Медальон Таньки-пулеметчицы - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Баскова cтр.№ 39

– Есть, только по большому счету он там лишний. – Следователь обнажил в улыбке серые зубы. – Кондаков, ну, товарищ этот, делал так, как говорил ему Островский. К нему и не обращался никто. Так было заведено у нашего мэра – все вопросы через него.

– Мзду собирал? – догадался Виталий. Впрочем, что тут и догадываться? Какую еще причину можно придумать?

– Точно, – усмехнулся следователь. – В нашем городе даже называли размер взятки, скажем, за однокомнатную квартиру. Ты не поверишь, какая здесь коррупция – почище, чем в столице.

– Но ему все равно приходилось как-то обосновывать свои решения для вышестоящего начальства, – недоумевал Виталий. – По-моему, не давать квартиру сыну полка, зато предоставить ее кому-то другому – совсем неправильно и слишком бросается в глаза.

Бутаков еще раз продемонстрировал мышиные зубы:

– Ты как маленький, честное слово. Островский имел сильных покровителей, делился с ними – что тут непонятного? Все это понимали, и никто с ним не связывался. Лучше доживать век в почерневших деревянных домах, чем иметь такого врага, как он. Впрочем, и ему не чужда была благотворительность, особенно в образовании. Он боготворил Борового-младшего, называл его городской палочкой-выручалочкой и всегда снабжал деньгами школу. Все комиссии приходили на уроки мужества. Странно, почему он все же отказал ему в квартире.

– Наверное, взятки для него были важнее, – предположил Рубанов.

– Наверное, – не стал спорить следователь. – Пиши адрес: Абрикосовая, восемь. Так, кто у нас тут следующий? – Он снова прищурился. – Степаненко Виктор Сергеевич. Скажу тебе честно, – он почему-то понизил голос, – эту личность я бы проверил в первую очередь. Скользкий какой-то, нелюдимый. Даже баб не водил. Ну скажи, какой нормальный мужик будет так себя вести?

– Может, с ориентацией проблемы? – усмехнулся Рубанов.

Следователь замахал длинными тощими руками:

– Я тебя умоляю! Ориентация тут ни при чем. Скажи, разве стал бы он в таком случае людей на порог не пускать? Почтальон ли, ремонтники – со всеми через дверь разговаривает. Странно это все, согласись.

Виталий наклонил голову:

– Действительно, странно. Адрес давай.

– Гороховая, девять. – Бутаков еще раз пробежал глазами список. – Тут у меня еще человек шесть, да только они уж лет десять как в городах: кто в Питере, кто в Архангельске. Старые дома на окраинах стоят заколоченные. Может, уже дедков и в живых нет.

– Дай-ка ты мне и их на всякий случай, – попросил журналист. Следователь кивнул, скопировал список, и вскоре огромный принтер недовольно зашумел, будто протестуя против эксплуатации. Впрочем, работал он плохо, и клочок бумаги с широкой темной полосой показался минуты через три.

– Выродил! – буркнул полицейский и протянул список молодому человеку.

Виталий не успел поблагодарить: дверь распахнулась и влетел тот самый молодой блондин, которого он уже видел в кабинете Бутакова. Голубые глаза сияли, губы растянулись в довольной улыбке.

– Нашел свидетелей, – радостно сообщил он следователю. – Парфенов видел, как все было. Так что мои тут ни при чем. Отпускай их прямо сейчас.

Бутаков медленно положил на стол карандаш, которым до этого ковырял в зубах.

– Погоди, я так сразу не могу. Ты, Петя, и сам знаешь, что были свидетели и обратного. Давай сюда Парфенова, разберемся по-новому.

Мужчина растерянно заморгал:

– Как же так? Это, по-твоему, справедливо?

– Мне по этому поводу кучу бумажек написать нужно, – буркнул следователь и повернулся к Виталию: – Кстати, познакомьтесь. Это внук Николая Дмитриевича Борового, сына полка, директор школы Петр Семенович Боровой. А это журналист из Лесогорска, Виталий Рубанов. Пишет интересную статью, и ему понадобился материал о жителях нашего города.

Голубоглазый протянул руку, и Виталий с чувством ее пожал. Ему был симпатичен молодой директор, так радеющий за своих учеников.

– На какую тему статья? – осведомился Боровой.

– Великой Отечественной войне посвящается, – уклончиво ответил Рубанов. Он и злился на Бутакова, и понимал его. Конечно, лучше бы никто из стариков не знал о настоящей цели его визита. Но, с другой стороны, как в таком случае начинать разговор?

Директор поднял светлые брови-подковки:

– Великой Отечественной? Но она обошла стороной наш край. На северной земле не велись боевые действия. Вам это известно?

Виталий растянул уголки губ:

– Разумеется, известно. Но, видимо, не совсем обошла.

Боровой посмотрел на него с интересом. Его голубые глаза заблестели:

– Что вы имеете в виду? Это очень интересно. Расскажите, пожалуйста.

Журналист покачал головой и провел рукой по волосам:

– Видите ли, я стал суеверным. Понимаете, несколько раз я делился с окружающими своими замыслами, и статья не получалась по разным причинам. Так что извините, пока я никому ничего не скажу.

Молодой директор не обиделся:

– Что ж, и такое бывает. Но вы дадите прочитать статью, когда она будет написана? Или когда выйдет?

– Без проблем. – Виталий встал. – Ну, не стану вам мешать, пойду работать.

Мужчины поднялись и пожали ему руки.

– Держи меня в курсе, – попросил Бутаков. Рубанов кивнул и вышел из кабинета. Он услышал, как директор изумленно спросил:

– Можно узнать, почему он обратился сюда? Ты и Великая Отечественная – где вода, а где имение?

Бутаков буркнул в ответ что-то нечленораздельное и сменил тему:

– Давай к нашим баранам. Кстати, что ты говорил о взятках, когда вылетел из моего кабинета?

– Погорячился, извини, – прошелестел директор.

Локотская область, 1942-й

В ресторане – обыкновенном сельском клубе, расположенном в одноэтажном деревянном штукатуренном доме, находившемся в самом центре поселка, вовсю гремела музыка – современные немецкие песни, прославлявшие немцев и фюрера. Таня удивилась, увидев, что их пели, старательно выводя ноты, молоденькие розовощекие юноши и девушки. Их, как выяснилось, согнали с окрестных деревень, чтобы в республике создать свой оркестр. Понятно, девушки выполняли обязанности не только певиц… Но, по-видимому, это их нисколько не беспокоило, они выглядели такими чистенькими, вымытыми до скрипа, веселыми и всем довольными. Впрочем, в этом клубе, заполненном до отказа, все гуляли, пили и радовались жизни. Свободных мест не было, однако Сергей щелкнул пальцами, и белокурая официантка, смахивавшая на немецкую девочку, с огромными голубыми глазами, льняными ресницами и носиком-пуговкой, подвела их к столу у окна.

– Ты просил меня об этих местах, – шепнула она, и рыжий кивнул, довольно бесцеремонно ухватив ее за бедро. Таня поняла, что и с этой девушкой, как и со всеми остальными, здесь обходились, как с вещью.