AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла - читать онлайн книгу. Автор: Мик Уолл cтр.№ 30

Но еще одно условие Браунинга состояло в том, что группа должна была переехать из Сиднея в Мельбурн, где базировалась его новая компания Trans-Pacific Artists. «Я там жил, и в этом месте я мог отлично работать. На том этапе у меня был партнер по имени Билл Джозеф. Ему принадлежали половина клубов и пабов в Мельбурне, а у меня была всего пара. Я мог предложить ребятам сделку, по которой они были бы полностью “на зарплате”, а я бы организовывал им выступления во всех местах, которые нам принадлежали. Это создавало для нас огромную мотивацию сделать их как можно более известными за как можно более короткий срок, потому что если бы я мог сделать их популярными за шесть месяцев, это стало бы для меня огромным прорывом. Они выступали везде. В конце концов, они стали главной фишкой всех клубов и пабов в Мельбурне. Так что это сработало для обеих сторон». Братья были по-настоящему счастливы. «Мы думали, наконец-то! Не нужно больше работать, – вспоминал Малькольм. – Мы получали пятьдесят баксов в неделю каждый. Мы могли выжить без работы!»

Потом вся активность начала разворачиваться вокруг первого альбома группы, о записи которого договорился Джордж во время простоя новой студии Studio One в Alberts, в их офисе на улице King Street 139 в конце 1974 года. Это была относительно маленькая комната, созданная для Теда Альберта его старым приятелем по имени Брюс Браун, инженером и «очень креативным электриком», который ранее делал ATA, одну из самых старых студий в Сиднее. Крис Гилби, английский музыкант, который начал работать с Albert как глава лейбла A&R в январе 1974 года, но перешел в маркетинг к тому времени, как AC/DC подписали контракт, по его словам, «практически руководил лейблом» и помнит, как «Джордж и Гарри брали студию в выходные дни и в ночное время», чтобы заниматься собственными проектами, начав с AC/DC. Их собственная звукозаписывающая сделка с Alberts означала, что Джордж и Гарри делят пятьдесят на пятьдесят все, что они принесли Alberts: «Джордж и Гарри были на одной стороне, – говорит Гилби. – А Тед на другой. Такой была сделка, в том числе и насчет AC/DC».

Гилби вспоминал: «Джордж и Гарри очень нервно реагировали, если Тед или я показывали, что мы независимы, особенно если это не совпадало с их интересами. Например, они ненавидели Теда Мелри, когда он работал на лейбл. Они пытались выгнать его оттуда, однако у них ничего не выходило, потому что Тед подписал контракт в те дни, когда Джордж и Гарри мочились где-то в Лондоне, а Тед Мелри, в свою очередь, в это время давал концерты в сиднейских пабах. Лейбл был очень лоялен к людям, которые лояльны к нему, это касалось и Джорджа с Гарри».

Гилби доказал свою ценность для AC/DC тем, что подал идею добавить молнию к их логотипу, который группа использует и по сей день. Гилби также предложил название для их первого альбома еще до того, как они закончили его записывать: High Voltage – опять-таки, вдохновленное именем группы и логотипом с молнией.

Более того, Гилби стал наиболее ценным помощником Майкла Браунинга в Alberts, тот мог поручить ему любые важные ежедневные дела. «Вовлеченность Криса была в особенности важна в ранние времена группы, – говорит Браунинг. – Но, опять-таки, как и все остальные, кто когда-либо работал с AC/DC или с Alberts, он не вошел в историю. Но он определенно был очень и очень важен для лейбла на протяжении всего этого периода. Это подтверждается и тем фактом, что как только он ушел, показатели Alberts начали падать».

Однако Гилби нисколько не сомневался в том, от кого действительно многое зависит. «Для меня наиболее интересен тот дух AC/DC, который смог придать группе Джордж. Он действительно был “серым кардиналом”, тем, кто заправлял всей деятельностью группы, начиная с самого первого альбома. Они все еще продолжали давать концерты в Сиднее до момента переезда в Мельбурн и часто приезжали на студию One прямиком с концерта и просто репетировали. Базз Бидстрап, чья группа The Angels вскоре стала еще одним проектом Ванды и Янга для Alberts, вспоминает, с каким воодушевлением пара работала в студии. «Гарри был достаточно расслаблен, сидел, кивая головой, и осматривал помещение. Джордж сидел за рабочим местом с инженером, с руками на пульте и говорил [изображает шотландский акцент]: “Я думаю, это плохой вариант. Я думаю, второй лучше”. Но тем не менее они были настоящей командой». Даже что-то, что было одобрено Джорджем Янгом, должно было быть подтверждено кем-то еще. «Гарри в данном случае отвечал за звук».

Для поддержания атмосферы в комнате было полно травы, сигарет и выпивки, а еще молочных коктейлей для Ангуса и всего остального, что помогало создавать ощущение реального выступления в клубе. В будущем, как только положение Бона как автора текстов песен группы окончательно утвердилось и ребята наконец начали использовать полноценную ритм-секцию, большее внимание стало уделяться написанию оригинального материала. Джордж, Малькольм и Ангус брались за пианино, Джордж также разбивал песни на компоненты и затем заново их пересоставлял, чтобы исключить несовершенные моменты и добавить мелодичности и ритма. Для альбома High Voltage они решили записать базовые вещи, а затем дорабатывать их в Мельбурне. Основным составом авторов группы теперь считались Бон и братья, а Роб Бейли и Питер Клэк были вовлечены не настолько, насколько бы им хотелось. Джордж сочинял в основном басовые партии. При этом к созданию барабанных привлекались различные ударники, которые в тот момент были доступны, включая Тони Карренти из The 69 и Джона Прауда, которого Джордж и Гарри ранее уже нанимали для сессий Маркуса Ролла. (Клэк появлялся только в одной песне, She’s Got Balls). Когда все музыканты отказывались, Джордж сам записывал барабанные партии. (Бейли устроил скандал, когда альбом вышел даже без упоминания его имени, как будто он и вовсе был ни при чем. По словам Клинтона Уокера, Бейли «точно никогда не получал никаких денег от Alberts».)

Вместо того чтобы звучать достаточно разрозненно и несинхронно, как можно было ожидать от таких поспешных записей, финальный результат, полученный менее чем за десять сессий, станет своего рода образцом для последующих альбомов AC/DC эры Бона. Он начинается с Baby, Please Don’t Go, затем идет первый оригинальный трек, над которым братья работали вместе с Боном – ода, посвященная Айрен, She’s Got Balls. Бон был в роли настоящего рассказчика и добавлял в тексты детали из своей реальной жизни, а Малькольм и Ангус дополняли его стихи тяжелыми, «дикими» риффами и брейками.

Следующая песня, шаловливая Little Lover, была еще одной попыткой Бона добавить текст к риффам Ангуса и Малькольма. Об этой песне Бон, шутя, говорил, что она про Ангуса («Самый известный маленький любовник, которого я знаю»). Она также была вдохновлена Айрен. История рассказывает о молодой девушке-фанатке, которую Бон заметил на одном из первых выступлений. Согласно тексту, она оставляет «подтек» на своем кресле, который «совсем не кока-кола». Благодаря особой манере Бона представлять эту песню, она не казалась какой-то сексистской, как другие рок-номера того времени, такие как Whole Lotta Love Led Zeppelin или Stray Cat Blues Rolling Stones. Бон просто не мог серьезно выглядеть, когда произносил со сцены всякие «меткие словечки». Даже музыка была более «карнавальной», чем свойственная большинству рок-номеров того времени.