Я не заканчиваю фразу, просто не могу подобрать подходящее слово для описания своего состояния.
Давид, не спрашивая моего разрешения, подхватывает меня под руку и жестом привлекает внимание Сорада. Тот немедленно оказывается рядом.
– Эй! Вы что? Со мной все в порядке, – убеждаю я своего охранника и наставника.
– Конечно в порядке, – соглашается со мной Сорад. – Разве мы с тобой спорим?
Я, изумленная их поведением, качаю головой, и мы медленно пробираемся через толпу зрителей дальше к набережной.
Возле площадки для соревнований замечаю Далию и Ларри. Я настолько увлеклась зрелищем, что даже не обратила внимания, когда они покинули площадь.
– Ну и как? – спрашивает Сорад, очевидно, у Ларри.
– Было интересно, только вот сейчас никак не могут найти желающих, – отвечает мужчина, но смотрит при этом опять почему-то на Давида. – Давид, ты не хочешь продемонстрировать свои умения?
– Нет. Одежда и так запахом от кострищ пропиталась, добавлять еще и аромат пота совсем не хочется.
Ларри усмехается и сбрасывает легкий пиджак с плеч. За ним тут же тянется Далия.
– А я, пожалуй, разомнусь, – с этими словами он пересекает ограждение.
На сей раз желающие находятся. Сначала один, потом второй, за ним третий.
Со стороны эти состязания выглядят довольно забавно. Смысл я ухватываю сразу: нужно опрокинуть противника на землю, но при этом никто из противоборствующих сторон не дерется и вообще никак не двигается. Мужчины, широко расставив ноги, сцепляются руками, причем, всегда одинаково, а спустя какое-то время Ларри укладывает своих соперников на землю. Очень похоже на армрестлинг, только вместо руки в твоем распоряжении тушка противника целиком.
Три победы подряд остужают пыл наблюдателей и гасят желание некоторых побыть в роли участников. Ларри довольно скалится и снова смотрит на Давида. Парень тяжело вздыхает и принимается расстегивать пуговицы на своем пиджаке. Закончив разоблачение, он передает его Сораду и шагает на площадку. Впрочем, Сорад, сперва не возражавший против роли вешалки, внезапно замечает кого-то в толпе и, сунув мне в руки чужую вещь, убегает со словами:
– Подержи, я сейчас.
Покачав головой, я поворачиваюсь к арене, где Ларри уже схватился с Давидом. Если быть честной, то не думаю, что у последнего есть какие-то шан… Ларри летит на землю, но сантиметрах в двадцати от нее замирает, удерживаемый руками Давида. Парень внимательно смотрит в глаза другу:
– Прояви благодарность: я пожалел твою любимую рубашку.
После этих слов Давид медленно, но легко, словно ему это ничего не стоит, поднимает Ларри, однако почти сразу разжимает пальцы. Мужчина, смеясь, падает на землю.
– Не проявил. – Давид в притворном разочаровании качает головой.
Толпа вокруг заходится смехом и аплодисментами, а друзья покидают площадку, направляясь к нам с Далией.
Девушка вручает одежду законному хозяину, я пытаюсь последовать ее примеру, но парень не спешит забирать пиджак.
– Вы еще не замерзли?
– Нет, не замерзла.
– Ладно. – Он все же принимает протянутую вещь, но не надевает, а перебрасывает ее через руку.
– Честно говоря, я предполагала, что исход поединка будет иным, – произношу я, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Если бы тут дело было лишь в весовой категории, то, возможно ваши предположения оправдались бы, – туманно отвечает на мое замечание Ларри, набрасывая пиджак, чтобы спрятать пятна пыли на одежде.
– Я ничего не пропустил? – Сорад появляется из толпы внезапно как черт из табакерки.
– Нет, – заверяет его Далия. – Все прошло как всегда.
– Тогда ладно, а то было бы обидно! Идемте теперь к скалам. Там танцы и выпивка.
– Алкоголь? – удивляюсь я.
– Нет. Это напиток на меду с травами и специями. Теплый. Что-то вроде вашего родного сбитня, – поясняет Давид.
– Понятно. – Делаю вид, что «родной сбитень» – напиток для меня известный, и вообще я поняла, о чем идет речь.
Народу, по моим наблюдениям, еще прибыло. Во всяком случае, путь до дома занимает чуть ли не в двое больше времени, чем дорога до набережной, это если учесть, что на огненное шоу мы в этот раз любоваться не стали. Примерно столько же времени мы тратим, поднимаясь выше.
Для народных гуляний выделили огромную поляну возле самой кромки леска под скалой. Присмотревшись к танцующим парам, я понимаю – в этих танцах мне не помог бы даже такой прекрасный партнер как Антон.
Ларри, выяснив, что его дама в первую очередь желает танцевать, а распитие напитков – дело второе, радостно уводит ее на импровизированную площадку, где они с Далией быстро теряются из вида в гуще других пар. Сорад исчез еще на подходе к скалам, а Давид оставляет меня на лавочке в компании нескольких девушек, пообещав вернуться через минуту с напитками.
Минута немного затягивается. Всех девушек уже пригласили на танцы, но судя по тому, как старательно меня обходили молодые мельвы, на мою персону никто покушаться не планирует. Вот и ладненько!
Давид наконец возвращается ко мне. Даже с напитками.
– Извините, очередь уж очень длинной оказалась. – Он протягивает мне теплый стакан с чем-то пряно пахнущим и усаживается рядом.
В молчании мы потихоньку потягиваем напиток. Минут через пять я чувствую, что мне стало о-о-очень хорошо. Да, с таким компотом и вино не нужно!
– Хотите потанцевать? – спрашивает Давид, когда я дошла уже до такого состояния, когда вот-вот готова буду положить голову ему на плечо, ибо шея ее уже не держит.
Я хихикаю.
– Нет, я не хочу танцевать.
– А придется, – сообщает мне Давид. Сделав еще пару глотков, он сползает чуть ниже на сиденье, устраивая мою голову на своем плече.
– Что, прямо сейчас?
– Нет, осенью на балу.
Я молчу.
– Нужно будет нанять для вас учителя, – продолжает делиться своими планами парень. – Вам пиджак еще не нужен?
Я отрицательно мотаю головой. Мне он уже не нужен. Если так дело пойдет и дальше, то кое-кому придется тащить меня до дома на себе. От этой мысли становиться немного не по себе. Я сажусь ровно и собираю силу воли в кулак, а мысли в кучку. Нужно срочно занять мозг какой-нибудь серьезной темой. Подходящий вариант сознание подбрасывает почти мгновенно.
– Может быть, все же объясните, почему раньше вы избавлялись от носителей дара. Сейчас ведь, наверное, можно?
– Наверное, можно, – соглашается Давид и тоже занимает вертикальное положение. Никаких драматических пауз он не делает, сразу переходит к рассказу: – В людях изначально заложен большой потенциал. Даже больший, чем в жителях других миров. Вы можете использовать любой вид магии. Возможно, среди вас даже есть уникумы, способные и к фокусам безымянных. Вам просто не повезло с условиями развития, так сказать. Все, что вам дано, оказалось не нужным. Еще на заре вашей цивилизации эльфы и мельвы попытались совершить благое, как нам тогда казалось, дело. Мы захотели подарить вашей расе магию. Результаты превзошли все наши самые смелые ожидания. А потом они превратились в кошмар для целых двух миров.