Не римская Испания. Арбалетчики в Карфагене - читать онлайн книгу. Автор: Безбашенный cтр.№ 118

И наша пехота, едва лишь пропустив сквозь свой строй доскакавшую наконец до своих приманку, послушно изобразила акт отчаяния, присев и прикрывшись щитами. Загудели свинцовые «жёлуди» балеарских пращников, защёлкали тетивы лучников, потом Володя с Васькиным, отдав все необходимые распоряжения, тоже вжарили из арбалетов. Кое-кто в нумидийской конной лаве словил свой уготованный судьбой личный гостинец и мешком рухнул с коня, но что это для всей нумидийской лавы? Так, один хрен, что слону дробинка! Это же заведённая и вошедшая в раж толпа, и до тех пор, пока потери в людях единичны, они её только раздразнивают. Как там в той песне про когорты — ага, «пусть ты убит, но легион — непобедим». Лихой молодеческий кураж сменился яростным, геройски павшие сородичи требуют теперь отмщения, как и заведено издавна в этом традиционном до мозга костей родоплеменном социуме. Так что вскипает у них их «ярость благородная» безо всякой меры, что нам от них и требуется. Ничего, сейчас им дадут просраться!

И дали, хорошо дали! Тут и наши-то иберы, знавшие обо всём заблаговременно, один хрен перебздели, а что уж о нумидийцах говорить! Грохот, дым и хлестнувшие по их толпе заряды щебня ошарашили их, наверное, ничуть не хуже очередей отсутствующих у нас пулемётов. Хотя почему же отсутствующих?

— Полиболы! В середину толпы — бей! — рявкнул я. Бенат, только того уже давно и ждавший, восторженно взревел и завертел рукоятку своего «пулемёта». Следом за ним защёлкали тетивами и второй «пулемёт», и нормальный полибол-стреломёт. Ну, не наши отечественные ПК это, конечно, не МГ-42 и не «максимки», даже не «гатлинги», но уж по этому и без того обезумевшему стаду — точнее, двум — непарнокопытных и приматов — тоже сработали неплохо. Подключились к процессу прореживания перепуганных дикарей и наши лучники.

Рядом со мной тренькнул тетивой своего арбалета Серёга, которого я от греха подальше держал при себе. Кажется, даже в кого-то попал, судя по его торжествующему воплю. Раззадорившись, я потянулся за арбалетом и сам — я арбалетчик или на хрена?

— Оставь свою аркобаллисту! — прошипел мне в самое ухо Нистрак. — Без тебя есть кому стрелять, а ты поставлен наблюдать и командовать всеми! Помни — сразу после третьего залпа!

Вот же зануда, млять! Ещё бы мне не помнить своего же собственного плана, в целесообразности которого я его давеча убедил лишь с огромным трудом! Не слишком-то веря в эффективность наших огнестрельных деревяшек, Нистрат тогда хотел соорудить полевые заграждения посерьёзнее, и в принципе-то мысль была дельной. Но я боялся, что в этом случае нумидийцы хрен решатся на тупую лобовую атаку, а то и вовсе отчебучат какой-нибудь неожиданный фортель, и этого нужно было избежать. Нет, ну сейчас-то он прав, конечно, но нам атаковать после третьего залпа, а ещё и второго не было… Млять! Лёгок на помине!

Там и после первого-то залпа «смешались в кучу кони, люди» — в точности по Лермонтову! Обезумевшие лошади передних, спотыкаясь о трупы тех, кого угораздило оказаться передними ранее, храпели и пятились, многие взвивались на дыбы, некоторые даже сбросили седоков — это нумидийцев-то! А сзади напирали новые, ещё не понявшие юмора, кого-то задавили, кого-то затоптали, и в это ржущее и галдящее месиво с хряском впечатывались стрелы и свинцовые пули. И тут снова грохнули наши пушки. Сицилиец Диокл всё-таки успел сделать мне пяток казнозарядок со сменными зарядными каморами — по пять на ствол. С запасом, чтобы хватило наверняка. Мы решили ограничиться тремя залпами, а четвёртый, для деревянных стволов уже опасный — только уж в самом крайнем случае. Снова каменная картечь выкосила чуть ли не полусотню этих несчастных дикарей. Остатки уцелевших передних уже и рады были бы задать стрекача, средние, схлопотав по второму боекомплекту наших полиболов и въехав уже, что здесь им не тут, тоже честно пытались развернуть пляшущих взбесившихся коней, и даже напирающие задние, тоже кое-что поняв, начали осаживать скакунов, да только те не успели ещё погасить инерцию набранного разгона. И в эту свистопляску продолжали добавлять жара наши лучники и пращники, копейщики за рогатками бросили изображать грубое подобие греко-римской «черепахи» и тоже принялись метать дротики, и даже Серёга снова ссадил кого-то с коня из арбалета. Счастливчик! Увы, мне — нельзя…

Но вот наконец-то и третий залп. Противник, потерявший уже почти половину своего состава и весь свой лихой кураж, сейчас того и гляди брызнет врассыпную, а нам не надо врассыпную, нам толпой его гнать надо.

— Командуй! — шипит Нистрак, брызгая слюной. — Время!

— Кавалерия! За мной! — рявкнул я, обнажая меч и пришпоривая пляшущего от нетерпения Негра.

— Англия и Ланкастер! — прикольнул Серёга, насмотревшийся в своё время в той прежней жизни «Чёрной стрелы».

— Следом держись, сэр Дэниэл хренов! — осадил я его. — Если убьют на хрен — на глаза не показывайся! Ни мне, ни Юльке! Понял?

Откровенно говоря, я не очень-то уверен, что та Юлька будет, если что, так уж сильно по нему убиваться. Нет, сволочью и эгоистом мне быть однозначно и по-любому, это к бабке не ходи, но лучше всё-таки будет, если я окажусь им не за то, что не уберёг, а за то, что не дал отличиться и прославиться. Ведь эта оторва, если уж придётся, горевать будет своеобразно и, насколько я её знаю, скорее всего предпримет очередную попытку затащить меня в койку — ага, утешить несчастную в её горе. Оно мне надо, спрашивается?

Что там пробубнил в ответ Серёга, я уже не услыхал, поскольку всё потонуло в торжествующем рёве наших испанцев. А потом мы врезались в ошеломлённое и впавшее в панику нумидийское месиво, которому нельзя было дать разбежаться. Кочевники — это ведь контингент ещё тот. Если ты их опрокинул и разогнал по степи — это, конечно, тоже победа, да только грош ей цена. Как только минует опасность — пройдёт и пережитый с ней страх, а вот ярость и жажда мести за убитых сородичей останутся и возрастут. Дикари снова соберутся где-то в другом месте, скорее всего даже заранее условленном, и если их соберётся достаточно — начинай всё сначала. У того же Мамая — после того знаменитого разгрома на Куликовом поле и бегства вояк врассыпную — уже через пару месяцев снова собралось внушительное войско из тех сбежавших и рассеявшихся. И неизвестно ещё, как бы сложилась судьба Дмитрия Донского и Москвы, не форсируй уже в тот момент Волгу войска хана Тохтамыша, после чего Мамаю стало как-то не до Москвы с Дмитрием. Но у нас ведь, в отличие от того Дмитрия, сильного союзника в нумидийских степях как-то не завелось, а бить одних и тех же нумидийцев несколько раз — слово «загребёшься» пишется с мягким знаком. Чем больше мы их уконтрапупим здесь и сейчас — тем легче нам будет житься в дальнейшем.

К счастью, наши испанские кони крупнее, сильнее и резвее нумидийских, и это сказалось сразу же. А потом сказалось и наше преимущество в вооружении. Надо отдать дикарям должное — они попытались организоваться и принять бой. Кто-то сменил убитого картечью главаря, по толпе прошла команда — это же степняки! Как те же аппачи, млять, только без перьев! Ну, на перья-то нам насрать, главное — хоть без луков и винчестеров. Дротиками-то они попытались нас встретить, но метать те дротики умеют и испанцы. А потом пошла рукопашная кавалерийская рубка, в которой наши мечи, фалькаты, щиты и шлемы оказались решающим фактором. Мало у кого из нумидийцев были хоть какие-то годные для боя клинки, в основном лишь деревянные дубинки, практически бесполезные против хорошо вооружённых профессионалов. У нас же кое-кто и «рогатое» савроматское седло успел освоить, а я ведь ещё и стременами обзавёлся при первой же возможности. С ними тут натянул повод, поднял коня на дыбы, привстал в стременах — и руби с оттяжкой на себя. Прямой клинок меча, правда, не очень-то для такого режущего сабельного удара приспособлен, но выгнутая вперёд фальката — тем более, а до настоящих сабель античный мир как-то не дорос. Да и хрен ли от них толку без полноценных сёдел и стремян? Но и та фальката в руках умеющего с ней обращаться испанского ибера — оружие ведь страшное, а верховой езде без седла и стремян они тоже обучены с детства, и отмахнуть попавшемуся бездоспешному противнику башку вместе с плечом и рукой для них — дело техники.