Соблазняющий разум. Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Миллер cтр.№ 117

Избыточен ли словарный запас в 60 тысяч слов? Большинство из них используется нечасто. Сотня наиболее часто встречающихся слов составляет около 60 % всего общения, а 4000 наиболее частотных слов – 98 %. Такая степенна́я зависимость широко распространена: 100 самых успешных киноактеров предположительно получают 70 % всех выплачиваемых актерской братии денег; 100 самых популярных интернет-сайтов, вероятно, собирают примерно такую же долю от общего интернет-трафика, и так далее. Неудивительно, что частота употребления слов подчиняется степенно́му закону, удивительно, что средний словарный запас у людей так велик, учитывая, как редко мы обращаемся к большинству известных нам слов. Вполне могло бы быть так, что на 98 % наш разговор состоял бы всего из 40 слов (как у большинства двухлеток), а не из 4000 (как у большинства взрослых). Но нет: средняя частота использования в разговоре практически любого известного нам слова – 1:1000000. Когда вы последний раз произносили “небесно-голубой”? Зачем вообще мы выучиваем столько редких слов, чье значение почти совпадает со значением слов куда более частотных, если язык развивался как практичный инструмент для общения?

Чтобы понять, действительно ли наш большой словарный запас развился как дорогостоящее украшение, надо сравнить его с искусственными языками и языками пиджин, специально созданными для утилитарного общения. В искусственных языках может быть очень мало слов. В 1920-х оксфордский философ Айвор Ричардс и его коллега Чарльз Огден разработали урезанный вариант английского словаря всего из 850 слов, который назвали “бейсик-инглиш” ^[81]. Их мотивировало желание установить мир и взаимопонимание между народами с помощью простого планетарного языка – минимальной, функциональной версии английского, которую легко освоили бы все, для кого английский не родной.

Бейсик-инглиш работает с обычной грамматикой английского языка. Хотя его словарь составляет всего 1 % от обычного английского, Ричардс утверждал, что “с помощью бейсик-инглиша можно выразить все необходимое для повседневной жизни – в бизнесе, торговле, промышленности, науке и медицине – и обменяться информацией в любой сфере жизни и знания, желаниями, убеждениями, мнениями и новостями, в чем и состоит основная задача языка”. Надо сказать, что Ричардс написал эту фразу как раз таки на бейсик-инглише. Ричардс и Огден также обнаружили, что могут с легкостью дать определение любому слову полноценного английского языка, используя только словарь бейсика: в их “Общем словаре бейсик-инглиша” (General Basic English Dictionary) такая работа проделана для 20 тысяч “небазовых” слов. Бейсик действительно весьма прост: он обходится всего 18 глаголами, которые Ричардс называет “услужливыми, надежными маленькими работягами, <…> менее впечатляющими, чем более литературные глаголы, но более удобными и безопасными”. Бейсик не настолько компактен, как стандартный английский: чтобы выразить на нем какую-то мысль, обычно нужно затратить на 20 % больше слов, – но его значительно проще выучить и понять широкому кругу людей. Немного расширенная версия бейсика позволяет даже объяснять академические идеи: серия “Научная библиотека на бейсике” (Basic Scientific Library), изданная в 1930-х, включала учебники начального уровня по астрономии и биологии.

Как и бейсик-инглиш, языки пиджин показывают, насколько эффективным может быть даже совсем небольшой лексикон. Языки пиджин возникают, когда люди, говорящие на разных языках, оказываются в ситуации, требующей хоть как-то наладить коммуникацию – например, становятся рабами на одной плантации. В большинстве таких языков, как и в бейсик-инглише, минимальный набор слов и грамматических правил. Несмотря на это, они вполне способны обеспечить торговлю, совместную трудовую деятельность и базовые потребности выживания. Тем не менее дети, изучающие языки пиджин, самопроизвольно превращают их в полноценные креольские языки, предполагающие словарь покрупнее. Исследователи языка рассматривают креолизацию (увеличение количества слов в языке) как доказательство того, что языки пиджин с маленьким словарем по какой-то причине недостаточны для утилитарного общения. Такая точка зрения предполагает, что любая сложность объясняется прагматической необходимостью. Но, быть может, креольские языки, как и язык вообще, развиваются как более совершенные словесные украшения и более надежные показатели вербального интеллекта?

Если бейсик-инглиш и пиджины позволяют людям общаться, торговать, сотрудничать и жить вместе, используя совсем небольшое количество слов, то почему в полноценных, естественных человеческих языках слов в 100 раз больше? Тут может помочь сравнение с птичьими песнями. Как правило, песни эволюционируют под действием полового отбора путем выбора партнера. Многие птицы имеют узкий репертуар брачных песен, но у некоторых видов, таких как камышовки и соловьи, будто бы переживших “музыкальный” эволюционный взрыв, он превышает тысячу мелодий. У этих видов разнообразие репертуара само по себе стало критерием при выборе партнера: самцы, знающие больше песен, более привлекательны. Размер репертуара выше среднего может служить надежным показателем возраста птицы, ее способности к обучению, интеллекта, размера мозга и его эффективности, то есть работать показателем общей приспособленности. Самцы, распевающие больше песен, по всей видимости, дают более здоровое потомство, так что размер репертуара может служить индикатором наследуемой приспособленности.

Хотя отдельные трели не несут никакого смысла, их общее количество имеет значение: оно отражает наследуемую приспособленность. Каждое слово человеческих языков наделено собственным смыслом, но, вероятно, общее количество известных индивиду слов имеет такое же значение, как разнообразие песенного репертуара птицы. Обширный словарный запас может быть хорошим индикатором приспособленности, а значит, ему мог издревле благоприятствовать механизм выбора партнера. Таким образом, тенденцию к избыточности лексикона вполне мог поддерживать половой отбор.

Очевидно, что объемы лексикона у людей порой различаются в разы, так что словарный запас может служить прекрасной подсказкой при выборе полового партнера. Американский тест оценки знаний (SAT) ^[82] включает множество заданий по работе со словами и текстом, поскольку словарный запас у учащихся различается достаточно сильно, чтобы служить хорошим индикатором интеллекта и обучаемости. Есть данные, что размер лексикона на 60 % наследуется и на 80 % положительно коррелирует с умственными способностями. (Ну конечно же, корреляция не может быть стопроцентной: к примеру, люди с тем же синдромом Вильямса оснащены интеллектом ниже среднего, но просто обожают необычные словечки вроде “диплодока” и накапливают довольно приличный словарный запас.)