AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла - читать онлайн книгу. Автор: Мик Уолл cтр.№ 29

Позже, в октябре, Браунинг организовал группе несколько выступлений в Hard Rock Café. За это время они как раз успели выгнать Эванса и взять в группу Бона. Была еще одна значительная потеря: менеджер Деннис Лафлин. Это было решение братьев. В особенности Ангуса, который единственный из всей группы не пил и не употреблял наркотики, и ему тяжело было каждый раз верить в обещания Лафлина о «репетиции завтра». Ангус жил на строгой диете, которая состояла из сигарет, чая, шоколадного молока и шоколадок, и ему не нужен был Лафлин, чтобы все это достать. (Единственным наркотиком, который Ангус регулярно принимал, был аспирин, который, по словам Ангуса, их мать толокла и добавляла в молоко, если у него «болели уши, зубы или что-то еще, что могло помешать походу в школу». Эта привычка останется у него на протяжении всей взрослой жизни.) Устав от постоянных нападок, Деннис в конце концов ушел. «Я сказал: “Довольно, я больше не буду с вами работать, вот ваша бухгалтерия, вы должны быть в Мельбурне завтра до часу дня, а я еду домой, увидимся”».

Тогда Малькольм (а он-то как раз-таки пил и курил то, что доставал Лафлин), вместо того, чтобы позвонить старшему брату Джорджу, как всегда делал до этого в случае возникновения любых проблем, взял на себя ответственность за группу и позвонил Майклу Браунингу, чтобы сказать ему о том, что они точно не смогут выступить в Мельбурне, и спросил о предложениях, которые у того могли возникнуть. Интуиция Малькольма его не подвела. Браунинг вспоминает: «Он сказал: “У нас нет денег. О'кей, ты организовал нам концерт в Мельбурне, но мы не сможем приехать”. Тогда я ответил: “Я дам вам денег, вы сможете добраться до города и делать все, что захотите”. Когда ребята приехали, Малькольм подошел ко мне и сказал: “Я действительно ценю все это, ты нам очень помог”. И мы начали болтать. Я не думаю, что в тот момент он знал, что я уже работал в музыкальном бизнесе. В итоге весь разговор свелся к “ребята, вам нужен менеджер…”».

Браунинг отмечает, что когда группа стала выходить на сцену с Боном, у него были сомнения. «Я знал Бона много-много лет, еще со времен The Valentines. Они были группой для подростков, чем-то вроде Bay City Rollers. Поэтому мое впечатление о Боне сложилось, скорее, исходя из этой парадигмы. После этого он был в группе, которая играла “прогрессив” по типу Hawkwind. Поэтому когда ребята сказали мне, что он будет новым вокалистом, я был немного удивлен».

Но его страхи развеялись во время первого выступления группы с Боном в Hard Rock Café:

«Бон достаточно быстро вжился в роль. Он перевоплотился из длинноволосого хиппи из Fraternity в настоящего рок-н-ролльщика. Все вопросы сразу же отпали. Кроме того, как только он начал писать тексты для песен, каким-то образом сработала химия между ним, Малькольмом и Ангусом. Я думаю, тогда-то братья и поняли, что он и есть тот, кого они искали».

Как и происходило со всеми прочими важными решениями в AC/DC, ни одно не принималось без одобрения Джорджа Янга, который прилетел в Мельбурн на следующий же день. Майкл Браунинг сразу же почувствовал дыхание лидера клана в спину. «Как менеджер ты будешь находиться под постоянным подозрением со стороны этих ребят. Группа Джорджа The Easybeats была достаточно успешной на международной сцене, пока все это не испарилось. Тогда Джордж приехал в Австралию и обвинил во всем их менеджера Майка Войгана]. В результате, и Джордж, и младшие братья “очень хорошо относились к менеджерам”, давайте назовем это так. Все артисты обвиняют менеджеров, когда что-то идет не так, но я думаю, что с Янгами ситуация обстояла по-другому. Когда я предложил им свои услуги, то действительно обещал расплачиваться своими деньгами за свое дело. У них же не было никаких денег. Я думаю, они бы распались просто потому, что у них отсутствовала хоть какая-то финансовая поддержка». Несмотря на то что к тому времени практически был подписан контракт с Alberts, по словам Браунинга, «это не предполагало, что Alberts будут вкладывать свои деньги, чтобы ребята продолжили играть». «Они подписывали контракт с Alberts, чтобы делать записи, но на этом все», – добавил Браунинг.

Они подписали контракт на запись, куда был включен и Бон. Бывший менеджер Fraternity Гамиш Генри согласился продать Alberts права на записи с Боном за четыре тысячи австралийских долларов, что составляло третью часть стоимости прав группы из трех человек. «Они называли это “стандартной сделкой”, – вспоминает Браунинг. – Alberts также принадлежали права на издание оригинального материала AC/DC. Опять же, в рамках стандартной сделки, владение авторскими правами, пятьдесят на пятьдесят плюс половина выручки из-за границы… Храни их Господь, но не только они заключали стандартные сделки в те времена. Я думаю, множество американских и британских компаний делали то же самое. Но Alberts сохраняли такую стандартную сделку до самого конца, намного дольше, чем все остальные лейблы». Во времена «Дикого Запада музыкального бизнеса» лейблы и менеджеры пожизненно владели правами на выпуск песен и пластинок, гонорары от живых выступлений, иногда – даже на надписи на футболках. К середине семидесятых стандартная практика в британском и американском музыкальном бизнесе достигла той стадии зрелости, когда у самих артистов была гораздо более сильная переговорная позиция, чем когда-либо. После того как The Beatles и Rolling Stones доказали, что обычная рок-группа может сделать высокооплачиваемую карьеру, артисты не только стали брать более высокие гонорары за выступления, но и повышали ставки роялти в зависимости от своего уровня успеха, а некоторые даже стали владеть собственными лейблами.

Alberts тогда были самым крупным игроком на рынке звукозаписи в Австралии, и их бескомпромиссный подход приносил хорошие дивиденды. Браунинг отмечал: «Хорошей частью их контракта с Alberts было то, что не было никаких расходов на саму запись, поскольку у них была студия. Мне кажется, они платили какую-то небольшую сумму, долларов сто за песню, что-то вроде того». Что касается роялти на розничные продажи, Браунинг говорил, что сделка была гораздо более выгодной для Alberts: 3,4 %, по сравнению со стандартными в то время 5 %. (В течение десяти лет ставка поднялась до 10 % и даже до 12 %, но, опять же, не в Alberts.) Однако какой бы ни была ставка, то, что делали Alberts, никак не отличалось от того, что делали другие звукозаписывающие компании того времени. Браунинг рассуждал философски: «Было много других менеджеров и других звукозаписывающих компаний, которым всегда было известно, сколько стоят услуги Alberts. Но, в конце концов, ты видишь, какое огромное количество денег группы тратят на запись, даже с роялти 12 % вместо 5 %, а в итоге не могут ничего продать, оказываются должны звукозаписывающим компаниям миллионы долларов, и все что им остается, – разойтись. В этом случае предложение Alberts не кажется таким уж плохим. Конечно же, процент был низким, но, с другой стороны, ты не должен был платить за саму запись, и это было правильным решением».

Но все хорошо только до тех пор, пока ты продаешь достаточно записей. AC/DC предстояло прожить еще несколько месяцев до того момента, как они начали получать роялти с продаж пластинок, но у Браунинга «был план», согласно которому он платил всем 60 австралийских долларов еженедельно, а также оплачивал все их расходы в поездках и даже купил им новый автобус – огромный, принадлежавший раньше авиакомпании Ansett Airlines, танк – и оплатил услуги всей дорожной команды и жилье для музыкантов. «Я платил за все на протяжении шести месяцев. Взамен я мог брать себе всю выручку с концертов все эти полгода. Это была своего рода сделка, которая помогла стабилизировать ситуацию для ребят. По истечении шести месяцев все превращалось в стандартный контракт менеджера и артиста: 20 %».