1918: Очерки истории русской Гражданской войны - читать онлайн книгу. Автор: Арсений Зайцов cтр.№ 72

Однако данные разведки не отвечали действительности, так как Сорокин из Тимошевской пошел не на Екатеринодар, а двинулся во фланге Екатеринодарской группы Добровольческой армии и 28 июля, атаковав ее у ст. Кореновской, вклинился между пехотой, наступавшей вдоль железной дороги, и конницей генерала Эрдели, наступавшей со стороны Ново-Корсунской.

Обеспечивавшая левый фланг операции дивизия генерала Боровского 18 июля одновременно с захватом Сосыки овладела ст. Кавказской и, продолжая свое наступление вдоль Владикавказской железной дороги, 27 июля захватила г. Армавир (в 120 км от Тихорецкой), совершенно оторвавшись, таким образом, от главной операции на Екатеринодарском направлении.

Захват Армавира (правда, под натиском красных оставленного через три дня), отвлекший дивизию генерала Боровского, объясняется той обстановкой, которая создалась в июле на границах Кубани, Терека и Ставропольской губернии.

В конце июня кубанские партизаны полковника Шкуро захватили на несколько дней Кисловодск. Выбитые красными, они двинулись в Ставропольскую губернию на соединение с Добровольческой армией. Войдя в связь с ней после захвата ст. Кавказской, 21 июля Шкуро, предъявив г. Ставрополю ультиматум о выходе из него красных, овладел им без боя, так как красные его очистили.

Выступление партизан полковника Шкуро дало толчок к восстанию и на Тереке, и в первой половине июля восставшие терцы захватили ст. Прохладную, а вскоре и Моздок, где образовалось Временное народное правительство Терского края, вошедшее в связь с отрядом Бичерахова в Баку и Дагестане.

Однако Терское восстание было слишком удалено от района операций Добровольческой армии. Действительно, от Ставрополя до Прохладной свыше 200 км по воздушной линии, а от Ставрополя до Екатеринодара – еще 250 км также по воздушной линии. Захват Ставрополя не только не мог помочь терцам, но и защита самого города отвлекала силы Добровольческой армии с Екатеринодарского направления, и 25 июля с этого последнего в Ставрополь пришлось перебросить пехотный полк, а дивизия генерала Боровского выделила часть сил в Ставрополь.

Все это не смогло не сказаться на положении под Екатеринодаром, но отвлечение полка к Ставрополю случайно помогло контрманевру генерала Деникина для парирования удара Сорокина на Кореновскую.

Действительно, удар Сорокина на Кореновскую выводил в тыл основной группы Добровольческой армии на Екатеринодарском направлении и отрезал ее от штаба командующего армией (в Тихорецкой). Этот же полк и оказался тем единственным резервом, который генерал Деникин смог направить во фланг наступления Сорокина через Тихорецкую. Одновременно с ударом Сорокина нажим и со стороны Екатеринодара поставил части Добровольческой армии между Динской и Кореновской в чрезвычайно тяжелое положение, выйти из которого ей удалось лишь после ряда тяжелых боев, затянувшихся на протяжении десяти дней (28 июля – 7 августа), главным образом в районе Кореновской и Выселок.

Главной массе армии Сорокина удалось все-таки пробиться на юг и, переправившись между Усть-Лабинской и Екатеринодаром, уйти за Кубань.

При содействии части сил генерала Боровского со стороны Кавказской концентрическим наступлением по всем трем железным дорогам, подводившим к Екатеринодару, Добровольческой армии 16 августа удалось наконец овладеть кубанской столицей.

Захват Екатеринодара, однако, далеко еще не означал освобождения Кубани. Уход Сорокина за Кубань ставил под вопрос удержание Ставрополя и тянул Добровольческую армию за Кубань и на Армавирское направление.

На следующий же день после взятия Екатеринодара вся дивизия генерала Боровского была двинута к Ставрополю, где она утром 21-го отбила наступление большевиков на город.

Помимо усиления Ставропольской группы отход Сорокина вызвал направление на юго-восток еще и 3-й дивизии Дроздовского и конной дивизии генерала Эрдели. Первая с 20 августа растянулась вдоль по Кубани от Екатеринодара до ст. Григориполисской (180 км), а вторая после неудачной попытки переправы у Усть-Лабинской кружным путем через Екатеринодар к 27 августа вышла на рубеж р. Белой (левый приток Кубани). 29 августа Сорокин, испортив переправы на р. Кубани у Усть-Лабинской и Тифлисской, начал отход к югу, а 1-я конная дивизия вышла 1 сентября к ст. Темиргоевской на р. Лабе. Таким образом, большая часть Добровольческой армии после взятия Екатеринодара ушла на восток и растянулась по Кубани и Лабе, охватывая отошедшую в район между этими реками армию Сорокина.

Между тем помимо Сорокина оставались еще совершенно не разбитые таманские группы большевиков западнее Екатеринодара. Главным операционным направлением Добровольческой армии после захвата кубанской столицы поэтому было, конечно, Новороссийское, разъединявшее Сорокина от таманцев. Однако на это направление особого внимания обращено не было. Из Екатеринодара на Новороссийск был выслан лишь отряд полковника Колосовского (примерно половина 1-й дивизии). Отряд выступил к тому же лишь на третий день по захвате Екатеринодара (18 августа).

«Отряд полковника Колосовского, – пишет генерал Деникин, – наступал быстро и решительно, опрокидывая противника, захватывая пленных, орудия, бронепоезда, уничтожая совдепы и поднимая нагорные станицы» ^[319].

24 августа полковник Колосовский овладел ст. Крымской, т. е. базой таманских отрядов. От Екатеринодара до Крымской 80 км. Следовательно, отряд полковника Колосовского продвигался со скоростью 13 км в сутки, что, конечно, нельзя признать чрезмерным. Это и спасло таманских большевиков.

Действительно, таманцы составляли в это время две основные группы: Темрюкскую, засевшую на Таманском полуострове, и группу Ковтюха, отходившую от Тимошевской на Крымскую. Обе группы объединялись командующим Таманским фронтом неким Ойцевым (бывшим офицером) со штабом на ст. Крымской.

Группа Ковтюха преследовалась дивизией генерала Покровского. Однако по захвате им 14 августа ст. Тимошевской Покровский свернул на Екатеринодар, а Ковтюх смог спокойно отойти по железной дороге до переправы через р. Протоку (ст. Славянская). Лишь 18 августа, т. е. одновременно с отрядом Колосовского, Покровский был вновь направлен для преследования таманцев. Ковтюх отошел за р. Кубань (ст. Троицкая), которую и удерживал пять суток (до 24 августа), выжидая присоединения к нему Темрюкской группы таманцев. Темрюкская группа, однако, постановила «из г. Темрюка ни в коем случае не уходить, а послать выборных на ст. Крымскую арестовать командующего фронтом, а штаб его разогнать за то, что командующий приказал нам оставить г. Темрюк» ^[320]. 20 августа Ойцева арестовали, а штаб его разбежался.

Ковтюх, видя, что Темрюкская группа упорно не желает соединения в Крымской, решил самостоятельно отходить на Новороссийск.

Трудно установить точные даты дальнейшего отхода таманцев ^[321], но во всяком случае они проскочили в Новороссийск, куда также подошла и Темрюкская группа до прихода отряда полковника Колосовского. Занимавший Новороссийск небольшой германо-турецкий гарнизон сел на суда, и ватаги таманцев, беспрепятственно пройдя Новороссийск, двинулись по побережному шоссе на Туапсе.