Можно было, конечно, притормозить, пристроиться за попутным автобусом, а уж потом обогнать и выйти на простор. Сто раз такое случалось – но сейчас отчего-то показалось обидным, даже унизительным. Митя за последние дни потерял слишком много – кроме верного «сто шестого», перебранного буквально по винтикам…
Он крутанул газ, «Минск» взревел и помчался вперед, прямехонько в быстро сокращавшийся просвет меж тупорылыми кабинами автобусов. Кажется, у летчиков это называется «время принятия решения». Решение принято, и ничего уже нельзя изменить. Дорога чистая и сухая, но тормозить на такой скорости поздно, бессмысленно: мотоцикл опрокинет вместе с седоком, либо шмякнет о попутный автобус, либо швырнет под колеса встречного – его водитель (а глаза у него уже квадратные) тоже не успеет ничего сделать. А дальше вариантов только два: либо он успеет проскочить в просвет (а тот все у́же и у́же), либо… не успеет. Или одно из двух.
Не было ни смерти, ни страха, и абсолютно никаких мыслей не было – в такие моменты ни до чего. Только злой, яростный, хмельной азарт и надежда, что «Минск» не подведет, что он успеет.
Крепко держа руль, Митя несся в сужавшийся просвет.