Гадюка Баскервилей - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воробьев cтр.№ 57

Бандит ткнул пальцем в сторону Плахова, в то время как со стороны тачанок раздался дружный гогот: подельники оценили остроумие главаря.

Виктор хотел ответить, но не успел: откуда-то из-за кустов, нарушая свой собственный план, выбрался подполковник Петренко во всей красе парадного кителя и угрюмо поинтересовался, о каком это таком Мухоморе идет речь.

Рогов тут же стушевался, а начальник РУВД придвинулся ближе к главарю «солнцевских».

– Да вот, фраера енти базарили, что они, в натуре, питерские и под Мухомором ходят. А ты что, фараон, их «крыша»? – Так это не по понятиям: центральная площадь – наша грядка, мы ее и окучиваем.

Но Петренко явно не был настроен на долгие дискуссии. Мельком заметив, что с Роговым он разберется лично, но позднее, начальник РУВД перешел к главному.

– Я предлагаю всем бандитам немедленно сложить оружие и добровольно сдаться. В противном случае будет открыт огонь на поражение.

– Ха, я вас мелко вижу, – сверкнув блестящей металлической фиксой, отозвался главарь банды, – чтобы мне век воли не видать и на Привозе мелочь по карманам «щипать». Щас кликну пацанов, они фараонов шибко не любят, тебя конкретно на перо в раз посадят.

Николай Александрович мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху, и слегка махнул рукой: «Давай, Рогов, искупай свою вину».

Вася, готовый к исполнению подобной команды, нажал на кнопку «полароида». Яркая вспышка осветила испуганно-удивленное лицо с блестящей фиксой и ближайшие кусты, из-за которых тут же взлетела вверх красная сигнальная ракета.

Оперативники, одновременно бросившись на Ваньку Солнцева, успели уронить его в кювет и упасть туда сами, прежде чем со всех сторон раздалось громовое «ура!» и загрохотало множество винтовок. Потом неподалеку грохнула пушка и запчасти одной из тачанок, перемешиваясь с останками ее пассажиров, полетели во все стороны, разносимые ударной волной.

Кто-то истошно завопил: «Шухер! Ероплан!». Тут же сверху по «солнцевским» ударила пулеметная очередь. А мимо лежащих оперативников уже топали и топали солдатские сапоги. Вспышки выстрелов выхватывали из темноты блестящие трехгранные штыки, хищно нацеленные на то место, где еще несколько минут назад радостно похохатывала банда. Потом где-то вдалеке грохнул взрыв ручной гранаты, за ним еще один, участилась стрельба…

На кладбищенской дороге показалась железная махина, напоминающая огромный утюг. Урча, она накручивала на гусеницы очередные метры, временами изрыгая огонь из орудийного ствола. Потом с другой стороны дороги подкатил броневичок, который остановился неподалеку от оперативников. Из обеих башенок машины во все стороны нещадно били два пулемета.

Вася, решив, что их вот-вот достанут из этого броневичка, отчаянно крикнул Плахову: «Прощай, Витя! Не поминай лихом!..» и, выхватив из-за пазухи самогонку, хотел было бросить ее в качестве бутылки с зажигательной смесью. В этот момент с одной стороны оперативника крепко схватил за плечо Мухомор («Не сметь! Мы нужны Родине живыми!»). С другой же стороны вдруг очутилась невесть откуда взявшаяся в этой катавасии старушонка с большой кошелкой: «Сынок, ты только бутылочку-то, пожалуйста, не выбрасывай! Отдай лучше бабушке!..»

Вася оторопело замер на месте, а потом без сил снова упал в канаву, прямо на главаря «солнцевских». Тем временем начальник РУВД, подскочив к броневику, отчаянно заколотил кулаком по броне: «Прекратите сейчас же! Отставить, кому говорю?!»

В конечном итоге ему Мухомору кое-как удалось через броню достучаться до экипажа, после чего пулеметный огонь из броневика вести перестали. Плахов с Роговым, лежа в канаве на одуревшем от ужаса бандите, наблюдали, как начальник РУВД, взобравшись на пулеметную башню, отдавал какие-то команды, бегавшим мимо военнослужащим, размахивая при этом руками и фуражкой…

Апофеозом войсковой операции, успешно прошедшей при поддержке авиации и бронетанковых сил, послужил залп дальнобойной артиллерии, эхо которого докатилось до кладбища с другого конца городка.

Красные штаны оцепеневшего Ваньки Солнцева начали как-то странно попахивать. Оперативники на всякий случай слезли с бандита и скромно отошли подальше в сторону, предоставив армии самостоятельно пожинать все плоды грандиозной победы. Пусть даже и скоропортящиеся…

На следующий день в городке устраняли последствия операции по ликвидации вражеской армии. Тыловики старательно списывали на потери автомобильную технику, лошадиное поголовье и «боевой» паек, отчего у местных спекулянтов катастрофически упали цены на мясо, фураж и провиант. Военачальники пытались пересчитать личный состав, часть которого, видимо, все еще успешно гоняла по степям остатки разгромленных бандформирований и не собиралась появляться в расположении собственных подразделений. Начальство делало аккуратные дырочки на кителях, примериваясь к грядущим заслуженным наградам.

Что касается подполковника Петренко, то сам Леопольд Кудасов вынужден был торжественно поклясться представить его к Георгиевскому кресту. Правда, выполнять свою клятву старый контрразведчик не собирался, так как справедливо рассудил, что все лавры победителя должны достаться самому достойному, то есть руководству. Расстраивало Кудасова и абсолютное нежелание задержанных признать свою причастность к «мстителям». Но опытный вояка был уверен, что не сегодня завтра заговорят все (и не таких «раскалывали!»). Положа руку на сердце, он, конечно, мог допустить, что в городе еще остались красные, но сие было весьма сомнительным. А если по какому недоразумению подобное и произошло – не приведи боже, доложить об этом Верховному главнокомандующему! Как потом объяснять, кого всю ночь вылавливал целый гарнизон, да еще с использованием приданных сил?..

Мастер плаща и кинжала обдумывал, как бы найти выход из щекотливой ситуации. Решение нашлось простое: не в меру ретивого питерского полицейского в целях профилактики следовало скомпрометировать (во всяком случае, хотя бы временно, чтоб потом, в зависимости от развития событий, принять то или иное решение). Поэтому начальник контрразведки на всякий случай поставил задачу штабс-капитану Овечкину доработать версию с неким студентом, подозреваемым в причастности к «неуловимым». А тут-то очередной раз весьма вовремя и подвернулся не в меру активный Бурнаш. Бандит посетовал Кудасову, что пытался еще раньше рассказать о чистильщике обуви, но не смог сделать это из-за Петренко.

В подробности собственного задержания атаман вдаваться не стал, но это начальнику контрразведки и не было нужно. Главное, нашелся повод для профилактической работы с полицейским. Поэтому уже через полчаса порядком взопревший от непривычного труда Бурнаш передал контрразведчику собственноручное прошение, явившееся основанием для принятия экстренных мер…

* * *

Хитрый штабс-капитан Овечкин решил начать выполнение начальского указания не с задержания очкастого вьюноши, а с более перспективной, на его взгляд, версии, отрабатывая ее весьма модным методом личного сыска. Этот метод использовали все самые гениальные сыщики: Шерлок Холмс, Пинкертон и даже вполне реальный Путилин, любивший посидеть среди воров в гриме бродяги. Только контрразведчик зубров сыска превзошел.