны дипломатические приготовления Англии к сближению с Россией; цель Англии — спровоцировать Россию к нажиму всей ее мощью на Германию… В случае вступления Соединенных Штатов в войну Россия будет стоять на пути всех наших военных усилий. Поэтому нужно заранее исключить всякую возможность подобных угроз. Когда угроза со стороны России будет устранена, мы сможем продолжать войну против Англии во вполне сносных условиях. Поражение России снимет всякое давление с Японии и усугубит опасность положения Соединенных Штатов» ^[380].

16 января Гальдер записывает: «О докладе фюрера 8–9.1 в Бергхофе. … Россия: Сталин умен и хитер. Он будет все время увеличивать свои требования. С точки зрения русской идеологии победа Германии недопустима. Поэтому решение: как можно скорее разгромить Россию. Через два года Англия будет иметь 40 дивизий. Это может побудить Россию к сближению с ней.

Япония: Готова к серьезному сотрудничеству. Разрешение русской проблемы [Германией] развяжет Японии руки против Англии на Востоке. Поэтому необходимо радикальное решение проблемы. Как можно скорее!».

Однако окончательное решение Гитлером все еще принято не было.

20 января, в присутствии ряда высокопоставленных лиц Третьего рейха и Италии, в том числе имперского министра иностранных дел Риббентропа и начальника штаба ОКВ Кейтеля, состоялась беседа Гитлера с Муссолини и итальянским министром иностранных дел Чиано. В ходе беседы Гитлер изложил свою позицию по целому ряду вопросов: «Большое значение для нас имеет Ф и н л я н д и я (здесь и далее разрядка документа. — М.А.) ввиду ее единственного в Европе месторождения никеля. Хотя русские тоже согласны поставлять нам никель, они будут делать это только до тех пор, пока захотят. Поэтому Финляндию больше не трогать.

Демарш русских по поводу ввода наших войск в Румынию должным образом отклонен. Русские становятся все наглее, особенно в те времена года, когда против них ничего не предпринять (зимой).

Сосредоточение германских войск преследует троякую цель: а) операцию против Греции; б) защита Болгарии от России и Турции; в) обеспечение гарантии Румынии.

Для осуществления каждой из этих задач нужна собственная группа войск, задействование которой вдали от наших баз требует много времени.

Желательно, чтобы это сосредоточение закончилось без воздействия противника. Поэтому демаскировать эти войска следует как можно позже. Основная тенденция: как можно позже форсировать Дунай и затем как можно раньше перейти в наступление. (…)

Турция, по всей вероятности, останется нейтральной. Весьма неприятным это может стать для нас, если она заявит о своей солидарности с Англией и предоставит в ее распоряжение свои аэродромы. Общее положение на Востоке можно правильно оценить только с точки зрения положения на Западе.

Нападение на Британские острова — наша последняя цель. Здесь мы находимся в положении человека, у которого в винтовке остался всего один патрон: если он промахнется, ситуация станет еще хуже, чем прежде. Высадку не повторить, так как в случае неудачи будет потеряно слишком много техники. Тогда Англии больше уже не придется ничего опасаться, и она сможет направить свои главные силы на периферию, куда ей вздумается. А пока высадка все еще не состоялась, англичанам приходится считаться с ее возможностью. Высадка возможна только при определенных условиях, которых осенью не было: три дня подряд хорошей погоды. (…)

От Америки, даже, если она вступит в войну, я большой угрозы не жду. Самая большая угроза — огромный колосс Россия. Хотя мы и имеем с Россией весьма выгодные политические и экономические договора, предпочитаю полагаться на мои силовые средства. Однако весьма значительная часть немецких войск связана на русской границе, и это мешает мне направить достаточное число людей в военную промышленность, чтобы до предела усилить производство вооружения для авиации и военно-морского флота.

Правда, пока жив Сталин, никакой опасности нет: он достаточно умен и острожен. Но когда его не станет, евреи, которые сейчас обретаются во втором или третьем гарнитуре, могут продвинуться в первый.

Следовательно, надо проявлять осторожность. Русские выдвигают все новые и новые требования, которые они вычитывают из договоров. Поэтому-то они и не желают в этих договорах твердых и точных формулировок.

Итак, надо не упускать из вида такой фактор, как Россия, и подстраховать себя силой и дипломатической ловкостью.

Раньше Россия для нас никакой угрозы не представляла, потому что на суше она для нас совершенно не опасна. Теперь, в век военной авиации, из России или со Средиземного моря румынский нефтяной район можно в один миг превратить в дымящиеся развалины, а он для оси жизненно важен…» ^[381].

«Высказывания фюрера в краткой формулировке» были доведены до командования Вооруженных сил Германии.

Внешне советско-германские отношения в начале 1941 г. складывались вполне благополучно, двустороннее экономическое и даже политическое сотрудничество развивалось. 10 января 1941 г. между СССР и Германией было подписано Соглашение о взаимных торговых поставках на второй договорный период по Хозяйственному соглашению от 11 февраля 1940 г. Соглашение регулировало товарооборот между СССР и Германией до 1 августа 1942 г. СССР брал на себя обязательства поставлять Германии промышленное сырье, нефтяные продукты и продукты питания, в особенности зерновые; Германия обязывалась направлять в СССР промышленное оборудование, включая станки для оборонной промышленности. Советскому Союзу для ознакомления передавались новейшие образцы военной техники, в частности авиационной. Все это, казалось, свидетельствовало об отсутствии у Германии враждебных намерений.