Подмастерье. Порученец - читать онлайн книгу. Автор: Гордон Хафтон cтр.№ 101

Я глянул. На земле примерно в ярде от меня лежала голова без тела. Я подобрал ее, отчистил от грязи обрубок шеи, лицо и волосы, а затем склонился над ней, чтобы укрыть от дождя.

— Помните меня? — спросила голова.

— Да.

— Я вас тоже помню. Вы были давным-давно.

— Вчера.

— Правда? А будто месяцы прошли. Так или иначе, мне было очень одиноко. Это первый разговор с тех пор, как я упала на землю.

— Простите, что я вас уронил.

— Не важно. Мне все равно не кажется, что мое место в Центральном хранилище. Какие-то из моих цифр исчезли при криогенной заморозке или же отгнили, когда меня оттаяли. Поэтому я и покатилась вниз по склону. Хотела добраться до первого дуба. Это жуткое уродство, но меня к нему потянуло, когда мы двигались мимо. Хотела что-то сказать тогда, но, видимо, уснула, потому что дальше помню только, как мы карабкались по среднему дереву, и дальше я вдруг очутилась в траве, одна. Я сочла это знаком. Еще одной попыткой. Подумала, что, если скачусь к тому перекрученному дубу, кто-нибудь рано или поздно явится и поможет мне попасть внутрь… И вот вы.

— Я — из группы. Они меня ждут.

— Я знаю. Звала их изо всех сил, но они не обратили внимания. Вы один остановились. — Она закрыла глаза. Чуть погодя тихонько захрапела. Я уже собрался положить ее обратно в мокрую траву, но тут глаза у нее распахнулись. — Ну так что же? Не слишком ли далеко я укатилась?

— Чуть-чуть.

— Отнесете меня обратно?

— Понесу, сколько смогу, — сказал я.

Голова улыбнулась, и, хотя губы у нее позеленели от тлена, а глаза потускнели в смерти, выражение ее лица осталось прекрасным. В этой улыбке я мог бы забыть о своем поиске, но я был в долгу перед этой головой, и долг толкал меня к действию.

Я уложил ее к себе на руки и укачал, чтобы уснула, а затем двинулся дальше вверх по склону. Даже моим вялым шагом до первого дерева я добирался дольше, чем предполагал, и огорчился, поняв, что ни Глад, ни остальные мертвецы меня дожидаться не стали. Решил, что они пошли дальше: глядя вверх по холму, я кое-как различал толстый ствол срединного дуба.

Я погладил голову, и глаза ее вскоре открылись.

— Прибыли.

— Так быстро? Мне снился чудеснейший сон. Я плавала в море, вдали от прекрасного золотого берега…

— Куда мне вас положить?

— А вы не останетесь?

— Не могу.

— Мне так одиноко. Вечно не с кем поговорить… — Она нахмурилась. — Положите вон на тот гнутый корень у входа. Хочу заглянуть в расщелину — представить, что ждет дальше. А вас разве не влечет?

Меня влекло — щель в стволе словно втягивала меня в себя, словно тысячи незримых пальцев легонько подтаскивали к себе мою плоть. И стоять-то рядом было нервно, и потому я быстро уложил ее наземь и отошел.

— Мне пора догнать спутников.

— Вернетесь?

— Не знаю.

— Тогда мне надо вам кое-что сказать, прежде чем вы уйдете.

Я неохотно подобрался поближе и склонил ухо к ее рту. Руки погрузились в глину, тело притиснулось к жесткому корню, я замерз, промок и очень устал. Но выслушал.

— Поймите мои слова правильно, — сказала она тихо, — потому что они не то, чем кажутся. Я объясню подробнее, когда вы вернетесь, но пока, что бы ни подумали об этом пророчестве, вы обязаны продолжать путь. — Она скользнула губами мне по щеке и прошептала: — Скажу одно. Вы близки к тому, что ищете… Но не найдете.

Меня потрясло до костей. Пустота у меня внутри ринулась вверх и вовне, охватила меня целиком. Захотелось истлеть, ничего не чувствовать. Мной распоряжались, меня использовали, мне врали. Я никогда и не выяснил бы, чего не хватает моему бытию… Я побежал. Я бежал к срединному дубу, воткнутому в землю, как исполинское копье, но ни Глада, ни остальных там не оказалось. Хотелось замереть и ждать, пока земля не поглотит меня, пока дождь не размоет меня, пока тьма не впитает меня, но ее слова не давали этому быть: вы обязаны продолжать путь. Я бежал дальше. Стремился к дубу на вершине холма, статному великану, чьи верхние ветви исчезали в облаках. Силуэт на горизонте, громадный черный громоотвод, глубоко вбитый в землю. Я бежал все быстрее, пока не превратился в один лишь ритм ног, пылавшие мышцы, стучавшую кровь — но дерево все не приближалось. Думал, все дело в обмане зрения, что дуб, видимо, громаднее любых моих фантазий, и я ускорялся еще и еще. Тело сделалось огненным колесом, по волшебству катившимся вверх по склону, оно превращало дождь, осмелившийся ко мне прикасаться, в пар, оно опаляло траву, что покорно стелилась подо мной.

Но пламя ходячего мертвеца мимолетно, и я, теряя сознание, пал на траву, и последнее, что видел, — далекое дерево, нисколько не ближе ко мне теперь, когда я припустился бежать.

Смеющийся воин

Я был сплошь боль в ребрах. Колотье в боку, разливавшееся к груди. Капли дождя у меня на черепе. Мука возвращалась, уходила, возвращалась вновь — размеренный круг острых ударов и тупой боли. Я услышал голос. Свой голос:

— Хватит меня пинать!

Я открыл глаза. Мускулистый мертвец стоял надо мной, изготовившись ударить еще раз.

— Меня послали тебя привести, — сказал он. — Как мне это устроить, если ты валяешься на земле?

— Я упал в обморок.

— «Упал в обморок», — передразнил мертвец. — Ну так вставай. Все ждут.

Я медленно поднялся на ноги. Дождь не прекращался. Он не остался лишь снаружи моей головы — он нашел дорогу внутрь. Руки у меня были покрыты густой глиной. Одежда — мокрая насквозь, грязная.

— Я пытался вас догнать, но чем больше бежал, тем крепче оставался на месте.

Мертвец вздохнул.

— А просто идти в голову не приходило?

— Нет.

— Или сосредоточиться на том, что делаешь?

— Не очень.

— Или двигаться шаг за шагом?

Я покачал головой.

— Попробуй-ка.

Я попробовал. Через три шага очутился под высочайшим дубом из всех, какие видывал. Он возник из ниоткуда. Я разглядел пару мокрых несчастных трупов, стоявших у великанского корня рядом с Гладом; тот приблизился и положил руку мне на плечо.

— Рад, что вы справились, — сказал он.

Обхват у дуба оказался колоссальный. Дерево перло из земли, как средневековая круглая башня. Кора темнее бури, твердая, как гранит, с равномерными бороздами, влекшими взгляд вдоль безупречно вертикального ствола. Корни, широкие, словно дороги, тянулись докуда хватало глаз, во все стороны, а ветви нависали так высоко и раскинулись так просторно, что их можно было бы спутать с облаками.

Глад повел нас вокруг ствола, вверх по склону, к другой стороне дерева, где сунул руку в одну борозду и ткнул во что-то пальцем. Когда он вынул руку, я увидел маленькую серебряную кнопку, погруженную в кору.