— Хватит! Не хочу ничего слушать! Твои оправдания звучат настолько жалко… Ты просто обязан был сразу рассказать о жене.
— И что бы это изменило?
— Всё! Это изменило бы всё! Я не встречаюсь с несвободными мужчинами, с меня хватило прошлых ошибок.
— Как сцена из дешёвой мелодрамы, ей Богу… — он поднялся и попытался меня остановить, но я уже нервно дёргала ручку двери, и та никак не хотела поддаваться.
— Без этого дверь не откроется, — на вытянутой руке Марат двумя пальцами держал маленький ключ. Он улыбался. Создалось ощущение, что вся эта ситуация его только забавляет. У меня только что рухнула жизнь, а ему смешно.
Внезапно я растеряла весь свой боевой настрой. Вновь чувство злости уступило место жалости к себе.
— Открой, пожалуйста, дверь, мне нужно работать… — прошептала отворачиваясь, чтобы он не видел навернувшихся слёз.
— Ну-ну, ты чего? — поменявшись в лице, Голубь подошел ближе и попытался обнять, но я тут же отстранилась.
— Мой брак ничего не меняет, пойми. Жена, это… просто жена. Мы много лет вместе, чувства давно угасли…
— …и ты решил подкинуть дровишек в тлеющее пепелище, найдя наивную дурочку для развлечений, — закончила за него и горько усмехнулась. — Опять на те же грабли, жизнь ничему меня не учит.
— Прошу тебя, давай встретимся вечером, поговорим обо всем в спокойной обстановке. Дай мне шанс просто всё объяснить! — проникновенно заглядывая в глаза, сложил руки в умоляюще жесте.
Закусив губу, на долю секунды заколебалась. Выглядел он настолько искренне, что я уже была готова поддаться… Но…
— Нет. Открой дверь, мне надо идти работать.
— Один разговор. Пожалуйста, — он не отрываясь смотрел таким взглядом, что ещё вчера я бы непременно растаяла. Но не сейчас. Хватит быть тряпкой!
— Дай мне пройти, — не смотря на него, сквозь зубы процедила я.
Он протянул ключ. Вставив его в замочную скважину и, повернув два раза, обернулась. — Это тебе, — положив в его ладонь красную коробочку, вышла из кабинета.
Секретарша, отложив пилку для ногтей, удивлённым взглядом проводила мою стремительно удаляющуюся фигуру.
Мир снова рухнул. Уже в который раз за мою гребанную жизнь. Меня снова предали, снова обманули. Судьба удивительным образом идёт по спирали, по одному и тому же сценарию. А может карма здесь не причем, и я одна во всём виновата? Сколько раз говорила себе, что нужно быть умнее, нужно усваивать уроки, быть более жёсткой, но как? Как? Если так хочется быть любимой, найти достойного мужчину, и обрести, наконец, своё собственное счастье, не отнимая его у других!
Почему именно я? На мне где-то написано: бей меня, я всё стерплю?
Забежав в офис я, не глядя на Костю, быстро села, спрятавшись за монитор. Я не держала на него зла и даже была благодарна за то, что он открыл мне глаза, но сейчас не хотела никого видеть.
«Прости, я не хочу тебя терять», — прочитала всплывшее окно сообщения в углу монитора.
«Удалить сообщение? Заблокировать пользователя?» — запросила бездушная программа, и оба раза нажала утвердительно.
Вот было бы и в жизни так просто, раз! — и удалить из памяти ненужный файл под названием «Несчастная любовь».
Хотя, любовь ли? С моей стороны да, имела глупость впустить этого человека в свое сердце. Дура!
Взгляд упал на маленькую открытку прикреплённую к лотку для хранения бумаг. Два серебристых голубка, мило воркующих где-то на площади в Венеции. Я купила ее в переходе, тогда мне показался забавным символизм. Резко сорвав картинку яростно ее смяла и отправила в корзину для бумаг. Ненавижу голубей! Ненавижу!
Ещё утром я летала от счастья, планируя дальнейшую жизнь исключительно в ярких красках, а сейчас мне снова по крупицам нужно собирать свое в очередной раз разбитое сердце.
Часть 20
Город Н., 1997 год, июль.
— На, возьми, — озираясь по сторонам, Галька плюхнулась рядом на лавочку и кинула в мою сумку продолговатую коробку.
— Спасибо, я… сама бы не смогла…
— Да ладно, меня в этом районе все равно никто не знает, — беспечно махнула рукой подруга, и открыла шоколадный брикет. — Будешь?
— Нет, спасибо, — от одного лишь вида шоколада мне стало дурно.
Ярко светило солнце, мы сидели на скамейке в парке и смотрели на мерно покачивающихся на гладкой поверхности озера уток.
— А это точно не прикол? — многозначительно кивнула на сумку Галя, с аппетитом откусывая мороженое.
— Если бы, — невесело усмехнулась я. — Только пожалуйста — никому, как договаривались.
— Ну конечно, я же не стукачка, — обиделась подруга. — Но… когда, как? И, самое главное, кто? Расскажи!
Глаза горели в предвкушении детальных подробностей, чуть ли руки не потирала.
— Надеюсь, это не Борин? — подозрительно нахмурилась Лаврова.
Я мысленно обрадовалась, что Борин — тайная любовь Гальки из параллельного класса — тут ни при чём. Она за своё даже в драку кинется — Галька такая. Вроде скромная, но, как говорится, в тихом омуте…
— Галь, давай потом, ладно? Плохо себя чувствую, — поднялась, повесив сумку на плечо. — Я пойду.
— Ну давай, — нехотя согласилась она.
Борясь с головокружением, медленно побрела по тропинке к автобусной остановке.
— Са-а-ш!
— А? — обернулась я.
— Ну тебе хоть понравилось? — Галька хихикнула и подмигнула.
— Пока, Галь!
— Обязательно потом расскажи! — услышала вслед.
Как бы я хотела вот так же сидеть на скамейке, болтать ногами и поедать пломбир на палочке. Легко и беззаботно.
Казалось, что все это осталось для меня в совсем далёком прошлом. Все мои терзания по поводу непризнанности среди одноклассников, проблемы неразделённой любви, ненавистные рыжие волосы и веснушки показались сейчас такой мелочью, по сравнению с тем, что лежало сейчас в сумке. От этой маленькой коробочки зависела вся моя дальнейшая жизнь.
Забежав домой, отмахнувшись от бабушки с её блинами, я закрылась в ванной, и, присев на край корзины для белья, дрожащими руками достала коробку. Совсем скоро всё разрешится.
Всё будет хорошо. Непременно. Все изменения в организме связаны с пережитым стрессом, а тошнота от нервного истощения. Ещё бы: целый месяц безвылазно сидеть дома, ничего не есть и не спать толком, такое кого хочешь доканает. Не нужно даже было ничего покупать. Да и не может быть такого после первого раза, я же читала в "CoolGirl".
Я даже практически выдохнула, впервые за последние две недели, но, опустив глаза на крошечный кусочек бумаги, мертвецки побледнела — тест показал две полоски.