Вероятно, Алекс - читать онлайн книгу. Автор: Дженн Беннет cтр.№ 55

– Не прыгай, – кричу я Дону Гато, и оба зверя в недоумении смотрят на меня. – Поверь мне на слово, ты лишь сломаешь лапку и умрешь. Этот глупый белый котяра того не стоит. Но если все же прыгнешь, то знай, что во время похорон тебя вернет к жизни запах рыбы, хотя в твоем случае уместнее было бы говорить не о ней, а о чурро.

Дон Гато укладывается в водосточную трубу и принимается облизывать лапку. Отнестись к моему предостережению пренебрежительнее она в принципе не могла. Ну что же, я, по крайней мере, ее предупредила. Мне остается лишь тешить себя надеждой, что где-то на этой набережной кот по имени Сэм-Я ведет более благоразумный образ жизни, чем эта влюбленная парочка, рискующая что-нибудь сломать себе, спрыгнув с крыши… В этот момент я вдруг вспоминаю, что меня отшил Алекс.

– А знаете что? Да пошли вы оба, – вновь обращаюсь я к кошкам, застегивая ремешок леопардового шлема. – У каждого из вас по девять долбаных жизней, вот сами их и живите.

СООБЩЕСТВО КИНОМАНОВ «ЛЮМЬЕР»

ЛИЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ>АЛЕКС>НОВЫЕ

@alex: Эй, Минк? Ты на меня, случайно, не обиделась?

@mink: Что навело тебя на такую мысль?

@alex: He знаю. Просто я испугался, что ты рассердилась, когда я попросил тебя связаться со мной, перед тем как покупать билет на самолет. С тех пор от тебя больше не было ни одного сообщения.

@mink: He злюсь. Мне казалось, ты знаешь меня лучше.

@alex: Мм… Я что-то не пойму, это что – шутка?

@mink: По Интернету порой очень трудно передать интонацию. К тому же у меня сейчас слишком много дел, чтобы с тобой общаться. Давай свяжемся позже.

Вы, вероятно, полагаете, что два человека, которые нравятся друг другу (иногда) и обычно работают вместе (почти всегда), в состоянии найти время (практически в любой момент), чтобы уединиться. Если не поцеловаться, то хотя бы поговорить. Но после моего визита в принадлежащий семье Портера магазин прошла целая неделя, а я видела от него лишь ежедневные приветствия, бесконечные улыбки и бросаемые на меня через весь главный зал отчаянные взгляды, которыми можно было бы заполнить все это подземелье.

Я изо дня в день наблюдала, как светлели на его лице синяки и заживали раны, но по мере их исчезновения забывалось и то, что между нами произошло, поэтому сейчас у меня на физическом уровне возникло ощущение, что меня бросили. Конечно же на работе мне не раз приходилось получать от него эсэмэски, в том числе и такие: Какова сегодня влажность в Парилке по шкале от 1 до Преисподней?

Тебе нужно чаще надевать на работу сандалии. У тебя очень сексуальные ступни. Вполне возможно, они стали для меня предметом фетиша.

Вчера вечером подумал о том, чтобы забраться к тебе в дом, но не хотел рисковать и впутывать тебя в неприятности, если бы меня поймали.

Я устал. Пойдем немного вздремнем в большом вигваме.

А когда от него пришло сообщение «Похоже, мне нужен уход, как насчет того, чтобы опять поработать медсестрой?», я чуть не свалилась с табурета прямо в билетной будке. Но, отстучав ему, что без проблем, получила такой ответ: «Тоскую. Жажду. Рядом сидит Пенгборн. Неудобно».

Этот парень меня убивает. У-би-ва-ет.

Когда мы были злейшими врагами, все было гораздо проще.

– Иногда мне кажется, что Портер при Пенгборне устроился сиделкой, – едва слышно шепчу я.

Грейс протягивает в окошко билеты и выключает микрофон:

– Знаешь, что я слышала? Что Пенгборн покуривает всю эту травку из электронных сигарет действительно в медицинских целях. У нашего старого брюзги, по всей видимости, опухоль.

– Что? Рак? – хмурю я бровь. – Кто тебе это сказал?

– Был такой слушок. Сказать, правда это или нет, я тебе не могу. Люди могут наболтать что угодно. Рене, девица из кафе, утверждает, что несколько лет назад его болезнь отступила и что теперь он использует ее лишь как предлог, чтобы ловить кайф. Кто его знает… Лично на меня он не производит впечатления больного.

На меня тоже, но разве можно в такой ситуации утверждать что-то наверняка? Подходить к нему и спрашивать напрямую я тоже не собираюсь. Ненавижу сплетни. Мне неприятно, что люди шушукаются у Пенгборна за спиной.

– Послушай, что, черт возьми, между вами происходит? – спрашивает Грейс, поправляя портативный вентилятор.

– Ты имеешь в виду меня и Пенгборна?

Она закатывает глаза в своем классическом стиле, желая сообщить примерно следующее: Хватит строить из себя дурочку, ты прекрасно знаешь, что я хотела сказать.

– Нет, тебя и Портера.

– Не знаю, – сердито отвечаю я.

Она уже слышала от меня рассказ о том, как мы целовались. В общих чертах. Ну хорошо… с незначительными подробностями. У Грейс талант выуживать из меня сведения.

– Вполне возможно, он ухаживает за кем-то еще, пытаясь охмурить двух девушек сразу.

– Нет, у него больше никого нет, – качает головой Грейс. – Заканчивая здесь, он едет в магазин и работает там. Закрываются они в девять. А каждое утро снова здесь – если, конечно, не катается. И когда ему выкроить время на еще одну девушку?

Хорошая мысль. Оттого что я отпустила по этому поводу шуточку, в груди возникает чувство вины.

– Я видела, как он пререкался с мистером Кавадини по поводу вывешенного недавно графика дежурств, – говорит Грейс.

В этот момент у нее жужжит телефон, она читает сообщение, отстукивает что-то в ответ и слегка улыбается.

– И что?

Подруга передает в окошко билеты и пожимает плечами.

Теперь от входящей эсэмэски жужжит уже мой телефон. Портер! Завтра у нас с тобой выходной. Может, сходим куда-нибудь, если, конечно, у тебя нет других планов? В первой половине дня. Шансы на то, что нас застукает твой отец, стремятся к нулю. (Пожалуйста, скажи да.)

Я поднимаю глаза на Грейс:

– Ты знала?

– О чем? – спрашивает она, изображая святую невинность. – А, поняла, хорошо, я тебя прикрою. Можешь сказать отцу, что проведешь день со мной. Но моим родителям хочется с тобой познакомиться, поэтому во вторник я приглашаю тебя к нам на ужин. В занудные настольные игры мы не играем, но мой отец любит готовить. Он обязательно попросит тебя помочь ему на кухне, а когда ты придешь, начнет доставать своими глупыми шутками. Я тебя предупредила.

– Я перед тобой в неоплатном долгу, Грейс.

Мои пальцы – слишком медленно! – набирают на клавиатуре слово «да».