Безбожно счастлив. Почему без религии нам жилось бы лучше - читать онлайн книгу. Автор: Филипп Мёллер cтр.№ 13

Эй? Ау-у?!

Ничего не происходит.

Наконец все дети получили по гостии, мой отец сыграл еще одну песенку, все люди в храме повторили за пастором молитву и я могу сойти с алтарной площадки. Многие подходят ко мне, и все говорят «да благословит тебя Бог!», но я просачиваюсь сквозь толпу и ищу своего папу.

«Эй ты, взрослый! – внезапно слышу его голос. – Искренние поздравления! – Он опускается передо мной на колени, но тут же хмурится. – Все в порядке?»

«Не-е! – Я задуваю свечу и кладу ее на пол. – Мама слишком туго завязала бабочку!»

«Ох, подойди-ка! – Одним движением руки он поднимает мой воротник и ослабляет узел. – Женщины не носят бабочек, знаешь, поэтому мама не умеет с ними обращаться. Может, еще ослабить?»

«Совсем отпустить! – говорю я и растираю себе шею. – Спасибо, папа! Можно тебя кое о чем спросить?»

«Конечно! – Он показывает на заднюю дверь. – Может, туда? Такая хорошая погода…» «Эта гостия, – начинаю я, когда мы, держась за руки, выходим в сад, где уже полно детей и еще больше родителей и бабушек с дедушками. – Она из хлеба или из мяса?»

«А ты как думаешь?»

«Ну… – Я смотрю на него снизу вверх. – Из хлеба».

«Значит, она и есть хлеб. – Он улыбается, потом машет своим родителям. – Однако у бабушки с дедушкой есть подарки для тебя!»

«Они в багажнике, – говорит дедушка и берет меня за руку. – Когда глядишь в космос, – говорит он по пути к стоянке, – получаешь представление о том, как он огромен – и как невероятно малы мы. Но и на земле столько всего можно обнаружить, что вовсе не обязательно смотреть только в космос, чтобы найти что-то интересное. – Он достает из багажника и протягивает мне коробку. – Искренние поздравления с первым причастием, Филипп!»

Я не очень понимаю, что он хотел мне этим сказать, но коробка выглядит просто огромной – вероятно, в ней лежит телескоп, вот здорово! Я раскрываю коробку и нахожу в ней… микроскоп!

«С его помощью можно увидеть то, – говорит он, – чего невооруженным глазом не увидишь. Когда эта суета закончится… – он указывает на церковный сад, все еще полный гуляющих прихожан, – я покажу тебе, как выглядит мир, если в него хорошенько всмотреться!»

Когда Берлинская стена рушится, наша школьная преподавательница религии говорит, что это сделал Бог, но мои родители объясняют мне это по-другому. Еще какое-то время я буду слушать все эти объяснения и, только перейдя в пятый класс, откажусь от уроков по религии. И никто не должен говорить, будто я не дал Богу ни одного шанса…

Возвращение Бога

«…и даже ни к чему особенно всматриваться, – говорит человек, стоящий за кафедрой, и делает взмах руками, – чтобы убедиться, что мы, люди, эволюционировали в рамках тех же процессов, что и все прочие живые существа на Земле и что, следовательно, мы не только культурные, но и природные существа!» Он немного успокаивается и поправляет свою седую шевелюру. – «В следующие недели мы будем обсуждать именно этот вопрос: кто или что определяет наше существование?»

«Я же сказал, что он заговорит именно об этом! – шепчу я на ухо своему лучшему однокашнику Беньмину. – Да и тема захватывающая!»

«Сорри, – он показывает на свой напиток. – После двух голубцов с гарниром из картошки и салата и пудинга на десерт мне необходимо что-то выпить, а то я сейчас же засну!»

«Вот-вот, фрапучино – в самый раз! – говорю я, потягивая из своего стаканчика. – Но давай-ка определимся: по-моему, это классный парень, и это его последнее мероприятие перед пенсией!»

Мы находимся в задней части аудитории «Rost-und Silberlaube», как называется наш кампус Свободного университета Берлина, и глядим сверху вниз в огромный зал. За время первого тура мы, студенты-первокурсники, узнали, что в этой аудитории – почти четыреста мест, из которых сегодня занято от силы три четверти. Беньямин указывает на пару свободных мест вблизи, и мы спешим поскорее их занять.

Мы с Беньямином знакомы с первого семестра, вместе участвовали во многих событиях, избрали одно и то же направление в педагогике – «формирование взрослого человека» – и давно уже сделались большими приятелями – не в последнюю очередь из-за нашей склонности проводить ночи в клубах. В прошлом семестре мы оба защитили преддипломные работы и как следует отпраздновали этот факт с подружками в каникулы, а на последней неделе, когда вывесили план занятий, мы наткнулись на семинар, текст объявления которого что-то пробудил в нас, что-то такое, чего всегда недоставало во время учебы: искренний интерес.

Помимо суперкрутой журналистки-путешественницы Софии де ла Роза, которая сердцем и разумом ведает прагматическими сторонами формирования взрослого человека, никто еще не ставил здесь таких волнующих вопросов, как профессор Петерсен:

«Собственно, из чего состоит природа человека? Как – и где – возникают желания, предпочтения, склонности и надежды отдельного индивида? – Он выходит из-за кафедры с портативным микрофоном, прикрепленном к пиджаку, и направляется к карьеристам, занявшим первый ряд. – Какую роль в этом играет наша социализация и какую – наша наследственность? Какие процессы происходят в том органе, в котором коренится вся наша личность, то есть в мозгу? Что мы сейчас знаем о гормонах и их значимости для наших действий и ощущений?»

«Гормоны – это просто круто, они такие сексуальные!» – говорит какой-то тип позади меня, и они с соседом хихикают.

«Ребята, – я оборачиваюсь, – а не пойти ли вам с вашим юмором в какую-нибудь пивную?» «Сначала опоздали, а теперь придираетесь?»

«Тсс!» – шикает пожилая дама лет тридцати пяти, сидящая перед нами, мы замолкаем и слушаем профессора, которого снова охватывает эмоциональность.

«Как, собственно, в течение десятилетий, а то и столетий, могла сложиться социологическая традиция, в которой научный подход к человеку систематически недооценивается, а то и прямо отрицается – вплоть до нынешнего дня? Какие существуют предубеждения против социобиологии, эволюционной психологии или против нейробиологии – и насколько обоснованными являются подобные предубеждения? Насколько полным может быть человеческий образ, который вырван из контекста миллиардов лет и все еще продолжающегося процесса, в результате которого мы произошли?! – вопрошает он и продолжает чуть спокойнее: – То есть процесса эволюции? Насколько прочным может быть мировоззрение, которое не учитывает результатов естествознания? И последнее, но не менее важное: какие следствия мы можем извлечь из эволюционистского понимания человека – как в научном, так и в социальном плане? – Он откашливается и смотрит, прищурившись, на первые ряды. – А если вы мне не верите, что общественные науки в этой сфере безнадежно отстают, – он улыбается, – то сходите в наш институт социологии, здесь – в Свободном берлинском университете, и расскажите им, что человеческое поведение детерминируется не только нашей культурой, но и нашей природой… – Теперь он смеется, взмахивает руками и кричит: – И они попросту выставят вас за дверь!»