Рожденный в огне - читать онлайн книгу. Автор: Розария Мунда cтр.№ 44

Еще один деревенский житель плюнул в мою сторону.

Ли

В день второй встречи с Джулией я не мог ни на чем сосредоточиться, думая лишь о том, что скажу ей, когда увижу. Строки ее письма пробегали у меня перед глазами, и я пытался понять, что было не так в ее послании. Однако, когда меня вызвали с занятий в кабинет Атрея, мысли о Джулии тут же испарились. Охваченный нехорошим предчувствием, я вспомнил, что первое собрание, которое должна была провести Энни, тоже было назначено на сегодня.

Распахнув дверь в кабинет Атрея, я увидел Энни, примостившуюся на краешке стула. Она тихим голосом докладывала о том, что произошло. Дак сидел рядом, подперев голову ладонями. Миранда Хейн, скрестив руки на груди, стояла в стороне с каменным лицом, однако слегка смягчилась, заметив меня.

– Ли, прошу, входи, – сказала она, махнув рукой.

Мне показалось, что она намеренно пригласила меня, чтобы успокоить Энни. И удивилась, заметив, что Энни съежилась. И даже не взглянула на меня. Подойдя ближе, я разглядел, что по ее лицу текли слезы. В руке она сжимала платок.

А затем я услышал, о чем она говорит.

– И ты лишь вежливо ответила им и постаралась успокоить Аэлу? – спокойно спросил Атрей, когда она замолчала.

Энни кивнула. Солнце проливало длинные снопы света в высокие окна покоев, из которых открывался вид на Огненную Пасть, сияя в медных волосах Энни и скользя по ее дрожащим плечам. Атрей и Хейн переглянулись, но Энни этого не заметила. Мне редко доводилось видеть искреннее одобрение Атрея, но сейчас я прочитал его на лице Первого Защитника, хотя он всего лишь слегка вскинул бровь.

Но Энни, похоже, сейчас не было дела до чьего-то одобрения.

– Неужели речь была неудачной? – шепотом произнесла она, сжимая колени побелевшими пальцами.

У Хейн округлились глаза.

– О Энни, нет, – ответила она. – Это была отличная речь. Просто я ошиблась, посчитав, что этого окажется достаточно. Некоторые раны настолько глубоки, что слова здесь не помогут.

Атрей мрачно добавил:

– И людской гнев часто жесток и несправедлив. Сегодня ты заплатила за ошибки, которых не совершала.

«Ошибки, которых ты не совершала».

Атрей не мог знать, как эти слова связаны со мной, хотя было ясно, что Энни все прекрасно понимала. Ее дрожащие плечи опустились, и она еще сильнее изогнулась, словно стараясь вообще не видеть меня. Хотя никто этого не заметил, но мне показалось, что она едва сдержалась, чтобы не закричать: «Убирайся!»

Я начал пятиться к двери.

– Ты вела себя достойно, как и должны вести себя те, кто вступил в ряды стражников, Антигона, – сказал Атрей. – Благодарю тебя.

Энни вскинула дрожащие плечи.

– Будут еще какие-нибудь указания, Защитник?

– Нет. Вы с Дорианом можете идти. И, Антигона, можешь пока не возвращаться на занятия, чтобы прийти в себя. Мы уведомим твоих преподавателей.

Энни и Дак встали. Энни прошла мимо меня, словно не заметив.

Когда дверь за ними закрылась, Атрей взглянул на меня.

– Итак. Ты все слышал. Если бы ты был главным, как бы поступил?

Наконец я понял, зачем меня вызвали сюда: придумать план. Атрей уже делал так раньше, испытывая меня. Только на этот раз речь шла о деревне, о которой я размышлял последние восемь лет.

– Я больше бы не проводил эти собрания в горных районах, – сказал я, – и оставил бы Холбин в покое.

– Хорошо, – ответил Атрей, медленно кивая, словно мы были на уроке. – Почему?

– Потому что предстоящая война научит их тому, чему мы не можем.

* * *

Мы с Пэллором прибыли к Арке путника задолго до назначенного времени. Мы ждали Джулию среди залитых лунным светом скал на каменной площадке старинного драконьего пьедестала, возвышавшегося на карстовой арке, вздымавшейся так высоко над освещенным луной Северным морем, что отсюда вода казалась абсолютно спокойной. Пэллор устроился на каменном выступе, свернувшись калачиком, словно кот, и примостил голову на скрещенные передние лапы. Я сел рядом, глядя на темное, усыпанное карстовыми шипами море, почесывая тонкую перепонку под его серебристым крылом. Он зашуршал крыльями и придвинулся ближе, довольно фыркая.

– Тебе ведь здесь нравится, правда? – пробормотал я.

Мне тоже здесь нравилось. Глядя на расстилавшийся передо мной вид, я представлял себе все, что произошло с Энни в Холбине. Вспоминал ее расстроенное, залитое слезами лицо. Ее полные муки глаза. Я видел, как год за годом Каллиполис менялся на глазах, оставляя в прошлом ужасы прежнего режима, и все же старые раны так до конца и не затянулись. Раны, нанесенные народу драконорожденными.

Раны, нанесенные моим отцом.

И почему даже спустя столько лет при мысли об этом у меня кружилась голова?

Пэллор уткнулся носом в мой затылок, когда я прижал голову к коленям, и я просунул пальцы во впадинку между его рогами. Словно стоял на палубе качавшегося на волнах корабля, держась за поручни.

Услышав наверху шелест крыльев, я поднял голову. Большая тень закрыла звезды, и мы с Пэллором вскочили. Пэллор раскинул крылья и напрягся, чувствуя приближение чужого дракона.

Самка дракона-грозовика, на которой прилетела Джулия, была средних размеров молодой особью, при этом невероятно изящной, с очень большим размахом крыльев. В темноте сложно было разглядеть стиль ее полета, и меня охватило безудержное любопытство. Когда они приземлились на противоположный край пьедестала, Джулия изящно выскользнула из седла, а дракон с интересом уставился на Пэллора, подняв длинный хвост с шипами. Пэллор скреб когтями землю, переваливаясь с боку на бок, словно пытаясь казаться крупнее рядом с этой самкой, которая была вдвое больше его.

– Спокойно, – в один голос приказали мы своим подопечным, хотя Джулия произнесла это слово на драконьем языке. – Эринис, познакомься…

– С Пэллором.

– Пэллор, – повторила Джулия, словно желая услышать, как звучит это имя.

Мы наблюдали, как Эринис и Пэллор приблизились друг к другу, словно недоверчивые, но любопытные псы, принюхиваясь и осторожно кружа друг вокруг друга.

Скривив губы, Джулия задумчиво произнесла:

– Пэллор, аврелианец, который избрал драконорожденного из рода Грозового Бича.

Я задумался, что она хотела этим сказать. Мы с детства выучили наизусть все достоинства древних семей и их драконов: драконы небесных рыб славились своей сдержанностью и послушанием, драконы грозового бича – своей дисциплинированностью и силой, аврелианцы – умом и склонностью к обучению. Вероятно, она смотрела на Пэллора, думая, чего же мне недоставало, а чего оказалось в избытке, что меня избрал аврелианец, а не дракон-грозовик.

Когда Пэллор и Эринис, покружив по пьедесталу, наконец разошлись, беззлобно глядя друг на друга издалека, Джулия обернулась ко мне.