Княгиня Ольга. Пламенеющий миф - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 6

Но перейдем ко второй группе: источники, созданные после смерти Ольги. Сюда входят летописные произведения и церковная литература. О княгине Ольге упоминали два автора XI века: митрополит Иларион и Иаков Мних, но эти упоминания скорее подтверждают реальность ее существования и ближайшие родственные связи, не давая развернутой информации. Вполне вероятно, что первым возникло устное «сказание об Ольге», причем церковное предание о ее подвиге крещения сформировалось тоже первым. Из устной стихии оно было перенесено в начальные летописные своды. Здесь важно понять: эти своды, хоть и были первыми, от времени жизни героини были отделены немалым, в сравнении с человеческой жизнью, количеством лет. Еще крупнейший исследователь русского летописания А. А. Шахматов выделил Киевский Начальный свод, созданный к 1093 году в Киево-Печерском монастыре, а затем вычленил предшествующий ему Свод 1073 года. Эти своды гипотетичны, а «главная» наша летопись – Повесть Временных Лет – была создана еще позже, в начале XII века. Тем же Шахматовым был выделен и еще более ранний свод – Древнейший, созданный в 1037–1039 годах, но это у ряда исследователей уже вызывает сомнения. Что это был за памятник, впервые зафиксировавший некие сведения о первых русских князьях, у исследователей имеются разные версии. Главное то, что в целом виде он не сохранился и лишь послужил, предположительно, источником для более поздних летописей.

Здесь я хочу заострить ваше внимание на одном важном моменте. У людей, незнакомых с историей летописания, распространено представление, будто летопись доносит до нас непреложную истину. Это же летопись! Ее же прямо там, в древности, написали! А значит, так оно все и было! Нет, не все. Верить летописи – и то с оговорками, в каждом случае разными, – можно начиная с тех пор, как она стала создаваться по горячим следам событий, то есть едва ли ранее второй половины XI века. Все, что было раньше – сказания о Рюрике, Игоре, Ольге, Святославе, Владимире – вносилось в летопись не прямо из жизни, а из народных преданий, уже перенесших около ста лет устного бытования, прошедших через память четырех-пяти поколений. Причем даже этот, уже скорее фольклорный, чем исторический материал, обрабатывался в интересах современной летописцу политической концепции. В первые летописи рассказ об Ольге уже попал в виде сказания, наполненного бродячими эпическими мотивами (мы их рассмотрим позднее). «Большой миф о княгине Ольге» в течение веков постепенно обрастал подробностями, пока не достиг расцвета в «Степенной книге царского родословия» (XVI век), где изложен один из первых в нашей литературе любовных романов – история знакомства Ольги с Игорем на перевозе. Но вполне очевидно, что истинных сведений о жизни женщины, умершей 600 лет назад, составителю этого труда взять было уже негде, если в более ранних источниках они не приведены.

Церковные литературные памятники по близости к времени жизни героини примерно равны летописным: собственно жития Ольги известны с XIII века, хотя некоторые были созданы раньше – в XII веке. Но, опять же, они рассказывали о женщине, умершей двести-триста лет назад, не имея почти никаких твердых источников сведений о ней. История сложения житий – отдельная и большая научная тема, но коротко скажем, что при формировании образа святой акцент делался на церковный канон описания «святой жены», а не на стремление к исторической достоверности. То есть житие как жанр стремится «подтянуть» свою героиню к образам Богоматери и других святых праведниц, а не к реальной княгине Х века.

К жанру житий относятся и два поздних текста, в которых «большой миф об Ольге» достиг наивысшего расцвета: это «Степенная книга царского родословия» (середина XVI века) и «Четьи-Минеи» Дмитрия Ростовского (самое начало XVIII века). А далее вступают в дело светские писатели, основатели российской истории как науки: Василий Татищев (середина XVIII века), Николай Карамзин (начало XIX века), Сергей Соловьев (конец XIX века). Каждый из них написал свою «Историю России», в которой дал, с опорой на письменные источники, уже некоторые свои истолкования материала, хотя в целом они действовали еще в рамках сложившегося предания. Все они понадобятся нам как иллюстрации развития образа княгини Ольги в течение веков. И хотя труды упомянутых ученых не могут считаться источником знаний об Ольге – они сами пользовались древними памятниками и прибавить к ним по существу ничего не могли, – именно они во многом послужили источниками мифа, поэтому мы обязательно должны будем рассмотреть их взгляды на то или иное событие.

Для наглядности перечислим источники «большого мифа» в хронологическом порядке:

– аутентичные документы (середина-вторая половина X века)

– летописание (от конца XI века)

– жития (XII–XIII век)

– позднесредневековые обработки древних источников, включая «Степенную книгу» и «Минеи» Дмитрия Ростовского (XVI – начало XVIII века)

– труды российских историографов (середина XVIII – конец XIX века)

Нужно упомянуть и третью группу источников: народные предания об Ольге, бытующие на месте ее предполагаемого рождения – неподалеку от Пскова, близ деревни (погоста) Выбуты. Там существует многочисленная топонимика, то есть названия различных природных объектов, связанных с ее именем. Это речные протоки под названием «Ольгины слуды» или «Ольгины ворота», Ольгин камень; Ольгина гора; разные развалины зовутся «Ольгин дворец», «Ольгина церковь»; есть «Ольгин ключ». И эти названия не просто живы до сих пор, они продолжают возникать в наши дни! Как пишет современный исследователь А. Александров, когда в тех местах были найдены остатки кургана с кольцевой обкладкой, у местных жителей он получил название «Ольгина башня» ^[6]. По другому, частному сообщению, через несколько лет после исследования этого кургана в округе уже бытовала легенда, как Ольга стояла на этой башне, высматривая, не едет ли Игорь! Целый сюжет родился прямо на глазах исследователей, в наше время. В основном эти местные легенды совершенно фантастичны, никак не согласуются с историческими сведениями, зато имеют массу аналогов в фольклоре. Главный положительный вывод, который из них можно сделать: большое количество ольгинской топонимики в районе Выбут указывает на глубокую и устойчивую местную традицию. Дух Ольги, которая в реальности могла провести в тех местах лет двенадцать-пятнадцать (от рождения и до замужества) продолжает уже тысячу лет жить там полной жизнью в качестве местного гения и одушевлять собою всю округу. Никакое другое место, насколько мне известно, так настойчиво на роль «малой родины» Ольги не претендует. Ну а, собственно, почему бы и нет?

Это все была присказка. Далее же мы перейдем к конкретике и попробуем рассмотреть миф о княгине Ольге в реальном контексте эпохи. Миф имеет перед контекстом эпохи то преимущество, что он дает положительные, описательные ответы. Миф все знает: откуда наша героиня, кто родители, как с Игорем познакомилась, какие слова говорила древлянским послам или императору в Царьграде… Контекст эпохи же больше ставит вопросов и разоблачает предлагаемые мифом ответы. Но тем не менее, путем привлечения источников, не попавших в поле зрения летописи и житий, контекст эпохи может кое-где даже дополнить Миф.