Шенна - читать онлайн книгу. Автор: Пядар О'Лери cтр.№ 58

– И очень хорошо получилось: я здесь, а ты – там. Я против такого порядка ничего не имею, как ни крути.

– А я бы за себя так не сказал, – заметил Черный Человек.

– Пусть каждый хвалит свою удачу, – ответил Шенна.

– Ну! Ну же, отпусти меня! – закричал Черный Человек. – Вредное это место, мне от него такая мука! Давно меня так не припекало! Проклятье, отпусти меня! Ну чего ты от меня хочешь?

– Тише, тише! – сказал Шенна. – Должно быть, не скоро мы еще встретимся с тобою вот так, лицом к лицу. И вот еще что меня занимает. Я уже порядком наслушался здесь твоих речей. И от тебя же получил полное описание всех твоих пакостей, обмана и коварства, что готовил ты мне за эти тринадцать лет. И среди твоих козней не было ничего такого, чего всякий не мог бы от тебя ожидать. Но то, как ты поступил с молодой женщиной на западе, без всякого повода и причины, без всякой нужды и необходимости, при том, что она никак не заслужила от тебя подобного под небом Господа нашего, хвала Ему во веки веков, – думается мне, отвратительней поступка не совершал ни человек, ни дьявол! Этот поступок невозможно превзойти ни в подлости, ни в злобе, – не совершал никто и никогда поступка гнусней и коварней. Как тебе не стыдно! Как тебе не стыдно, мерзкая тварь! И ты не только признаешься в этом, но еще и похваляешься! Едва ли сыщется подобный тебе даже в безднах самого ада! Позор тебе! О, позор тебе и презрение мое! И, подумать только, говорят, что когда-то ты был самым прекрасным, самым светлым и самым возвышенным из всех ангелов и слава твоя была выше всех сущих на небесах! Слава Царю Святых, многое минуло для тебя между «вчера» и «сегодня»! Долго падал ты – и глубоко. Должно быть, вряд ли ты предполагал, что в жизни твоей случится такое, что будешь сидеть у меня, застряв на этом плетеном стуле.

– Но у тебя не это на уме, – сказал Черный Человек.

– Дойду и до этого, – ответил Шенна. – Ты много трудился на ниве зла. Думаю, для зла ты трудился упорней, чем кто-либо хоть когда-то трудился во имя добра. И из труда твоего не вышло ничего, кроме зла. Знания твои велики и разум твой могуч, мысль твоя остра и ум твой зрел. И направил ты эти прекрасные свойства лишь на то, чтобы причинять с их помощью зло. Нет у твоего труда никаких плодов, кроме зла. Печальна твоя повесть. Разве не мог бы ты столь же легко посвятить все свои способности и знания, свой пытливый ум и любознательность тому, чтобы принести какую-нибудь пользу? Верно, рано или поздно из твоих усилий получилось бы что-нибудь, кроме зла.

Черный Человек посмотрел в глаза Шенне, и тот подумал, что никогда не видывал такого дьявольского взгляда.

– Послушай, Шенна, – сказал он. – Еще никто и никогда не говорил со мною так. Пожалуй, если бы со мной поговорили об этом раньше, для меня все бы сложилось иначе. Многое во мне стремится принять твой совет и в будущем поступать сообразно с ним. Наверное, лучше поздно, чем никогда. Но что толку тебе от меня здесь? Слышишь, что я тебе говорю? Отпусти меня, и у тебя будет еще тринадцать лет!

– Ну да, конечно, – сказал Шенна. – А потом, как приду я на рынок или на ярмарку, ты явишься в облике наперсточника, да начнешь честить меня «мелким мешочником» и «жалким башмачником» перед всеми, и станешь следить за мною без моего ведома и днем, и ночью, дожидаясь, когда же я совершу ошибку.

– Давай внесем в уговор, что я больше не приду и близко к тебе не подойду все это время, – сказал Черный Человек.

– И никто от тебя, – сказал Шенна.

– И никто от меня, – сказал Черный Человек.

– И что в моих силах будет распоряжаться деньгами, как я только захочу, – сказал Шенна.

– Выбирай сам, как распоряжаться, – сказал Черный Человек. – Скупи на них всех коров и лошадей на любых ярмарках Ирландии, если только пожелаешь.

– И я заставлю тебя поклясться «всем наивысшим», как ты заставил поклясться меня, – сказал Шенна.

– Согласен, – сказал Черный Человек.

– Клянись «да будет сделка»! – сказал Шенна.

– Да будет сделка! – сказал Черный Человек.

– Как есть, всем наивысшим! – сказал Шенна.

– Как есть, всем наивысшим! – повторил Черный Человек.

Милые вы мои душеньки! Чуть только эти слова сорвались с губ Черного Человека, он вскочил и протянул руки, чтобы схватить Шенну.

– Ну, удалец, – воскликнул он, – я сказал, что не приду, – но не сказал же я, что уйду!

К счастью, тут Шенна выхватил из-за пазухи правую руку с самоцветом и выставил ее перед врагом.

– Крестная сила меж мной и тобой! – воскликнул он и начертал знак креста рукою, сжимавшей самоцвет.

Как увидел Черный Человек руку, так слегка отпрянул назад, а когда Шенна произнес священные слова и, призвав крестную силу, совершил знамение, свет полыхнул сквозь руку так ярко, что стали видны кости и жилы. Едва Шенна произнес слова, Черный Человек обратился в огненный шар над самым стулом. Затем из-под шара вырвалось что-то вроде узкой ленты, и он прошел огненной цепью сквозь стул и сквозь землю ровно в том месте, где лежал шиллинг.

Когда огненная цепь проходила сквозь землю, Шенна ощутил, будто дрожь и зуд расползаются по коже, а кровь бурлит и клокочет в венах и заливает все его тело и голову.

– Слава Царю Святых! – воскликнул он.

Голова у Шенны едва не лопалась от боли. Он отполз, уж как сумел, туда, где была его постель, и вытянулся на ней. В тот же миг и замер без чувств и без сознания.

Очнувшись, Шенна понял, что повторяет слова, какие не сумел закончить, говоря с босой женщиной на холме:

– Слава Всевечному Отцу, что создал тебя! И Христу, что принес тебе искупление! И Святому Духу, что благословил тебя!

Он вообразил, будто все еще лежит на лужайке, и подумал, что босая женщина рядом с ним, но для него незрима. Пошевеливши рукой и почувствовав на себе простыни, Шенна очень удивился. Еще большее удивление охватило его, когда, поглядев вокруг, Шенна увидал стены и деревянные стропила. Принялся размышлять, вспоминать и прикидывать в уме, пытаясь уяснить, как вернулся с холма. Не в силах осознать происходящее, Шенна посмотрел в окно. У окна он увидал человека. Это была женщина. Та же самая сиделка, что приглядывала за Диармадом, когда того свалила болезнь. Точно, это была она! Увидев ее, Шенна изумился больше всего. Никак не мог он взять в толк ни что привело сюда сиделку, ни как он сам очутился там, где был, и спал ли он на лужайке в начале ночи, как ему казалось. Что повлекло его с холма? Или, если Шенна добрался сам, отчего же он не помнил, как вошел? Или он вошел во сне? Сапожник чувствовал, как болят у него кости. Оглядел свои руки. Сплошь кожа да кости. Приложил руку к груди. Ребра выпирали, словно прутья старой корзинки.

– Ни за что на белом свете мне теперь не угадать, – сказал он, – что же со мною приключилось!