Я воздеваю обе руки и сдвигаюсь на краешек кушетки.
– Поверьте, это не проблема. Я не желаю иметь с ним ничего общего.
Еще одна улыбка, такая же натянутая.
– Значит, договорились, – произносит королева, и я уже надеюсь, что сейчас нас отпустят. Тогда я съезжу к Изабель и расскажу ей эту безумную историю. Но тут королева вновь подает сигнал Глиннис.
– Нам нужно пресечь сплетню в зародыше, – говорит она, и Глиннис кивает.
– И тут на сцену выйдет Майлз.
Я поворачиваюсь к нему, но он старательно смотрит в сторону.
– Майлз тоже был там вчера, поэтому проще всего дать публике понять, что ты приехала туда с ним, а не с Себастьяном.
– А, – говорю я, вновь развернувшись к королеве и Глиннис. – Ну да. Вообще-то, так и было, поэтому…
– Как только люди поймут, что вы встречаетесь, они перестанут сплетничать насчет Себастьяна, – с улыбкой продолжает Глиннис.
– Встречаемся?
Я не хотела взвизгивать, получилось как-то само. Видимо, мои связки – или мой мозг – отказываются воспринимать эту идею.
– Только напоказ, разумеется, – говорит Глиннис, щелкнув пальцами. – Несколько фотографий, несколько намеков там и тут… и мы снова вернем себе контроль над ситуацией.
Я опять поворачиваюсь к Майлзу и жду, что он возразит, но Майлз по-прежнему смотрит прямо перед собой, сцепив руки, и я понимаю, что он всё знал заранее.
С ним уже поговорили. И он… согласился?
– Это безумие, – говорю я. – Я знаю, что все здесь дышат особым воздухом и вообще, но в реальном мире люди не притворяются, что у них есть пара. Разве что ты заводишь подставного парня в летнем лагере, чтобы друзья не считали тебя полной неудачницей. Но…
Теперь мамина очередь сжать мне руку, и я с разгона останавливаюсь. А королева продолжает смотреть на меня.
– Я буду очень рада, если мы придем именно к этому простому решению, – произносит она. – И я уверена, что твоя сестра тоже.
Она говорит кротко, но у Элли делается умоляющее лицо, и я всё понимаю.
Королева вовсе не грозит разорвать помолвку. Я даже не уверена, что ей это под силу. Алекс взрослый человек, и, пускай его мать старательно подталкивает Себа к аристократическим девицам, оказывающимся у него на пути, королеве абсолютно ясно, что Алекс женится на девушке, которую любит.
Но, оскорбив герцогиню и попавшись журналистам в компании Себа, я заварила такую кашу, что должна понести заслуженное наказание; и если я не хочу, чтобы Элли жилось еще труднее, надо смириться.
Мама и папа тоже, кажется, это понимают.
– Всего лишь несколько фотографий, деточка, – тихо говорит мама.
Папа вздыхает.
– Я уже сказал: либо прыгай на поезд, либо тебя размажет, – негромко добавляет он.
Элли наблюдает за мной. Костяшки пальцев у нее побелели, и я вижу фиолетовые круги под глазами и ямы на щеках. Возможно, я ничего не понимаю в той жизни, в которую она вступает, но Элли этого правда хочет.
Несколько фотографий.
Притвориться, что я встречаюсь с парнем, которого терпеть не могу – и который, в свою очередь, презирает меня и мою семью.
Не очень увлекательно – но и не запредельно сложно. Когда всё закончится, Элли будет счастлива. Ничто не преградит ей дорогу к титулу принцессы. А я позабуду про это, как про страшный сон.
– Ладно, – говорю я. – Как хотите. Давай встречаться понарошку.
И буквально чувствую, как Майлз, стоя у меня за спиной, морщится.
Я побывала на многих свиданиях, с тех пор как мама решила, что мне можно встречаться с мальчиками (папа сказал, что не заслужил права голоса в этом вопросе, поскольку у него было бурное прошлое, и никто из нас, включая маму, не желал знать подробности).
Первое мое свидание состоялось в развлекательном центре в Пердидо. Там были Мэтт Ривера и семеро его друзей плюс Изабель – так что вряд ли это можно считать настоящим свиданием. Но те три секунды, в течение которых Мэтт касался моей руки, передавая мне монетки, чтобы я могла бросить их в фонтан, удостоились подробного описания в моем дневнике. Я ходила в кино с Дэниэлом Фандерберком, танцевала на выпускном в седьмом классе с Хизом Леви, целое лето тусовалась по парковкам с Эйданом Беком, а еще был Эмиль Гулд – хотя в то время я считала, что это вовсе не свидание, но теперь, если хорошенько подумать, признаю, что всё-таки да.
И, конечно, Майкл. Я долго встречалась с Майклом. Школьные дискотеки, кино, бесцельное катание по окрестностям…
Иными словами, у меня неплохой опыт. Но это мое первое поддельное свидание, и я заранее знаю, что без проблем оно не пройдет.
Во-первых, еще слишком рано. Безбожно рано. В это время просыпаются только рыбаки и наркоманы. Шагая за Глиннис через каменистый замковый двор и слыша, как отдаются наши шаги в неподвижном утреннем воздухе, я щурюсь на солнце и заслоняю глаза.
– В это время суток кто-то бывает склонен к романтике? – спрашиваю я, и Глиннис улыбается, глядя на меня через плечо.
– Королевская семья с утра всегда выезжает на прогулку, – говорит она, – а значит, появляются фотографы.
Я так резко останавливаюсь, что из-под ног у меня разлетаются камушки.
– Выезжает? – переспрашиваю я. – Пожалуйста, скажите, что вы имели в виду велосипеды, а не лошадей. Велики, по крайней мере, не кусаются.
Глиннис смеется и качает головой. Ее медно-рыжие волосы переливаются в лучах солнца.
– Какая ты шутница, Дэйзи.
– Нет, я абсолютно серьезно, – настаиваю я, когда мы шагаем дальше.
Жаль, что Глиннис не носит шагомер – тогда она бы знала, сколько проходит за день. Это должно быть внушительное количество.
Вздохнув, я следую за ней к каменному строению с шиферной кровлей, которое, очевидно, и есть конюшня. Раньше я не догадывалась об этом, потому что на вид оно очень затейливое: я бы в жизни не подумала, что там живут лошади, а не люди.
Лошади, на одну из которых мне придется взобраться.
– Почему вы так любите лошадей? – спрашиваю я, когда мы заходим в полутемную, пахнущую травой конюшню.
– Мы родственники, – отвечает Майлз; когда мои глаза привыкают к полумраку, я замечаю, что он стоит возле стойла. – Поэтому у нас такие подбородки.
Я готова рассмеяться: это была бы неплохая шутка… если бы он не был одарен столь изысканными чертами лица – и если бы я его не ненавидела. Но он одарен, а я ненавижу, поэтому никаких послаблений.
Он подходит к нам, держа руки в карманах, и я с облегчением вижу, что Майлз одет почти нормально – белая рубашка, джинсы, коричневые кожаные сапоги. Если бы нам пришлось надеть узенькие белые брючки и бархатные курточки, я бы позволила королеве отменить свадьбу и навлекла позор на свою семью. Всё лучше, чем фотография моей задницы в белых брючках на первой странице каждого журнала.