Юн передернулся. Он припомнил странное чувство, охватившее его в тайнике, в плохо освещенной комнатушке, когда остальные воззрились на него. Как будто сами не знали точно, живы они или умерли. До сих пор он, просыпаясь по ночам, не знал этого наверняка.
– Мы почти закончили, – сказала дознавательница.
– Остался еще один момент. Генри дважды говорил с вами о своем задании. В первый раз – в присутствии Лотты, а второй – у вас в комнате, верно? – Юн кивнул. Дознавательница продолжила: – Как сообщил о себе Генри Фалль, когда явился к вам в комнату?
– Он сказал, что он офицер разведки и что его задание – наблюдать за Анной и охранять ее.
– Больше ничего?
Дознавательница смотрела на него, подняв брови.
– Ничего, – ответил Юн. – А было что-то еще?
Секретарь
Снова настала очередь дознавательницы. Она полистала лежавшие на столе документы, словно что-то искала.
– Долго еще? – спросил секретарь и раздраженно глянул на запястье, хотя часов там больше не было.
– Зависит только от вас, – ответила дознавательница, не глядя на него.
– Я бы хотел кофе. – Он сам услышал, что голос у него, как у плаксивого ребенка.
Дознавательница притворилась, что не расслышала. Вместо этого она зашла с другого конца.
– Когда именно вы приняли решение ввести в игру двух кандидатов? И Генри Фалля, и Анну Франсис?
Секретарь сглотнул. Во рту пересохло. Ему действительно очень, очень хотелось кофе.
– У меня все время было чувство, что операция слишком масштабна и рискованна, чтобы ставить только на одного кандидата.
– У всех было такое чувство?
– В каком смысле?
– Все ли были согласны, чтобы на остров отправились два кандидата?
Секретарь попытался угадать истинный смысл вопроса, но безуспешно.
– Что именно вы хотите сказать? – спросил он.
Дознавательница принялась складывать документы; когда перед ней образовалась аккуратная стопка, дознавательница наконец заговорила:
– Хорошо, я сформулирую вопрос по-другому: знал ли Председатель, что вы поместили на остров двух предполагаемых кандидатов? И Анну Франсис, и Генри Фалля?
Секретарь ощутил, как в кабинете стало душно, словно перед грозой.
– Глупый вопрос, – заметил он. – Не понимаю, на что вы намекаете.
Дознавательница смотрела на него. Она больше не улыбалась.
– Будьте любезны, отвечайте, – сказал дознаватель, словно чтобы напомнить, что он тоже здесь.
– Разумеется, я проинформировал Председателя. Зачем мне принимать такие решения в одиночку?
– Председатель, – медленно произнесла дознавательница, – утверждает, что понятия не имел, что на острове есть еще один кандидат. Он думал, что Генри Фалль – один из тех, кто будет проверять Анну Франсис.
– Что?! – Секретарь не верил своим ушам.
Дознавательница заговорила снова, словно он действительно не расслышал.
– Председатель говорит, что он не знал…
Секретарь встал. Он дрожал всем телом.
– Что, мать вашу, происходит? Вы о чем? Остановите чертов диктофон!
Не говоря ни слова, с довольной миной человека, нанесшего удачный удар, дознавательница потянулась к диктофону и выключила его.
Вскоре она снова нагнулась и нажала кнопку записи.
– Допрос возобновлен. Итак, мы возвращаемся к вопросу, проинформировали ли вы Председателя о том, что отправите на остров еще одного кандидата.
Теперь секретарь заговорил быстро, прерывающимся голосом.
– Я неправильно понял вопрос. Ответ – нет, решение поместить на остров еще одного кандидата я принял единолично. Я полагал, что уполномочен принимать подобные решения, не информируя Председателя.
– Кто-нибудь, кроме вас, знал, кто второй кандидат? – Теперь вопросы задавала только дознавательница.
– Никто, кроме моих подчиненных. Их очень немного.
Она протянула руку, и дознаватель передал ей папку. Дознавательница не спускала глаз с секретаря. Зрачки у нее были большие, черные. Учуяла кровь, подумал он. Дознавательница объявила:
– Существует документ, в котором вы подтверждаете, что второй кандидат есть, и называете имя этого кандидата. Если это официальное решение, то как вышло, что вы не поставили Председателя в известность? Разве не логично было бы утвердить такое важное решение наверху?
– Я уже говорил – я неправильно понял вопрос. Я думал, вы имеете в виду, что я должен был проинформировать Председателя. Разумеется, я был должен проинформировать его. Но не проинформировал.
– Сам Генри Фалль знал об этом? Что он кандидат?
– Нет, – сказал секретарь. – Ни Анна Франсис, ни Генри Фалль не знали, что они проходят проверку на соответствие должности в группе RAN. Но Генри знал, что Анна – кандидат. Он знал, что она не умерла в первую ночь, что она жива.
– А в чем смысл плана отправить на Исолу двух кандидатов?
– Ну, просто посмотреть, кто из них больше подходит, кто лучше справится с ситуацией.
– И как бы определяли, кто лучше?
– Это установили бы позже.
Дознавательница снова подняла свои проклятые брови. Как секретарю хотелось запустить в них увесистым камнем.
– Как именно? – спросила она.
– Как обычно… Мы рассмотрели бы ситуацию в целом, выслушали бы отчеты участников. Так сказать, заглянули бы в конец задачника. Ничего сенсационного. Стандартная процедура. – Секретарь пытался выдерживать тот же легкий тон, что и у дознавательницы, но слышал, что его голос звучит тревожно-пронзительно.
– И все?
– Да, разумеется. У вас другая информация? – спросил он, не успев сдержаться.
– Значит, вы не говорили следующего, цитирую: “Посмотрим, кто из них вернется с острова живым”?
У секретаря по спине заструился холодный пот. Он понимал, к чему все идет. Он сделает меня козлом отпущения, подумал он, теперь-то уж точно эта сволочь Председатель принесет меня в жертву. Ему вспомнилось, о чем они с Председателем говорили до начала допросов. “Будет лучше, если ты примешь удар на себя – естественно, только для вида, в итоге тебя, разумеется, обелят, я целиком и полностью на твоей стороне”. Разве это не казалось ему слегка странным уже тогда? Разве Председатель не избегал смотреть ему в глаза? Секретарь понял, каким дураком был. Каким доверчивым. Теперь он один, совсем один.
– Кто утверждает, что я это говорил?
– Отвечайте на вопрос. Вы это говорили?
– Я не помню.