Русалка и гламурный пират - читать онлайн книгу. Автор: Лина Филимонова cтр.№ 22

— Ну и зря бы ты это сделал. Нам еще обратно идти, а тяжесть в желудке очень мешает. Мюсли и яблоки — самая правильная еда в походе.

— Ерунда. Я бы съел целого барана и никакой тяжести не почувствовал бы.

Я протянула ему последний батончик.

— Это твой, — сказал он.

— Я вообще голода не чувствую. Горы заряжают меня энергией.

— Ну как хочешь.

Он проглотил батончик, запил его водой, придвинулся ко мне и обнял за плечи. Сидеть вот так, обнявшись, на вершине мира, было очень уютно.

— Как твой страх высоты? — спросила я Аркадия.

— Вообще я обычно его игнорирую. Как-то я даже прыгнул с парашютом. Пришлось, правда, памперс надеть во избежание эксцессов…

— Правда?

— Насчет памперса — нет. Обошелся.

— Ты очень смелый, раз вот так наступаешь на горло своим страхам.

— Нет, — произнес Аркадий каким-то странным, слишком серьезным тоном.

— Что — нет?

— Я не смелый. Я трус.

— Трусы не прыгают с парашютом.

Он ничего не ответил, но по тому, как он сжал мое плечо, я поняла, что его что-то всерьез гложет. Я бы могла спросить, о чем он думает, но он вряд ли стал бы со мной делиться. Да и не нужно мне знать о нем слишком много. Чем меньше, тем лучше. Поэтому я просто положила голову ему на плечо. Сейчас мы сидим рядом, нам хорошо вместе, но это скоро закончится. Хорошие моменты всегда заканчиваются, но обычно это бывает болезненной неожиданностью. В этот раз все будет по-другому. Сроки определены заранее, никаких неожиданностей, никакой привязанности и никакой боли. Мне нравится, когда все под контролем.

Ветровка мне понадобилась на обратном пути, во время спуска на канатке. Солнце к тому моменту почти погрузилось в море, перестав обогревать земную поверхность, в свои права вступила вечерняя свежесть. Внизу она приятна, а здесь, на высоте, вызывает легкий озноб. Натянув вышеупомянутый предмет одежды, я посмотрела на Аркадия взглядом «я же говорила», но на него мой взгляд не подействовал.

— Наконец-то я остыну, — обрадовался он. — Ветер приятный, как из кондиционера.

Я застегнула молнию на куртке и подумала, не надеть ли мне капюшон.

— Тебе, правда, холодно?

— У меня кожа не как у крокодила.

— Да, — Аркадий повернулся ко мне, — кожа у тебя нежная, шелковая. Как лепесток розы.

Я фыркнула.

— Рекламы насмотрелся?

— Ага.

Он продолжал сверлить на меня своими пронзительными серыми глазищами. Я тоже не желала отводить взгляд. Обычно подобные поединки я выигрываю на раз, но сейчас оставаться холодной и невозмутимой было очень трудно. В глазах Аркадия я видела то же, что чувствовала сама, хотя и тщательно скрывала, — непреодолимое влечение. Но мало ли куда меня влечет. Я же не животное, могу обуздывать свои инстинкты.

— Как раз сейчас лучше смотреть не на меня, а по сторонам, — произнесла я, не отводя взгляд. — Здесь очень красиво.

— С тобой ни один пейзаж не сравнится.

— А ты все же попробуй сравнить.

— Твои ямочки мне нравятся гораздо больше, чем все эти горы.

Я очень обиделась за горы. Я их нежно люблю, а он даже смотреть не хочет!

— Я тебе говорил, что ты прекрасна, как волшебный сон?

Это еще что? Ироничный комплимент или попытка сбить меня с толку и заставить отвести глаза? Посмотрим еще, кто кого собьет.

— Эй, расслабься. Меня больше не нужно очаровывать. Я уже очарована и на все согласна.

Я победила. Он моргнул и отвел глаза.

— Но не сегодня, — добавила я.

Сегодня я могу перемещаться только на четвереньках. Икры ноют, даже когда я просто лежу в кровати, в бедрах болят все сорок (или сколько их там) мышц, но самые болезненные места обнаружились, когда я залезала в ванну. При попытке поднять ногу и перекинуть ее через бортик резкая боль пронзила глубокие слои ягодиц. Оказывается, там тоже есть мышцы и они, видимо, в обычной жизни не работают, а включаются только при покорении вершин.

У меня и раньше после походов в горы все болело, но все же не настолько сильно. Вообще мои мышцы в тонусе, в течение всего года я бегаю, гоняю по набережной на роликах или велосипеде, иногда даже хожу в спортзал, хотя в целом больше люблю занятия на свежем воздухе. Но летом, в жару, все виды активности, кроме плавания, отваливаются сами собой. Чтобы покататься на велосипеде, нужно вставать часов в шесть утра, не только потому, что в это время прохладно, главное — набережная пуста. В остальные часы, вплоть до трех ночи, кататься придется по головам. Хуже всего даже не расслабленные пешеходы, с грацией медуз дефилирующие от кафешки к кафешке, а велосипедисты-камикадзе, севшие на двухколесного друга впервые за тридцать лет и напрочь забывшие, как поворачивать руль и жать на тормоз.

В нынешнем июне одна такая велосипедистка, позаимствовавшая средство передвижения у сына-подростка, устроила мне лобовую атаку. Разогнавшись на спуске, она впала в ступор, не в силах затормозить. Я пыталась объехать ее, как положено, справа — она повернула в ту же сторону, я влево — она, с упорством маньяка, снова за мной. Избежать столкновения было невозможно, мне, правда, удалось смягчить удар, направив велосипед по касательной.

К чему это я? После данного случая пришлось закрыть велосипедный и, заодно, роликовый сезон до сентября. С бегом немного по-другому. Обычно я летом не бегаю, слишком жарко. А вот вчера пришлось. Видимо, как раз от этой дополнительной нагрузки так сильно болят мои мышцы.

Вчера мы доехали домой на такси, идти пешком не было никакой возможности — ноги подкашивались от усталости. По дороге я объяснила своему временному любовнику принципы нашего общения. В отеле мы делаем вид, что едва знакомы, особенно, если где-то поблизости околачивается мой дед. Максимум, что позволено Аркадию — поздороваться и вежливо улыбнуться. И никаких многозначительных взглядов или, не дай бог, подмигиваний! Дед такие вещи сразу просекает, да и у администраторов с горничными глаз наметанный.

Пока я пыталась вбить в голову Аркадия правила поведения в обстановке строжайшей секретности, он пытался превысить допустимые пределы приличий. Его руки то и дело проникали под мою футболку или, как бы невзначай, скользили вверх по бедру, заставляя меня спотыкаться на полуслове и мучительно вспоминать, о чем я веду речь. Отбиваться, не устраивая жестокую бойню и не привлекая внимания таксиста, было сложно. Но я мужественно пыталась. С каждой секундой мужества оставалось все меньше и меньше, и, когда Аркадий умудрился прижать меня к себе провести губами от шеи до ключицы, я крикнула водителю:

— Остановите, пожалуйста, здесь!

— Эй, ты куда?

От неожиданности Аркадий ослабил хватку, я выскользнула из машины. Высунувшемуся вслед за мной Аркадию я объяснила, что нам не стоит подъезжать к отелю вместе. Осталось всего два квартала, я дойду пешком.