Русалка и гламурный пират - читать онлайн книгу. Автор: Лина Филимонова cтр.№ 21

Я села на пятачок зеленой травы между камнями и подставила лицо свежему ветру, который снова появился, когда мы завернули за гору. Аркадий разместился рядом. Я взяла у него рюкзак и достала бутылку воды.

— Много не пей, — предупредила я его. — Это неэффективно, да и запас ограничен.

— Как скажешь, командир, — отозвался Аркадий и сделал несколько глотков.

— Сейчас будет самый трудный участок пути. Так что надо набраться сил. Ты устал?

— Ни капли.

— Во время подъема у некоторых кружится голова, — сообщила я. — Все-таки высота над уровнем моря тут приличная.

— У меня не закружится, — самоуверенно заявил Аркадий.

Что ж, надеюсь так и будет. Лично у меня в горах бывают моменты, когда все плывет перед глазами.

Аркадий отодвинул рюкзак и упал на траву, потянув меня за собой.

— Отдыхать так отдыхать, — сказал он.

Я не возражала.

Моей голове было очень удобно на его плече, теплое дыхание грело макушку, а руки как будто закрывали от всего неприятного, что только есть на свете. По небу резво бежали белые пушистые облака, похожие на взбитые сливки, ветер тихонько шевелил мелкие листочки низкорослого кустарника. Этот еле слышный шелест убаюкивал лучше любой колыбельной.

Я постепенно выбиралась из состояния полудремы, навалившейся внезапно и вероломно. Глаза не хотели открываться, голова была тяжелой и как будто набитой сладкой ватой. Аркадий пошевелился, повернулся и прижался ко мне всем телом. Его рука медленно заскользила вдоль моей спины, воспламеняя под кожей крошечные очаги трепещущего пламени. Огонь быстро разрастался, грозя занять все доступное пространство. Дремота мгновенно исчезла, вместо нее меня охватило сильное, просто невыносимое желание. Открывать глаза не хотелось. Хотелось, наоборот, закрыть их еще плотнее и, выбросив из головы все благоразумные мысли, нырнуть вместе с Аркадием в пучину страсти и даже, не побоюсь этого слова, похоти.

Но я же кремень. Поэтому и смогла вспомнить о своем дурацком правиле и все же открыть глаза навстречу суровой реальности. Аркадий был на пороге погружения в пучину: глаза закрыты, на лице застыло блаженно-предвкушающее выражение. Пора вернуть его на грешную землю. Я заняла удобную позицию и укусила его за нос. Не очень сильно, но вполне чувствительно. Он ойкнул и вперил в меня возмущенный взор.

— Больно? — спросила я.

— Ага.

— Зато сладострастный туман сразу развеялся. Да?

— Ну ты… акула, — проворчал Аркадий, но из объятий меня не выпустил. — Я раньше думал, что у русалок только хвост рыбий. А, оказывается, и зубы тоже от самых кусачих морских хищников.

— На счет «три» вскакиваем на ноги и бодро шагаем в гору, — сказала я. — Раз, два… три!

Не знаю, как у него это получилось, но он уже был на ногах. А я все еще сидела на земле. Аркадий подал мне руку, закинул на плечи рюкзак и жестом пропустил меня вперед, на крутую извилистую тропинку.

Вершина была совсем недалеко, мы ее видел, и и, казалось, могли достичь в мгновение ока. На самом деле подъем занял около часа. Мы карабкались почти вертикально вверх, то и дело сбивая дыхание и время от времени давая отдых трясущимся от напряжения ногам. Мы цеплялись за кустарник, но иногда все же скользили вниз, особенно Аркадий, ведь на его ногах были самые обычные кроссовки, а не ботинки со специальной рифленой подошвой. Головокружения меня на этот раз, к счастью, не одолевали.

Спасатели вбили вдоль края тропинки альпинистские колышки и натянули красный трос с флажками, предупреждающими об опасности, — потому что местами тропинка проходила по самому краю отвесного каменистого склона. Мы карабкались вверх, обрыв был справа, так что упасть было весьма затруднительно. Но, наверное, человеку, боящемуся высоты, в этом месте не по себе. Лично мне очень нравился этот склон. Я чувствовала азарт и желание покорить его, причем немедленно. Можно было бы не торопиться, но я лезла вверх все быстрее и быстрее, и Аркадию волей-неволей приходилось придерживаться того же бешеного темпа.

Этот феномен происходит не только со мной, я не раз наблюдала, как, казалось бы, полностью выдохшиеся туристы, по мере приближения к вершине обретают второе дыхание и начинают неистово карабкаться к конечной точке своего путешествия. Ника называет это высокогорным бешенством и считает, что я крайне подвержена приступам данной болезни. Когда мы ходим в горы вдвоем, я всегда забираюсь на вершину первой и потом с видом царя горы сижу и жду Нику.

Мне и сейчас почему-то очень хотелось опередить Аркадия, но он постоянно наступал мне на пятки. Когда до деревянной смотровой площадки, где установлен указатель «высшая точка», оставалось не больше тридцати метров, он обошел меня на повороте и резво устремился вверх. Я задохнулась от возмущения. Это моя вершина я и должна достичь ее первой! Но Аркадия, который всю дорогу плелся в хвосте, похоже, сразил более жестокий, чем меня, приступ высокогорного бешенства. Он ловко цеплялся за кусты и камни, как какая-нибудь мартышка, я никак не могла его догнать.

Все. Он на площадке, протягивает мне руку, я хватаюсь, тоже оказываюсь наверху и мы, обессиленные, падаем ничком.

— Ты победил, — задыхаясь, произнесла я.

— А мы, что, соревновались?

— А ты не заметил?

— Не-а.

— Врешь!

— Ну ладно, вру. Я всю дорогу тебе поддавался, но в конце решил взять реванш.

— Опять врешь. Ты еле полз, пока не заболел бешенством.

— Чем?

Я вкратце объяснила ему теорию Ники.

— Да! Точно! А я думаю — что это со мной такое, как будто крылья выросли.

Оглядевшись, я увидела, что мы на площадке не одни. С другой стороны поднялась группа туристов, они были такими же запыхавшимися как мы, а ведь поднимались по пологой стороне. Мы герои!

Как это обычно бывает, члены группы рассредоточились по площадке и защелкали телефонами и фотоаппаратами, пытаясь сфотографироваться на фоне гор в одиночестве. Аркадий тоже достал телефон и навел его на горные вершины.

— Все равно ничего путного не получится, — вздохнул он.

— Да, — кивнула я. — Даже самый крутой фотоаппарат не передаст впечатления.

А потом он повернул свой телефон на меня. Я протянула руку и закрыла экран рукой.

— Никаких фоток.

— Вот как?

— У нас все мимолетно, помнишь? Ни фоток, ни воспоминаний, ни сожалений.

Он молча посмотрел на меня и убрал телефон в карман.

Мы переместились на самый край площадки, свободный от туристов, уселись, свесив ноги вниз, и жадно припали к бутылкам с водой. Потом я достала из рюкзака яблоки и батончики мюсли, и мы закатили настоящий пир.

— Я бы сейчас слона съел, — сказал Аркадий, запихивая в рот целый батончик.