Не римская Испания. Арбалетчики в Карфагене - читать онлайн книгу. Автор: Безбашенный cтр.№ 32

Да и на улицах города уже бурлила жизнь — женщины и рабы из ближних домов набирали воду из источника для своих дневных нужд, споря из-за очереди, кто-то спешил уже по своим делам в порт или на рынок, а коробейники разносили всякие мелкие товары, предлагая их владельцам домов. И только на улицах богатых кварталов ближе к самому центру особого оживления пока не наблюдалось — там спали долго.

Тут мы вспомнили о косском шёлке и прогулялись на рынок. Найдя торговцев тканями, мы легко и быстро обнаружили у них искомое, но цены на него… Млять! Если оставшиеся в Карфагене Юлька с Наташкой полагали, что уж на Родосе-то, в двух шагах от Коса, шёлк должен стоить на добрую четверть дешевле, то совершенно напрасно. Да, цена была ниже карфагенской, но уж всяко не настолько, чтобы оправдать поездку сюда за розничной покупкой. Пожалуй, даже за тюком косского шёлка переться из Карфагена на Родос смысла особого не было — ощутимый выигрыш могли дать лишь куда большие партии этого драгоценного товара. Кусок же около двух квадратных метров — примерно столько, по нашим прикидкам, пошло на это вызвавшее лютую зависть наших баб платье Велии — стоил здесь в среднем порядка сорока пяти карфагенских статеров. Поговорив с купцом, мы узнали, что и на самом Косе цены лишь немногим ниже. Ну статер сэкономишь, ну два — больше едва ли, если не закупаешь оптом, то бишь не меньше тюка. У самих же косских ткачей покупать иноземцам запрещено — власти острова строго блюдут интересы своих собственных купцов, ограждая их от конкуренции. Даже родосскому торговцу — при всём взаимном дружелюбии давних союзников — сильно не поздоровится, если он попадётся там на контрабанде. Главная же причина дороговизны в том, что практически невозможно увеличить производство — не хватает сырья. То же самое мы услыхали и от двух других торгующих шёлком купцов, с которыми поговорили после.

Пока мы наводили справки о косском шёлке — не быстрое это дело, когда язык знаешь на троечку и переспрашиваешь порой по два-три раза, — в городе продрали глаза и последние лежебоки, и народу на площади заметно прибавилось. Граждане бездельники снова принялись о чём-то митинговать, и в это галдящее столпотворение нас абсолютно не тянуло. Впрочем, нас-то никто на митинг и не приглашал. Более того, государственные рабы-полицейские начали выгонять с площади неграждан. Причём, если с нами, распознав иностранцев не из бедных, обошлись ещё вежливо, то уж местных метеков спроваживали куда грубее, а с не успевшими убраться с площади подобру-поздорову рабами и вовсе не церемонились. Одного такого, недостаточно расторопного, прямо у нас на глазах деловито вытянули по спине плетью…

Подкрепившись в таверне, мы потом снова встретились с нашими малолетними шпионами, от которых не услыхали ничего нового — табак и кока Тарквиниев продолжали пролёживать на складе того же липового перекупщика. Раздосадованные, мы продолжили бесцельно слоняться по улицам. А что ещё делать до вечерней встречи со снятыми нами шлюхами? Поразительно скучное место все эти античные греческие города, если тебя не устраивает толпиться на агоре, пялиться на тягомотину в театре или пить, играть в кости или драться с такими же раздолбаями в таверне. В библиотеку зайти, что ли? Хрен там, и она тоже — исключительно для граждан полиса. А купить чего-нибудь почитать — есть где, да только купилок хрен хватит. Ну, мне-то хватило бы, но жаба! Три толковых книги тут стоят как не роскошный, но вполне приличный дом. А книга здесь — это вовсе не талмуд вроде толстовских «Войны и мира», а папирусный свиток, помещающийся в стандартный кожаный тубус, за вечер одолеть можно — ну, не с моим знанием греческого, конечно, но тем более, учитывая цены. Тоска!

— Так, Хренио, давай-ка остановимся возле вон того лотка и оглядимся как бы невзначай! — предложил я испанцу.

— Ты что-то интересное увидел?

— Да ну его на хрен, такой собачий интерес! Обрати внимание вон на тех. Тебе не кажется, что они пасут нас от самой рыночной площади?

— Пасут? Это как? Пасут обычно коров или овец…

— Ну, идут за нами — извини, всё время забываю, что ты не русский. В общем — следят за нами от самого рынка.

— А, наружное наблюдение? Так бы сразу и сказал. Я их давно уже вычислил. Хотел чуть позже тебе сказать, да ты и сам заметил.

— Это могут быть полицейские «топтуны»?

— Не думаю — слишком непрофессионально работают. У нас в полиции за такую работу давно бы перевели в простые патрульные…

— Значит, конкуренты?

— Похоже…

При всём своём непрофессионализме, эти «топтуны» оказались настырными и достаточно опытными — стряхнуть их с хвоста нам так и не удалось. Мы пытались и так, и эдак, но даже профессиональные уловки испанского мента по уходу от «хвоста» остались безрезультатными. А по мере удаления от центра эти топтуны и вовсе перестали скрывать свой интерес к нам, как и свои намерения.

С нами это было опрометчиво, но этих забулдыг явно использовали втёмную, не посвятив в нюансы — если исходить из того, что эти нюансы известны их заказчику, что тоже ещё не факт. Так что, похоже, не знает толком эта гопота, с кем дело имеет. Это была их первая ошибка…

Эти долбаные греки помешаны на своей долбаной цивилизованности. И сами оружия в городе не носят без служебной необходимости, и другим не дают. В Карфагене вне службы хотя бы кинжалы носить можно, но у греков не принято и это. Не то чтобы так уж категорически запрещено, но как-то не заведено и не одобряется. А если уж даже добропорядочные граждане не носят — кто ж позволит чужеземцам? На это и был расчёт нанятых нашими конкурентами местных урок, и это было их второй ошибкой. Зайдя в тупичок и обезопасив себя таким образом от сюрпризов сзади, мы обернулись к нашим преследователям. Ободрённые своей численностью, они так ничего и не поняли, так что ни наши ухмылки, ни весёлое насвистывание мотива «Мы бандито, гангстерито» их не насторожили. А зря! Эта ошибка, третья по счёту, была уже непростительной.

Откинув полы плащей, мы выхватили свои пружинные пистоли. Уж не знаю, чем они им показались, но вид их гопоту вовсе не впечатлил — их собственные дубинки выглядели повнушительнее. Что ж, не они первые, не они последние. Четвёртая ошибка — уже явный перебор сверх любимой богом троицы. Наружность часто бывает обманчива — наши абсолютно неказистые внешне агрегаты выплюнули в нападающих цельножелезные болты, свалив двоих, а мы достали вторые пистоли и применили их аналогично, уложив ещё парочку. Тут уже и до тупого дошло бы, что что-то тут не так, но урки вошли в раж в предвкушении рукопашной, и это стало их последней ошибкой. Они что, всерьёз думали, что мы будем с ними на дубинках дубаситься? Ага, хрен вы угадали, покойнички!

Чтобы иметь в руках хоть что-то на случай встречи с уличными хулиганами, добропорядочные горожане нередко носят массивную трость. Это не возбраняется и у греков, лишь бы длина её не была слишком велика. По грудь, скажем, или по плечо — это чересчур, это уже целый посох получается, который только важным должностным лицам по статусу положен, эдакий атрибут власти, а по пояс примерно — никаких проблем.

Они и не ожидали для себя никаких проблем. Что они, дубинок не видели, в самом-то деле? Увы, будучи невежественными античными дикарями, не имевшими ни малейшего понятия о кино, они, конечно же, не смотрели фильм «Двойной капкан» — ага, в отличие от нас, хитрожопых попаданцев. Привыкнув на службе к оружию и ощущая себя без него как без трусов, мы переняли у аборигенов привычку носить на городских улицах трость, да ещё и не простую. Обычно шпага в трости бывает без гарды, потому как смысл такого клинка — в его полной скрытости в самой обычной с виду тросточке. Но бывали и такие единичные экземпляры, у которых имелась убирающаяся внутрь трости складная крестовина из двух подпружиненных половинок на шарнирной оси, охватывающих при сложении клинок. Вот такие мы себе и заказали, когда просекли, что шпага в трости для нас лишней не будет. Это при том, что и сам-то по себе узенький шпажный клинок для античных хроноаборигенов немыслим и непредставим.