Письма с Прусской войны - читать онлайн книгу. Автор: Денис Сдвижков cтр.№ 144

Пиритц 13/24.09.1758

Адрес:

Madame la Baronesse de Dougall, Douariére de Wrangell

par Riga & Reval à Hapsahl et Birсkas

Aus dem Lager bey Pieritz in Pom[m]ern d[en] 13ten Septemb[e]r 1758

Ohnfehlbar werden meine gnädige Frau Mama meinen lezten brief von augustij erhalten haben, welchen ich ebenfals wie diesen, mit einen Couriere der nach Petersburg geht abgefertigt. Ich habe Ihnen darinen gemeldet, daß ich bey der, mit der Preußischen armée gelieferten blutigen Schlacht mit dem Leben davon geckommen, und nur meine ganze Equipage dabey verlohren, welche sich auch bis dato noch nicht wieder eingefunden. Ich lebe in diesem Zustande recht vergnügt, ich habe vor nichts zu sorgen, wenn ein geliehenes Hemde schwarz ist, so finden sich wieder freunde die mir ein anderes leyhen. Nur mit der Mondirung sieht es schlecht aus, wenn mein alter Rock der so schon so schlecht ist, daß ich mich schämen muß ihn hier vor den Augen meines General en Chefs zu tragen, mir ganz vom Leibe fallen wird, da wird sich niemand melden, der mir einen neuen gibt. Es ist aber mein Glück daß ich in den Stücken ein guter Philosoph bin, solte ich auch in Hemden gehen und durch den beständigen Regen und jezigen Herbst wettern in die gröste Kranckheit verfallen, welches sehr leicht möglich ist, weil ich nicht einmahl einen Mantel behalten habe, der mir von den kalten Regen schüzen könnte, so tröste ich mich doch bloß damit daß nicht meine Liederlichckeit, sondern ein ohngefehrer Zufall mich in diesen schlechten Umständen gesezt hat.

Ich kann freylich durch (RS) eine gute Wirthschafft und kümmerliches Leben in etliche Jahre wieder zur ordentlichen Equipage kom[m]en, aber wie ist es möglich, daß ich bey meiner Gage zugleich mich in Kleydern so halten kann, wie es in jeziger Zeit erfordert wird, wenn mann sich bey seinen Commandeurs insinuiren will. Ich habe das Glück bey unsern commandirenden General en Chef Reichs Grafen von Fermor mich aufzuhalten, und zwar bin ich bey der Correspondence auswärtiger Höfe, also müste ich auch, wie alle meine Cammeraden mich in Wäsche und Kleydung rein und ordentlich halten, allein alles dieses gehet nicht an, wo sich jezo nicht mittleidige Herzen finden, die mich einigermaaßen unterstüzen. Meine ambition ist allezeit soweit gegangen, daß ich nicht gerne so kläglich gebeten habe, allein jezo bin ich würcklich gezwungen dazu. Ich weiß, daß meine gnädige Mama nicht im Stande sind, so gerne ihr mütterliches Herz meinem irrdischen Glück auch jezo etwas beytragen wollte, mich zu helfen; deswegen ersuche ich hiedurch alle, die noch ein Füncklein Freundschaft vor unserm Hauße, und Gnade vor mich nunmehro armen Menschen haben, mich nicht in diesen Bettel-Umständen zu laßen, sondern mich gnädigst mit so viel zu assistiren, daß ich wieder in meinen vorigen Zustand kom[m]en könnte. (//)

Ich versichere dagegen mich jederzeit so aufzuführen, daß ich meiner Wohlthäter Gnade würdig seyn kann, und meine Erckänntlichckeit wird nicht aufhören, so lange ich lebe. Ihnen gnädigste Mama empfehle mich zu mütterlichen Gnaden, und bin mit der kindlichsten Hochachtung,

Meiner gnädigen Frau Mama allergehorsamster Sohn C. H. Wrangell

Meine Geschwister küße herzlich, und bitte alle Beckannten meine Hochachtung, Freundschaft und Zärtlichckeit, wie es einem jeden zuckom[m]t, zu versichern. Ich wollte gerne mehr schreiben, allein der Courier geht den Augenblick fort. Gnädigste Mama erfreuen sie mich doch mit einer baldigen und erwünschten Nachricht, nur die addresse gemacht par Riga, a l’armeé.

№ 1452, N 34

Неоготический курсив (куррент)

Конверт, красная сургучная печать с гербом

Филигрань: UR

Перевод:

Адрес: Госпоже баронессе фон Дугаль, вдове фон Врангель

Через Ригу и Ревель в Гапсаль ^[1570] и Биркас ^[1571]

Милостивая госпожа матушка несомненно должны были получить мое последнее письмо от августа, которое я, так же, как и это, отправил с курьером, едущим в Петербург. Я извещал Вас в нем, что в состоявшейся с прусской армией кровопролитной баталии я остался жив, лишь потерял весь мой экипаж, который и до сих пор не найден. Я в сем состоянии живу довольно хорошо, мне не о чем беспокоиться. Если одолженная рубаха становится черна, находятся приятели, которые мне одалживают другую. Только с мундиром дела обстоят плохо; когда мой старый кафтан, который уже так плох, что я должен стыдиться носить его на глазах моего генерал-аншефа ^[1572], совсем расползется на мне, не найдется никого, кто даст мне новый.

Счастие мое, впрочем, в том, что в тягостях я добрый философ; даже если мне придется идти в одном белье под постоянным дождем, и в теперешнюю осеннюю погоду я жестоко заболею, что весьма легко возможно, потому у меня даже не осталось епанчи, которая защитила бы меня от дождя, то я тем одним утешаюсь, что в эти жалкие обстоятельства меня привела не моя беспечность, а случай. С рачительной экономией и скудной жизнью я, впрочем, могу через несколько лет снова иметь приличный экипаж, но как возможно с моим жалованьем обеспечить платье такое, как требуется ныне, чтобы быть в доверии у своих командиров?

Я имею счастие пребывать под командой нашего генерал-аншефа рейхсграфа фон Фермора, а именно приставлен к корреспонденции с иностранными дворами, так что, подобно моим товарищам, мне следовало бы иметь чистое и порядочное белье и платье, однако это не получится, если не найдется ныне сочувственных сердец, которые меня сколько-нибудь поддержат.

Мое честолюбие всегда распространялось настолько, что я никогда старался не просить столь жалким образом, однако ныне я поистине принужден к этому. Знаю, что милостивая госпожа матушка не в состоянии помочь мне, как бы ни желало Ваше материнское сердце и теперь моего земного счастия, поэтому прошу сим всех, у кого еще осталась искра приязни к нашему дому, и милости для меня, отныне нищего человека, не оставлять меня в этих нищенских обстоятельствах, но милостиво содействовать мне в том, чтобы я снова мог прийти в мое прежнее состояние.

Я же заверяю, что буду вести себя так, чтобы быть достойным своих милостивцев, а моя признательность не иссякнет никогда, покуда жив. Рекомендуясь вам, милостивая матушка в материнскую милость, с сыновьим высокопочитанием пребуду,