Royals - читать онлайн книгу. Автор: Рейчел Хокинс cтр.№ 35

Глаза Изабель буквально мечут молнии.

– А что, в вашей школе девочки не в безопасности? – Она изображает пальцами кавычки, прежде чем вновь скрестить руки на груди.

Себ так растерян, что мне его отчасти жаль; когда до принца доходит смысл слов Изабель, он приходит в настоящий ужас.

– Я не хотел сказать, что им небезопасно с нами! Ей-богу, кем ты меня считаешь?

– Избалованным самовлюбленным шовинистом, – парирует Иза, даже не задумавшись, и у Майлза глаза лезут на лоб.

Очевидно, до сих пор никто не говорил так с Себом. И уж точно этого не позволяли себе девушки.

– Я принц, – наконец выпаливает Себ, и Иза цокает языком, как будто этого вполне достаточно для ответа.

Себ утыкается взглядом в пол.

Вокруг нас его друзья – или люди, которые хотели бы стать его друзьями, – танцуют, пьют, что-то поджигают, а мы беседуем о совместном школьном обучении.

– Грегорстоун находится в очень отдаленном месте. В глуши. Нас заставляют ходить под парусом в шторм, лазать по горам, бегать под снегом. Я всего лишь хотел сказать, что это… физически слишком тяжело для женщин.

С этими словами Себ шарит правой рукой по стойке и хватает бокал с виски – свой или чужой. Опрокинув содержимое в рот, он смотрит на Майлза.

Тот качает головой.

– Тебя, я вижу, не разубедишь, старик.

Вздохнув, Себ со стуком ставит пустой бокал на стойку.

– Вечер идет не так, как я планировал, – бормочет он.

Изабель фыркает и отворачивается.

– Взаимно, – говорит она и начинает пробираться сквозь толпу.

Но, прежде чем затеряться, она напоследок смотрит через плечо на Себа и небрежно бросает:

– Между прочим, школьные ботаны и то лучше целуются.

Несколько человек на танцполе сразу оглядываются на нас, а одна девушка с длинными светлыми волосами в ужасе захлопывает рот ладонью, и глаза у нее делаются круглыми.

Изабель уходит, а я остаюсь в обществе Майлза и Себа. Принц мрачнеет, а Майлз, судя по всему, мечтает провалиться сквозь землю.

Какое знакомое ощущение.

Я спешу за Изабель, на бегу миновав Мисси, которая за несколько минут сделалась еще пьянее. Она кричит вдогонку:

– Монтерс еще здесь?

– У стойки! – отвечаю я. – Флаг тебе в руки!

Она морщится, но я уже на лестнице.

На полпути наверх я догоняю Изу и хватаю ее за руку.

– Вы целовались? – спрашиваю я, с трудом переводя дух после пробежки через толпу пьяных богачей.

Изабель вздыхает и расправляет плечи.

– К сожалению, да.

Помолчав, она наклоняет голову набок, так что длинные черные волосы падают ей на грудь.

– А насчет школьных ботанов я соврала. На самом деле целуется он здорово, но я ему сбавила баллы за то, что он такой придурок.

Мы поднимаемся по лестнице. На верхнем этаже пусто, Гилли и его длинноногая дама куда-то делись. Охранник, впрочем, по-прежнему стоит у двери. Изабель останавливается и перевешивает сумочку на другое плечо.

– Мне очень стыдно, – произносит она, и я непонимающе смотрю на подругу.

– Что ты назвала Себа придурком? Не жалей, это правда. Я собиралась тебе сказать, но не хотела портить…

– Нет, – говорит Изабель, качая головой. – Прости, что я тебя бросила. Просто… сначала Бен… а потом принц предложил поехать с ним и немного развлечься… и меня вроде как ослепило.

Она морщит нос:

– Я же обычно совсем не такая. Но тут как-то очень стремно…

Это самое искреннее, что я слышала за целый день. Я киваю и широко развожу руки, словно заключая в них клуб, самого Себа и все недавние события.

– Добро пожаловать в мой мир.

Слегка передернувшись, Иза сует руки в задние карманы.

– Спасибо, но… нет, спасибо. Ограничусь чтением блогов.

Мы направляемся к двери, и Иза вновь вздыхает.

– Всё шло нормально, пока я не спросила его про школу. Ну… честно говоря, разговор у нас с самого начала был неловкий, но поцелуй показался многообещающим.

Она морщится:

– С ума сойти, я поцеловала парня, который считает, что девушкам нечего делать в его драгоценной школе.

Я задумываюсь, не рассказать ли о собственном поцелуе с Себом, но решаю, что на сегодня хватит.

Изабель подтверждает мои мысли. Она говорит:

– Я просто хочу забыть о том, что произошло за последние два часа.

– Отличный план, – соглашаюсь я, когда телохранитель открывает перед нами дверь.

И все планы вылетают в трубу, потому что перед нами начинают мелькать тысячи вспышек.

Впоследствии я узнала, что фотографов перед клубом было всего четыре, но в ту минуту мне показалось, что их десятки. Даже сотни. Вспышки сверкают, щелканье слышится непрерывно. Еще хуже, чем на Роял-Майл, наверное, потому, что сейчас темно, и вспышки кажутся очень яркими. А может быть, потому, что в прошлый раз я была с Элли, и с другими людьми, и с целой кучей телохранителей. А сейчас я одна – и слышу, как вокруг выкрикивают мое имя.

– Дэйзи, ты встречаешься с Себом?

– Дэйзи, твоя сестра знает, что ты здесь?

– Дэйзи, кто это с тобой?

Вокруг живая стена. Я моргаю глазами и стою как вкопанная, пока не ощущаю на своем локте чью-то хватку. Повернувшись, вижу, что рядом стоит Майлз, а за ним Себ.

– Так, господа, достаточно, – спокойно произносит Майлз, и, как ни странно, вспышки перестают мелькать.

По крайней мере, на время. И тогда Себ выходит вперед.

– Скучновато вам сегодня, ребята? – спрашивает он. – Неужели это такая сенсация – что я провожу время с будущей родственницей?

Улыбнувшись мне, Себ подходит ближе. Изабель буквально прячется у него за спиной, Майлз стоит справа. Как ни странно, хладнокровие Себа успокаивает и меня.

Кажется, я становлюсь даже слишком спокойна. Когда какой-то репортер кричит: «Тебе понравился клуб, Дэйзи?» – я отвечаю, не успев задуматься:

– Сплошное разочарование. Стриптизерш нет вообще, и всего один шимпанзе.

Раздается взрыв смеха, и фотоаппараты снова начинают щелкать.

Себ тоже смеется, дружески положив руку мне на плечо, но я понимаю, что это не ради демонстрации родственных чувств, а для того, чтобы вежливо, но неумолимо направить меня к ожидающему автомобилю. Телохранитель Себа, выйдя из клуба, расчищает дорогу к машине; когда мы, все четверо, забираемся в салон, Майлз придерживает меня за талию. Папарацци не унимаются, но тут дверцы со стуком захлопываются, отрезая нас от наружного хаоса.