Темнота в солнечный день - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушковский cтр.№ 55

Вообще-то Инженер от кодлы отошел после школы, когда поступил в аюканский политех (и оказался в том самом мире, известном кодле лишь теоретически), но оставался своим чуваком, знакомым с детства, – не проходил мимо, задрав нос (как это случалось со Славкой-Башкой), иногда приходил на вечерние посиделки с гитарой, а порой и на бухло сбрасывался и малость выпивал. Конечно, большую часть жизни он проводил в том самом другом мире, но и старый не забывал, не оторвавшись от него окончательно. В общем, правильный кент, его уважали. Еще и за то, что никогда, если не был занят, не отказывался покатать кого-нибудь с девочкой – ну, они были ребята понятливые и старались этим не злоупотреблять.

А потому Митя, решив устроить Марине настоящий отдых, не раздумывая задействовал Инженера. Ну, разумеется, пришлось объяснить, почему он сам не может отвезти девушку на мотоцикле, так что нужна машина.

Инженер, правильный кент, согласился сразу и с лишними вопросами лезть не стал. Правда, как подметил Митя пару раз, всё же бросал на Марину любопытные взгляды в зеркальце заднего вида, что было понятно, простительно и ничуть не злило.

Марина, сидевшая рядом с Митей на заднем сиденье, полная впечатлений, то и дело оглядывалась, то есть поворачивала голову на разные звуки, врывавшиеся в открытые окна. К нешуточной Митиной радости, она выглядела оживленной и радостной, хотя, узнав о Митиных планах на этот его выходной, поначалу сомневалась и чуточку даже опасалась. Но когда Митя ей подробно расписал ситуацию, успокоилась и даже сказала, что придумал он здорово.

На какой-нибудь из пляжей самого Аюкана, где довольно медленное, но сильное течение и глубина, Митя, разумеется, ни за что бы ее не повез, не стал бы так рисковать. Однако, как всякий аюканский старожил, прекрасно знал, что существует еще и Тахтым. Хотя сам ехал туда впервые – в Аюкане он оказался уже отлично выучившись плавать в Миусске, как и брательник.

«Тахтым» – название сагайское, правда, что оно означает, никто толком не знал и не интересовался. Самый натуральный залив, не такой уж маленький, длиной метров в двести и шириной в двадцать, отделенный от Аюкана нешироким полуостровом, поросшим чахлым березняком (в вечернее время одно из любимых мест городской молодежи, игравшее примерно ту же роль, что Дикий Лес). Давным-давно прекрасно известно, что там в самом глубоком месте – не особенно и высокому взрослому по шейку, а высоким вообще по грудь. Поэтому обычно там купалась исключительно малышня и те, кто только учился плавать. Хорошему пловцу туда ездить считалось как бы и чуточку зазорно для репутации. Правда, было одно-единственное исключение – самый конец купального сезона, когда вода в Аюкане холодела настолько, что на пляжах оставались лишь самые стойкие моржи. А стоячая вода в Тахтыме еще долго оставалась прогретой солнцем – вот это и было то самое исключение, когда и хорошим пловцам там купаться считалось вполне приличным.

В выходные здесь народу было бы немало, но это для Мити с его скользящим графиком сегодня был выходной, а для подавляющего большинства горожан – четверг, день рабочий. По той же причине и малышни оказалось гораздо меньше, чем в выходные. Пустовато было на пляже, что Митю только порадовало – меньше найдется любопытных глаз, ведь Марина не сможет не обратить на себя внимания. Сама она, конечно, ничего не видела бы, но вот Мите были бы определенно неприятны те исполненные чуточку брезгливой жалости взгляды, какими у нас провожают слепых… Самое обидное в такой ситуации – что нет законного повода в морду дать…

Слева у дороги, возле самого пляжа, у реденькой тополевой рощицы, стояло с полдюжины мотоциклов с колясками и три машины. Вообще-то, сюда без труда можно было добраться на шестом автобусе, конечная всего-то метрах в трехстах, но едва ли не всякий владелец колес, сколько бы их ни было, автобусом пользоваться не любит – ну, когда трезвый.

Когда Инженер затормозил и выключил мотор, Митя в который раз подумал: маленькая всё же у нас деревня… Инженер остановился аккурат возле зеленого «четыреста двенадцатого» со знакомым уже номером – машина Рубенса. Отсюда было прекрасно видно, что в воде и на песке всего-то человек, пожалуй, сорок.

Все было заранее продумано и обговорено. Митя вылез со своей стороны, обошел машину, открыл Марине дверцу и просунул туда руку, держа ладонь над головой Марины. Сказал:

– Вот теперь вылезай спокойно, макушкой не стукнешься… Только все же пригибайся чуточку…

Она вылезла довольно ловко, лишь раз слегка задев затылком его руку между запястьем и локтем, встала возле машины, в том самом джинсовом платьице на пуговицах, которое Митя с нее снимал сначала в мечтах, а потом и наяву. Поворачивала голову, подставив лицо легонькому ветерку.

– Инженер, возьмешь вещички? – спросил Митя. – У меня другие заботы.

– О чем разговор, – понятливо кивнул Инженер. И подхватил скудные пожитки.

Митя, взяв Марину за руку, сказал:

– Ну вот, приступим… Прямо перед тобой – ровный песок, метров двадцать. Не как стол, конечно, его ногами изрядно изрыли, но все равно барханов нет, а уж ям и колдобин – тем более. Шагай смело. Если что, подхватить всегда успею. Все ясно?

– Так точно, ваше благородие! – Марина с улыбкой повернула к нему лицо. – Мить, я вообще-то и… в нынешнем своем состоянии немного привыкла ходить, так что не надо со мной, как с младенчиком. Справлюсь, на пляже тем более…

– Береженого бог бережет, а небереженого конвой стережет, – наставительно сказал Митя, припомнив одну из любимых поговорок Катая. – Ну, пошли?

Инженер, конечно, их давно обогнал и обосновался метрах в трех от воды, поставил большую сумку, расстелил большущее пляжное покрывало – Митя его прихватил исключительно для Марины, сами они всегда обходились без этакой буржуйской роскоши.

Двинулись. Марина не соврала – она и в самом деле шагала довольно уверенно, ни разу не споткнулась на взрытом песке, хотя, конечно, если присмотреться, ее походка чем-то явственно отличалась от походки зрячего. Пусть и не особенно, но различие было. Хорошо, приглядываться было особенно и некому: взрослые с детьми все внимание уделяли своей малышне, молодые парочки – друг другу, а те, что постарше, старались еще чуточку загореть на солнышке, которому недолго было суждено оставаться жарким. Вообще на пляже как-то не особенно принято разглядывать соседей, ну, разве что иные одинокие пижоны или чисто мужские компании недвусмысленно провожают взглядами красивых девушек. Но здесь из-за малолюдства буднего дня таковых Митя поблизости не усмотрел.

– Ну, я пошел? – сказал уже успевший раздеться до плавок Инженер, моментально оказался у воды, зашел по колено, плюхнулся в нее, подняв фонтан брызг, и с ходу принялся выгребать на самую большую глубину, какая здесь имелась.

– Порядок, – сказал Митя. – Справа от тебя, совсем рядом – покрывало, клади туда платьице, и поплывем в пучины…

– А страшных осьминогов тут нет?

– Говорят, водился один, – сказал Митя, проворно сбрасывая джинсы, – да хотел сдуру местного алкаша в бездну утянуть, тот его бутылкой из-под портвейна и угрохал…