Мировые элиты и Британский рейх во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Перетолчин cтр.№ 68

Цитата эта, помимо прочего показывает, что отношение к «Kirche» у руководства новой Германии было негативным, сразу после прихода к власти оно запретило любые молодежные церковные объединения [11]. Последовательное противостояние с церковью начал еще прикормленный «придворными факторами» Бисмарк во время Второго рейха, при нем все религиозные заведения были поставлены под контроль государства, которое теперь согласовывало назначения, регистрировало брак и т. д. Противостояние Бисмарка, взявшего себе в союзники немецких либералов, и католической церкви при Пии IX получило название «культурной борьбы» – Kulturkampf [34][35].

В Третьем же рейхе процесс пошел еще дальше. Под руководством Гиммлера начался процесс реабилитации жертв инквизиции, которая якобы в сговоре с мировым еврейством уничтожала генофонд арийской расы [12]. В 1937 году в своем письме рейхсфюрер СС отмечал: «Мы живем во времена окончательного отмежевания от христианства. Миссией охранных отрядов НСДАП является передать немецкому народу внехристианские мировоззренческие принципы, чем и определить на века вперед его образ жизни». Мартин Борман считал, что пора отобрать верующих у церкви и манипуляторов [27].

Хотя с чисто прагматической точки зрения Гитлер восхищался католичеством: «Католическая церковь является великим явлением… Это институт, который просуществовал на протяжении двух тысяч лет. Мы должны учиться на исторических уроках». Подхватив идею, Генрих Гиммлер желал создать «некое подобие религии и религиозной этики». «Для установления «прарелигии»» бригадефюрер СС Карл Вилигут требовал: «… упразднение монастырских школ… Роспуск всех мужских и женских монастырей… Конфискация всего церковного имущества вне зависимости от конфессии, запрет на передачу наследства церковным структурам». По его мнению, религиозные организации должны жить за счет пожертвований и сами содержать своих функционеров [13]. Редактор журнала «Народный наблюдатель», будущий крупный идеолог нацистского движения открыто объявлял идеалы христианской Европы бесполезными убеждениями:

Аналогичного мнения придерживался Йозеф Геббельс: «В Европе распространяется нечто вроде атмосферы крестового похода. Мы сможем хорошо это использовать. Но не слишком напирая на лозунг: «За христианство»…Это бесхребетное учение самымхудшим образом может повлиять на наших солдат» [29]. В 1935–1937 гг. прошли показательные процессы над священнослужителями и монахинями по обвинению их, как практикуется и наше время, в сексуальной распущенности и валютных махинациях. С 1941 года «Гитлерюнгенд» умышленно обязали проходить еженедельную перекличку вместо воскресной службы, что вызвало открытые протесты среди населения. Также громкий общественный резонанс вызвало введение сельскохозяйственного календаря, в котором отсутствовало какое бы то ни было упоминание христианских святых [16]. Летом 1941 года в вермахте были запрещены христианские издания для солдат [29], далее вся нацистская пропаганда работала на то, чтобы превратить новогодний праздник в «Рождество без Христа» [28], и в декабре Гитлер в кругу подчиненных предрекал скорый конец церкви вообще: «Война идет к концу. Последняя великая задача нашей эпохи заключается в том, чтобы решить проблему церкви. Только тогда германская нация может быть совершенно спокойна за свое будущее… Нужно подождать, пока церковь сгниет до конца, подобно зараженному гангреной органу. Нужно довести до того, что с амвона будут вещать одни дураки, а слушать их будут одни старики…» [29].

Особенным нападкам католическая церковь подвергалась в еженедельном иллюстрированном журнале СС «Черная гвардия», редактором которого был глава Службы массовых диверсий «Инсургирунг унд саботаже», специалист информационно-психологических операций полковник СС Гюнтер д'Алкуен, работавший под началом «чисто интеллектуально подавившего в себе еврея» Рейнхарда Гейдриха [10]. Согласно показаниям доктора Карла Нейгауза, курировавшего отношения с церковью со стороны Главного управления Имперской Безопасности: «Пий XII во время мировой войны тайно вел прогитлеровскую политику», чему в частности соответствует его энциклика проклятие коммунизму «Квадра-гезимо анно» [15]. Но с другой стороны говорят, что как только папа Пий XII порывался выразить негодование теми или иными действиями нацистов, те дюжину патеров-кюре отправляли в концлагерь [14]. В 1942 году Гитлер откровенно пригрозил папе Римскому «Если Ватикан будет раздражать меня, то я разрушу его пинком ноги так же легко, как муравейник…» [16].

Прагматизм гитлеровского отношения к церкви выражается в том, что с одной стороны при его покровительстве в 1938 году в Берлине появляется храм Покрова Божией Матери на Шпрее вместе с русской школой и даже гимназией. Священники в течении войны даже исповедовали и причащали военнопленных, ходили по тюрьмам и лагерям [30], что с другой стороны напоминает работу РСХА по вербовке по религиозной линии.

Предположить это можно из ситуации, складывающейся на оккупированных территориях, практически в каждом населенном пункте жители созывались немцами «на открытие Божьего храма», но это не имело отношения к религиозности оккупантов. Открытие храмов немцы прагматично использовали как PR-ходы.

Под Брянском церковь, открытая местными жителями без согласования с немцами, была закрыта. Реальное отношение Гитлера отображено в его застольных беседах: «Церковь-это всегда государственная объединительная идея. В наших же интересах лучше всего было бы, если бы в каждой русской деревне была своя собственная секта со своим собственным представлением о Боге» [29].

Относительно «кухни» с женщинами тоже не сложилось, очень быстро на смену девизу «Место женщины – дома!» пришел лозунг: «Наш дом – Германия, где бы мы ей ни понадобились!». И под девизом: «Немецкие женщины помогают побеждать!» их отправили на производство. После провозглашения тотальной войны женщины вынуждены были работать и по ночам, при том что восьмичасовой рабочий день для кого бы то ни было отменили еще с 1935 года. Геббельс выразил уверенность в том, что «после первоначальных трудностей все женщины, в первую очередь, из высших слоев населения, с особым спортивным азартом примутся за работу» [1][8]. Согласно записке начальника управления вооружений сухопутных войск, подполковнику Г. Томаса, «некомплект рабочей силы в военной промышленности к началу лета 1942 г. составит минимум 800 тыс. человек», что предполагало «введение в полном объеме трудовой повинности для женщин с использованием их на той службе, которую до сих пор несли военнослужащие: связь, воздушное наблюдение и оповещение, кухни, канцелярии и прочая внутренняя служба в армии резерва» [33].