— У меня появилось несколько вопросов в связи с сегодняшним происшествием. Не откажешься хотя бы выслушать их?
Мужчина откидывается на спинку стула, но руки на груди скрещивать не спешит.
— Я поражён твоей выдержкой, — улыбается он. — Задавай свои вопросы. Скорее всего, я на них даже отвечу.
Получить согласие на беседу настолько удивительно, что я даже теряюсь.
— Хм… Ну, хорошо! Вопрос первый. Как ты думаешь, кто это мог быть?
Рольф пожимает плечами.
— Не могу сказать. Полагаю, тебя просто приняли за кого-то другого. Случайное стечение обстоятельств.
— То есть, такие нападения в Альвисе в порядке вещей? — смотрю на матсэ квадратными глазами.
— Нет, конечно! Но преступные элементы существуют и в нашем мире. Их далеко не так много, как у вас, к примеру, но всё же раздел криминальной хроники есть и в наших новостях.
— Но ты уверен, что это случайность? — опираюсь локтями на стол и чуть подаюсь вперёд.
— Разумеется. Могу даже объяснить почему, — предлагает Рольф.
— О! С удовольствием послушаю! — подпираю подбородок раскрытыми ладонями.
— Я попытался узнать идентификационный номер авиетки, но система сообщила, что объект неизвестен. Это значит, что нападавший состоит в какой-то серьёзной группировке.
В недоумении развожу руками:
— Но зачем моя смерть любой из ваших группировок?!
— Вот и я о том же, — кивает Рольф, — им она совершенно ни к чему. Поэтому я думаю, что преступник ошибся.
— Ты сообщишь об этом инциденте своему другу?
— Разумеется, я поставлю Витоля в известность. Он ведь курирует твоё пребывание в Альвисе и должен знать обо всём, что с тобой происходит.
— Да, — посмеиваюсь невесело, — сегодня у него тот еще денёк выдался!
— Что ты имеешь в виду? — мгновенно настораживается матсэ.
— Ничего особенного, — пожимаю плечами. — Просто утром я с ним связывалась и уверяла, что ты взялся за ум. Мне показалось, он обрадовался. А вечером он узнает такую новость от тебя… У него, чисто случайно, нет проблем с сердцем?
— Нет, — медленно отвечает Рольф на вопрос и сразу же задаёт свой: — Зачем ты рассказала Витолю о наших планах?
Я отвожу взгляд, собираясь с мыслями, однако меня не покидает ощущение, что мужчина пристально глядит в мою сторону.
— Просто его решение показалось слишком суровым. Даже мне ясно, что участие в дозоре для тебя чрезвычайно важно, хотя я и не понимаю, зачем ты туда так рвёшься.
— В моём случае это единственная стоящая угроза, — произносит Рольф преувеличенно сдержанным тоном. — Ты, видимо, не до конца осознаёшь важность поисков камня, вот тебе и кажется, что его методы слишком суровы.
Всматриваюсь в лицо Рольфа. Он тут же реагирует на безмолвные вопросы в моём взгляде.
— Нет, я не стану объяснять причину, по которой считаю Кьель самым подходящим местом для себя. Так же я не стану раскрывать, почему против роли сопровождающего. Скажу только, что причина не в тебе.
— Хочешь казаться загадочным? — заявления Рольфа вызывают усмешку.
— Нет, — бросает он коротко.
Неожиданно в голове мелькает странная мысль. Я даже не уверена, что она принадлежит мне.
— Ты боишься меня напугать!
Матсэ вздыхает и опускает взгляд, устремляя его на пустой стакан из-под десерта.
— Не стоит играть со связью, Ольга. Это может привести к последствиям, которые тебе придутся не по нраву, — советует он.
— Откуда ты знаешь, что мне придётся по нраву, а что нет?! — его стремление решить это за меня, меня, собственно, и не зная толком, возмущает до глубины души. Однако моё возмущение Рольфа не волнует, он продолжает настаивать на своём:
— Знаю. Я читал досье на тебя. Там есть и психологический портрет, и много прочей полезной информации.
Вот это новость! Вот это аргумент в споре! Чувство такое, будто я внезапно оказалась голой. Знает он! Читал он! Да кто ему позволил?!
— На этом настоял Витоль.
Как удобно иметь такого беспринципного друга! Всегда есть возможность прикрыться его именем.
— Пока я изводила вопросами компьютер фрэ Эльнак, ты читал это, да? — изо всех сил стараюсь держать себя в руках, повторяя неустанно, что он просто выполнял приказ, но от сарказма удержаться не получается: — Разве там написано, что я люблю ходить в зоопарк?
Рольф с удивлением глядит на меня.
— Ты предложила мне выбрать место, куда мы направимся, руководствуясь собственным вкусом. Я это сделал.
— Ты реально любишь смотреть на зверей?
— На птиц, — уточняет он. — Мой отец был орнитологом и организовал ферму по разведению редких видов. Я всё детство прожил в окружении пернатых и знаю о них столько, сколько мало кто из выпускников университетов. Отец успел привить мне любовь к птицам.
— Успел? — цепляюсь за слово.
— Он погиб в результате несчастного случая, когда мне было восемь лет. В тот день доставили новые клетки для перевозки птиц. Это довольно громоздкие и тяжёлые конструкции, напичканные электроникой, способной создавать микроклимат. Вещь нужная, ведь зачастую приходилось перевозить экземпляры, обитающие в совершенно разных климатических зонах. При погрузке клетки ненадёжно закрепили, и когда дверь транспортника открылась, они просто высыпались на землю. Отец стоял ближе всех. Он умер ещё до приезда медиков.
Я молчу, не зная, что сказать. Но Рольфу не требуются мои комментарии, он продолжает рассказ после короткой заминки:
— После его смерти меня определили в приют. Там я и познакомился с Витолем. В одиннадцать лет у меня открылся дар матсэ, а тесты не выявили отклонений. Так я оказался в корпусе, занимающимся подготовкой дозорных. На какое-то время мы с другом потеряли связь, но он, кажется, особо и не расстраивался, потому что жутко мне завидовал, — губы Рольф едва заметно кривятся в намёке на улыбку. — В тринадцать и у него открылся дар, но в таком возрасте на обучение уже не берут. Витоль погрузился в учёбу. Воспитатели прочили ему карьеру дипломата. Так и случилось. Мы встретились вновь, когда нам исполнилось по восемнадцать, и каждый из нас был вполне доволен тем, как нашими жизнями распорядилась судьба.
— Здорово, — это единственное, что приходит на ум, но стоит слову сорваться с губ, как следом рождается вопрос: — У тебя не оказалось других родственников?
— У меня есть тётка, но они с отцом никогда не ладили, поэтому, узнав о его гибели, она первым делом написала официальное письмо с отказом от опекунства. Я считаю, что мне повезло. Если бы она сначала проконсультировалась с юристом, моё детство и юность прошли бы не в самой благоприятной обстановке.