Рогора. Ярость обреченных - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 57

Но вот ударили барабаны, ворота замка распахнулись, выпуская ровные ряды стрельцов, равномерно растекающиеся по обеим сторонам от нас. Некоторое время спустя из них показалась нетвердо ступающая женщина, очень осторожно несущая что-то на вытянутых руках.

По мере ее приближения мне удалось разглядеть, что она статная и черноволосая, по-дворянски белокожая и очень, очень красивая. И потому я не сразу разглядел, что в руках женщина несет корону! Неужели я вижу саму королеву?!

Вот она поравнялась с Бергарским, что-то произнесла. В глаза бросилась мертвенная бледность супруги бывшего монарха, что объясняет ее нетвердый шаг: видимо, совсем недавно королева пережила какое-то сильное потрясение. Может быть, это как-то связано с тем, что корону она принесла, а вот Якуб Вазга так и не показался из ворот дворца? О, я хотел бы взглянуть – а еще бы плюнуть! – в глаза этому вероломному трусу!

В следующее мгновение Бергарский торопливо соскочил с коня, набросил свой плащ на плечи начавшей дрожать крупной дрожью женщины и мягко привлек ее к себе. Королева тут же затряслась в безмолвных рыданиях, крепко прижимаясь к груди прославленного воина. Н-да, судя по совершенно мужскому жесту, каким недавний герцог набросил на нее плащ, по тому, как нежно приобнял по-детски непосредственно прильнувшую к нему королеву, приставка «бывшая» к ее титулу в обозримом будущем вряд ли применима.

Наш воевода Феодор, словно смущаясь разыгравшейся перед его глазами сценой, развернул коня в нашу сторону и негромко позвал:

– Десятник Бурс!

Я направил жеребца вперед легким ударом пяток в бока.

– Слушаю, воевода!

Феодор смущенно обратился к Бергарскому:

– Ваше величество… Вот надежный человек, про которого я говорил.

Бергарский поднял на меня глаза, в них тут же промелькнуло узнавание.

– Ага, кирасир… Помню, помню тебя в битве у Ельчека, ты славный воин. Вот, возьми. – Король протянул мне запечатанный свиток, по-прежнему крепко прижимая к себе все еще всхлипывающую женщину. – Это очень важное послание. Бери сколько нужно заводных коней и вместе со своим десятком скачи на юг. Это послание очень важно, и его необходимо как можно быстрее доставить…

Серхио Алеман, лейтенант мушкетеров королевы

Софии де Монтар

Бой затих к вечеру, когда на королевскую милость Бергарского сдались последние участники ракоша. Н-да, если против крайне непопулярного Якуба у них еще что-то могло получиться – и ведь получилось бы, если бы не моя идея освободить пленных рогорцев! – то против героя Бороцкой битвы у мятежников шансов не было. Уже днем в столицу прибыли гонцы от гвардии, а вечером в Варшану вступили первые отряды гусар, твердо решивших поддержать нового монарха.

Еще не отгремели в городе залпы огнестрелов, не отзвенели жаркие сабельные схватки, кровь Якуба еще не смыли с дворцового паркета, а Бергарский уже объявил о помолвке с Софией! Похоже, красота королевы тронула сердце старого воина – и кто знает, глядя на нее раньше, не предавался ли вчерашний герцог фривольным мыслям и желаниям? Хотя в его поступке есть и вполне рациональное зерно: королева после смерти мужа еще какое-то время сохраняет статус монарха, а брачный союз с ней добавляет законности собственной власти.

Что же касается Софии, то ее решение для меня прозрачно: не так давно она была готова умереть королевой, а сейчас ей выпал шанс на дальнейшую жизнь в статусе ее величества. Но Софию можно понять и как женщину – ведь даже престарелый Эдрик Бергарский является мужчиной в значительно большей степени, чем слабовольный Якуб. И в качестве подтверждения своей любви она выделила королю эскорт из собственных телохранителей, поставив во главе их меня. С ее слов, она выделила меня за мою верность и воинское умение. София буквально заклинала сохранить для нее жениха в походе против заурцев! Впрочем, отчасти я рад был новому назначению и возможности поквитаться со старым врагом.

А еще, как бы постыдно это ни звучало, я был рад трагедии в семье княгини – хотя княгини ли теперь? Да, ужасно радоваться чужому горю – рогорцы Бергарского принесли скорбную весть о героической гибели ее супруга Торога, – но ведь теперь у меня появился пусть призрачный, но шанс, и я просто не могу не воспользоваться им! Ведь если я сейчас даже не попытаюсь, то никогда уже не прощу себе собственного бездействия!

Лейра нашлась в своем излюбленном месте – у родника-фонтана в искусственном саду. Сейчас она была с малышом, тревожно спящим на ее руках, и, хотя приближаясь к женщине, я не слышал всхлипов и плача, не видел дрожащих плеч, одного взгляда на отстраненное, заплаканное лицо было достаточно, чтобы понять, как тяжело на самом деле приходится княгине. Признаться сейчас в собственных чувствах было бы нелепо, и я, с трудом проталкивая слова, произнес:

– Я пришел попрощаться, госпожа. Завтра утром король выступает на юг, сражаться с заурцами… Я помню ваши слова об истинном предназначении в судьбе воина и надеюсь, что с честью послужу славному делу борьбы с общим врагом. Я… я очень сочувствую вам.

– Не стоит.

Бесцветный голос княгини окончательно раздавил во мне всякое желание говорить с ней сейчас, когда она в глубокой скорби. Ей нужно пережить свое горе в одиночестве. После неловкой паузы я смог выдавить из себя лишь нетвердое:

– Прощайте, Лейра. Надеюсь, в вашей жизни все образуется.

С горькой усмешкой она ответила:

– Боюсь, если это когда-нибудь и случится, то очень и очень нескоро… – И чуть потеплевшим голосом добавила: – Берегите себя, Серхио.

– И вы себя, Лейра…

Почувствовав в интонациях женщины намек на участие и неравнодушие ко мне, я чуть не решился все же объясниться, но в конце концов сумел лишь на прощание произнести с любовью и нежностью, как хотел бы обращаться к ней каждый день. И кажется, она поняла это, по крайней мере, в ее глазах промелькнуло что-то такое… такое… Промелькнуло и пропало.

Не сегодня.

Багровое поле, правый фланг склабинского войска

Король Аджей Корг

Барабаны… Рокот сотен, тысяч барабанов раздается задолго до появления заурского войска, предвещая приближение врага. Их мощный гул отражается в сердцах построившихся бойцов страхом, неуверенностью, сомнениями… Нет, лица моих пикинеров, потерявших свой дом и близких – родные большинства из них так и остались за горным хребтом, – исполнены мрачной решимости. Они уже не раз сходились лицом к лицу с врагом, бились и побеждали. Всего три месяца назад слабо обученная и плохо вооруженная толпа, сейчас же – монолитный строй ветеранов, где все без исключения матерые бойцы, закаленные в битве.

Нет, мы не прогнемся и не отступим – но как поведут себя в бою руги? Сколько воинов Ромоданского имеют реальный боевой опыт? Сколько из них способны ломать свой страх усилием воли, являя истинно воинское мужество? И чем отразилась в их сердцах весть о практически трехкратном превосходстве врага?!