По велению Чингисхана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лугинов cтр.№ 260

Так что мы дали им только почувствовать и понять, с кем связались. Но твой приказ не нарушили: все время убегали, уворачивались, только огрызнулись немного.

Ряды у них неплотные, выносливость неважная, так что, если взялись бы всерьез, могли уверенно разгромить их. Если дальше в пути все будет благополучно, прибудем через шесть дней.

Больше мне нечего сказать. Я, Сюбетей-Батыр, всё сказал…»

Усунтай замолчал, но не двигался с места, не поднимался с колена, ожидая приказа.

– Хорошо… Садись вот сюда, попей кумысу с дороги. Потом отправляйся отдыхать. После расскажешь тойонам подробности и свои личные впечатления, – сказал хан и раздраженно отвернулся, заметив весьма довольную мину на лице Джэлмэ.

Хорошо еще, что все обошлось сравнительно благополучно и удалось разминуться с сартелами без особых потерь с нашей стороны. И если султан не решится преследовать наших и дальше, то вернутся в исправности. Они, конечно же, и от каравана след в сторону увели. Ну, лишь бы не погнался, упрямец…

Но все же неожиданное получилось столкновение и весьма нежелательное теперь, когда он уже приготовился было направить илчи в Хорезм. До сих пор еще ни разу не приходилось вот так лицом к лицу встречаться их войскам. Передают: «Твой приказ не нарушили: все время убегали, уворачивались, только огрызнулись немного»… Но неизвестно, что было там на самом деле и, главное, как истолкуют это событие сами сартелы. Что ни говори, а осмелились вступить в открытый бой, порядочно проникнув извне в земли Хорезма, да еще как следует потрепав войско, возглавляемое самим правителем. Правда, предложив сначала переговоры, желая объясниться. Хоть бы самого султана при этом не было… И как дальше поддерживать с ним после этого мирные отношения?..

Но уже ничего не поделаешь – что случилось, то случилось… Хорошо хоть, парни его не сплоховали, достойно вышли из такого сложного, для других бы гибельного положения. И его, при всей немалой незадаче случившегося, больше тут радует то, что Сюбетей, вроде бы настолько смятый судьбой и самим дьяволом, в кусок мяса с костями уже превращенный было, – что Сюбетей выдержал всё и остался самим собой, все тем же грозным, жестким командующим, и в его силе духа, в воинской хватке и проницательности, во всех действиях не оказалось никакого изъяна, ни одной трещинки! А с такими людьми не пропадем, из любой беды выберемся. Лишь бы благополучно затянулись, зажили его глубокие раны. И что эти страшные шрамы на лице и теле, как не украшение для настоящего мужчины!..

Хан вздохнул, вспомнив дочь, свою любимицу, которой досталась самое трудное, может, из женской участи: быть твердой женой слабого правителя… Жалко ее, но что сделаешь? Речь не о нас – о государстве…

В последний раз, помнится, она так подробно и не поднимая глаз расспрашивала о состоянии Сюбетея… Когда он вернется, нужно будет отправить его к уйгурам: пусть прогуляется, соберет там войско. Пусть они хоть увидятся.

* * *

Нет, все-таки было очень тревожным то, что султан самолично появился именно в тех глухих местах, лежавших в стороне от больших дорог, и именно в то самое время. Откуда мог он узнать про то, о чем даже сами мэркиты не подозревали? Тут обязательно нужно доискаться до самой сути. Если не сделать этого сейчас, то враги и впредь будут все знать о наших намерениях и, значит, водить нас как слепых за руку, куда им заблагорассудится, с помощью хитростей и провокаций толкать в выгодную им сторону.

Не менее пристально, чем мы за соседями, следят за каждым нашим движением другие. И нужно раскрыть хотя бы главные их сети соглядатайства здесь, свернуть подслушивающее ухо, ткнуть в подглядывающий глаз. Вот мы все стараемся перетянуть на свою сторону купцов; но ведь наверняка некоторые из них двулики-трилики, угождают и нашим, и вашим. Вся торгашеская жизнь принуждает их к такому поведению, можно сказать – воспитывает в известном духе. И только тот богатеет в их сомнительной области, где ежедневно меняется и стоимость денег, и спрос на товары, кто сумеет приспособиться к любым обстоятельствам, потому-то это дело выбирают наиболее гибкие и ушлые. Но без них не обойтись, начнется застой товаров, денег и новостей со всех концов света, и без этой свежей струи жизнь станет покрываться плесенью… Конечно, это так; но умело прощупать эту разнородную среду надо, в ней-то и таятся глаза и уши врага…

Зашел Джэлмэ, обычно такой деятельный, всегда с какими-то новостями или новыми замыслами; но на этот раз держался как-то скованно, неловко – и, едва переступив порог, опустился на колено.

– Что с тобой, Джэлмэ? – хан даже испугался чего-то – пусть на миг, но это было. – Не случилось ли чего… худого?

– Хочу возобновить давнишний разговор о себе, – не сказал – выдавил Джэлмэ через силу, опустив глаза.

– Ну так подойди сюда, сядь, поговорим по-человечески.

– Нет, так нельзя… Дело того требует…

– Почему же?

– Сидя рядом, можно говорить лишь о работе по своей должности и чину, о людях, о нашем Иле. А я сейчас хочу просить о себе…

– Ну, пусть так… – грустно согласился хан, догадываясь уже, о чем пойдет речь. – Ты опять, вижу, хочешь ярмо с себя сбросить?

– Сбрасывают, когда упрямятся из-за чего-то или отказываются наотрез. А я просто прошу…

– Чтобы я отпустил, что ли, тебя?

– Так ведь человек стареет, устает, слабеет… А я человек не вечный.

– Как будто ты один стареешь, – хан отвернулся обиженно, насупленно помолчал. – Или, может, я помолодел? Скажи – помолодел?..

– Человек человеку рознь. Ты из другого духа и плоти, ты послан нам Небом. А я себя знаю, трезво оцениваю свои возможности… Прошу, потому что вынужден, иначе не могу. Слишком многого требуют от меня обязанности мои. Я должен слишком много держать в уме, постоянно думать, предвидеть то, что еще не случилось и, может, вовсе не случится, предугадывать события, в которых сам путаюсь. Вот обрадовался сегодня успеху Сюбетея и Джучи – а чему радовался, своей завтрашней головной боли?.. Нет, это становится мне уже не по силам… Не могу угнаться за полетом твоих мыслей, успевать за твоими шагами, боюсь, что вместо помощи, новых мыслей и полезных советов начну только путать, мешать тебе, тормозить, потому и прошу…

Джэлмэ замолчал. Хан тоже помолчал, потом тихо сказал:

– Знаешь, мне тоже очень хочется скрыться в укромном уголке пустой нашей степи, пожить тихо, одному на берегу какого-нибудь тоже тихого озера. И чтобы поменьше вестей достигало, доходило до меня, проклятых новостей. Знаю, что это не совсем несбыточно и потому мечтаю, что когда-то доберусь и туда… ну, хоть когда-то. Все мы устали, выбились из сил. Иногда хочется просто упасть и лежать, завернувшись в попону, ничего не слыша и не видя… Но что делать? Перед нами открылись такие великие дороги, на которые давно уже никто не посягал. И великий грех не ступить на них. Не умаляя нисколько своей силы и длинной воли, надо признаться все же, что большинство побед наших, кажущихся порой такими удивительными и едва ль не случайными, достигнуты лишь с помощью Господа Бога-Тэнгри. Значит, приходится смириться перед судьбой, осознав свое высокое предназначение, начертанное нам на небесах, предопределенное свыше. С небесами не поспоришь.