– Сходите узнайте обстановку.
– Не-не-не, – запротестовала подчиненная, – это не моя война, если по работе, пожалуйста, командуйте, тут же я пас. Вы знали его отца, идите вы.
– А если он в папу и начнет плакать? Я не готов сегодня никого успокаивать.
– Надо же, какая вы цаца! – воскликнула Клава. – Не можете вы – вон друзей своих попросите.
На этих словах Карл и Клава оглянулись, попутчики, наблюдая перепалку, отступили до конца, вжавшись в Клавин автомобиль, и, увидев, что на них обратили внимание, одновременно отрицательно закачали головами в знак отказа идти первыми.
– Идите уже, – стал подталкивать её в спину Карл, – зарабатывайте себе бонусы, конечно, столько, сколько вы наели, не получится, – многозначительно ухмыльнулся Карл, – но попробуйте, вспомните, в конце концов, что у вас соседка с малолетней девочкой на иждивении. Думайте о том, что вы хотите сохранить, вот вы что больше всего любите? – спросил он Клаву, одновременно толкая ее к калитке.
– Мороженое, – машинально ответила та, на ходу обдумывая, что говорить ребенку, который только что потерял отца.
– Боже мой, вам сколько лет?
– Тридцать три, – опять же на автомате ответила Клава.
– Как можно в тридцать три больше всего любить мороженое, у вас, по-моему, проблемы.
На этих словах Карл впихнул подчинённую в старую зеленую калитку, а сам остался снаружи.
– Как можно в свои тридцать не любить ничего, а, это у вас проблемы, Карл Юрьевич, – пробубнила себе под нос Клава, но из-за калитки прозвучало:
– Я все слышу.
Двор был похож на любой другой двор Краснодара с огромными плодовыми деревьями, которые поднимались к небу и там переплетались своим ветками, не давая суровому краснодарскому солнцу пробиться сквозь них. Было видно, что уже давно все растет самостоятельно, без надзора со стороны хозяев. За захлопнутой калиткой осталась шумная дорога, люди, спешащие по делам, начальство с друзьями, а здесь во дворе стояла тишина. Деревья выросли и огородили двор со всех сторон стеной листвы и веток, от этого было прохладно и уютно, хоть и не очень ухожено.
– Здравствуйте, – нарушила тишину Клава, мелкими шагами продвигаясь вглубь двора. Она почему-то сразу решила: искать хозяина надо в саду, а не в доме. Может, интуитивно чувствовала, ведь она именно так поступила, когда не стало родителей. Находиться в опустевшем доме было просто невыносимо, поэтому все время Клава проводила в саду, обедала, даже спала, пока поздняя осень не загнала ее обратно в дом.
– Извините, пожалуйста, я Клавдия Жукова, можно с вами переговорииииии… – на последнем слове невидимая сила схватила Клаву за правую ногу и потащила вверх. Мир в одну секунду перевернулся с ног на голову, последнее, что Клава подумала, перед тем как начать громко материться: «Зря я не подстриглась коротко».
* * *
Крик Клавы прозвучал неожиданно, и вся компания, на мгновение взглянув в испуганные глаза друг друга, рванула во двор, на ходу готовясь к худшему. Там их ждало неожиданное, увидев это, все сначала встали как вкопанные, но, придя в себя, Боря с Филиппом смущенно отвели глаза, а Марина с Динкой гаденько захихикали. Клава висела на дереве ногами кверху, если быть точным, то одной, вторая же конечность болталась как попало, ее платье, согласно закону притяжения, тоже тянулось к земле, оголяя выдающуюся филейную часть, чему хозяйка, как могла, сопротивлялась, но, естественно, безуспешно.
– Едрёный комбайнёр, – счастливо улыбаясь, произнес Борис так, будто делая девушке комплимент.
– Помогите, спасите! – кричала Клава, вставляя, где возможно, между слов ругательства, ее нога, обтянутая веревкой, покраснела, волосы распались из шишки, делая ее похожей на кисточку.
– Вы зачем туда залезли? – закричал Карл, стоя внизу и не зная, что предпринять.
– Вот, решила сверху посмотреть, где хозяин дома, отсюда гораздо виднее, – зло ответила Клава.
– Слезайте сейчас же, это была глупая идея, ветка, на которой вы сейчас висите, скоро треснет, не выдержав вашего огромного веса, – предупредил Карл.
– Вам даже сейчас мой вес покоя не дает, вы действительно думаете, что я сама сюда залезла? Не разочаровывайте меня своей глупостью, – Клава уже перешла на визг.
– Но вы же сами сказали, – удивился Карл.
– Я над вами пошутила, снимите меня скорее, а то не ветка не выдержит, а нога оторвется.
– Нашли время шутить, – возмутился Карл. – Я в экстренных ситуациях впадаю в ступор.
И, повернувшись к товарищам, добавил:
– Ребята, надо что-то делать.
Но делать ничего не пришлось, потому что спокойный и даже немного грустный голос сказал:
– Вы держите ее, чтоб не убилась, я пойду отвязывать противовес, – и маленький щупленький человек с грустными глазами и прической Шурика из «Кавказской пленницы» прошел мимо них в кусты.
Борис быстро организовал мужчин, и через минуту они уже подхватили Клаву, летевшую обратно на землю, та же ее встретила радостно, как когда-то Гагарина, и заключила прямиком в объятия троих мужчин.
– Давайте знакомиться, я Борис, – после того как они поймали ее, Боря, улыбаясь во все тридцать два, приобнял Клаву за талию, двусмысленно разглядывая ее бедра.
– Клавдия, – представилась Клава, отвязывая от ноги веревку.
– Вы знаете, мы вот с вами два дня катаемся, а я вас рассмотрел, лишь когда вы парили в воздухе, прям Мадонна, – на этих словах он еще шире улыбнулся. – Да еще и веселая, я таких люблю.
– Вы знаете, Боря, а я таких, как вы, нет, – отряхивая свое платье, сказала Клава.
– Это почему? – ничуть не расстроившись, сказал Борис.
– Тупите много, девушка висела, а как снять, сообразить не могли. Видать, не только мое начальство впадает в ступор в экстренных ситуациях, – на этих словах Клава выразительно посмотрела на растерянного Карла.
– Не, я, в отличие от Карла, просто наслаждался, – заржал Боря.
– Чем? А если бы я башкой о землю грохнулась, моими мозгами на земле бы наслаждался?
– Успокойтесь, Клавдия, – сказал Карл, помогая ей подняться, – у нас всё было под контролем.
Динка с Мариной откровенно хохотали в уголке, от этого Клава решила не показывать ни своих слез от пораненной ноги, ни обиды за унижения с юбкой, которая предательски оголила самое сокровенное. Тем более невысокий грустный парень, похожий на Шурика из «Кавказской пленницы», вернулся и без интереса слушал их разговор, усевшись на маленькое бревно.
– Здравствуйте, – поздоровалась Клава, чтоб наконец отвлечь внимание от свей персоны и конкретно от своей филейной части.
– Здрасти, – равнодушно ответил парень. – Ко мне барсук ходит, – как-то печально начал парень, – ходит и смотрит в окно, надоел. Вот я ловушку и поставил, подумал, познакомлюсь с ним поближе, узнаю, что ему надо. А вы молодец, – обратился он к Клаве, – не только красивая, но и смелая, – и добавил, вздохнув: – Жаль только, что вы не барсук.